— То, о чем мы только что говорили, идиот! Тень опускается завтравечером, за час до полуночи! — Цзин сверился со своими записями. — За час счетвертью, если уж быть точным.

— Час с четвертью…- пробормотал едва не онемевший отудивления капитан.

— Именно так! А теперь иди!

И лысый Вижири снова погрузился в работу. Наблюдая за ним,Кентрил догадался, что тощий коротышка уже совершенно забыл об их присутствии.Единственное, что имело значение для Квов Цзина, единственное, что существовалосейчас для него,- это легендарный потерянный Урех.

Кентрил пошел прочь, мысли неистово метались у него вголове. Теперь он точно знал, что связался с сумасшедшим. Предыдущие разговорыо золоте заставили капитана увериться, что Цзин имеет в виду реальноебогатство, спрятанное в каком-то тайнике, расположение которого можноопределить только по направлению теней в определенный момент суток. Он никогдане подозревал, что Вижири ищет призрачное королевство, место, не принадлежащееэтому миру.

Я привел всех нас сюда в погоне за фантомом…

Но что если Цзин прав? Что если в легенде о потерянномгороде скрыто зерно истины? Небесам золото ни к чему. Возможно, жителидействительно оставили свои сокровища, и они лежат, ожидая, когда кто-то придети возьмет их.

Хамбарту Весселу предоставилась такая возможность, но ниодин из его людей не рискнул ступить в призрачный город.

Рука Кентрила Дюмона скользнула к мешочку на поясе инащупала найденную изящную брошь. Ради изображенной на ней женщины он срадостью проделал бы путешествие в Урех, но, поскольку ее давно уже нет насвете, придется удовлетвориться украшением.

Не похоже, чтобы брошь эта по-прежнему могла пригодитьсякому-то из ее владельцев.

Зэйл с беспокойством следил за группой наемников со своегонаблюдательного пункта на полуразвалившейся сторожевой башенке. Люди внизукопошились в руинах как маленькая, но целеустремленная орда муравьев. Ониобшаривали каждую расселину, заглядывали под каждый валун, и хотя удача от нихотвернулась, они продолжали двигаться дальше.

Бледнокожий, с прилежностью, больше подходящей какому-нибудьклерку, чем опытному некроманту, Зэйл наблюдал за пришельцами с самого ихприбытия. Ни одно из толкований пророчеств не предсказывало появления этихнезваных гостей, и Зэйл насторожился.

Последователи Рашмы всегда очень осторожно обходились сУрехом, чувствуя в нем некое неустойчивое равновесие между разными уровнямисуществования. Зэйл, как и любой другой, слышал легенды и знал, как мало в нихправды. Всю жизнь его влекло сюда — к неудовольствию и огорчению егонаставников. Они полагали, что он очарован упоминанием о поразительныхзаклинаниях и силе, которыми может завладеть тот, кто поймет, как воскреситьих. В конце концов древние колдуны сумели размыть черту между жизнью и смертью.

Фактически, если легенды не врут, тогда весь народ Урехаобманул смерть, а это идет вразрез с учением Рашмы.

Однако Зэйл не стремился разгадать секреты магов прошлого,но и не считал нужным сообщать сей факт своим учителям. Нет, некромант, чьиминдалевидные серые глаза следили сейчас за наемниками, желал совершеннодругого.

Зэйл мечтал встретиться с самими архангелами — и с силой,стоящей над всеми.

— Как крысы, роющиеся в помойке, — раздался сбоку скрипучийголосок.

Не оглядываясь, некромант ответил:

— А я подумал о муравьях.

— Крысы они, крысы, говорю тебе… уж я-то знаю, посколькуразве не крысы обглодали мне руки и ноги, а заодно и прогрызли нору в груди,что было уже совсем лишнее? Эта стая ничем не отличается от тех тварей!

— Они не должны были оказаться сейчас здесь, Держались быподальше — для них же лучше.

Спутник Зэйла глухо рассмеялся:

— Но я тоже оказался здесь, хотя я-то знал все получше их!

— У тебя не было выбора. Пораженный однажды Урехом, тынеминуемо должен был вернуться.- Некромант из-под своего капюшона вглядывалсяза спины наемников, озирая местность, откуда только что появился капитан этогоотряда. — С ними колдун. Он еще не показывался, но я его чую.

— Так ужасно воняет, да? Хотел бы я по-прежнему иметь нос.

— Я чую его силу… и знаю, что он ощущает мою, хотя,возможно, и не догадывается, где ее источник. — Зэйл чуть-чуть отполз от краябашни и поднялся. Копошащимся внизу расхитителям гробниц он был не виден,- Нион, ни его наемники не должны вмешиваться.

— И что ты планируешь?

Одетый в черное человек не ответил. Вместо этого онпотянулся к разложенным в ряд на земле предметам. В кожаную сумочку на поясеотправились кинжал, вырезанный из слоновой кости, два огарка — стройныекогда-то свечки сейчас напоминали растекшиеся и застывшие восковые лужицы,маленький пузырек с густой малиновой жидкостью… и человеческий череп без нижнейчелюсти, бывший центром всей экспозиции.

— Поаккуратнее, — хмыкнул череп. — Мы же высоко забрались! Яне хочу снова сверзиться вниз.

— Угомонись, Хамбарт.

Зэйл опустил ужасный артефакт в мешочек и затянул завязки.Покончив с этой работой, он в последний раз бросил взгляд на охотников засокровищами, размышляя об их судьбе.

Так или иначе, нельзя допустить, чтобы они оказались тутзавтра вечером — ради их же блага, как, впрочем, и ради его собственного.

— Капитан Дюмон.

Спящий Кентрил перевернулся на другой бок, пытаясь поуютнееустроиться на каменистой земле. Палатка была только у Квов Цзина, наемникипривыкли спать на свежем воздухе. Но почва у развалин Уреха оказалась самымнеудобным, самым жестким местом для отдыха даже для столь закаленных бойцов-Каждый солдат в лагере ворочался и крутился точно так же, как их командир,кроме Горста, который, вероятно, мог бы мирно почивать даже на постели изтерновника.

— Капитан Дюмон.

— М-м-м? Что…- Кентрил вздрогнул и приподнялся на локте. —Кто здесь?

Почти полная луна сияла так ярко, что глаза быстроприспособились к сумраку. Кентрил обвел взглядом похрапывающие вокруг невысокихкостров тела. Из палатки колдуна доносились особенно громкие рулады.

— Чертово место!

Капитан снова опустил голову. Он будет счастлив, когда онипокинут эти руины. Даже на поле боя он так не нервничал.