В дверном проёме особняка, как в картинной раме стояла, приветливо улыбаясь, молодая хозяйка. Так Денису уже давно никто не улыбался.

– Входи! Чего ты? У нас видеокамера. Смотрю, кто-то кирпичи царапает. Вроде на тебя похож. Открыла, а это правда ты! Заходи, Шмырёва дома нет. Говорил, что-то перетирать пойдёт. Может, на мельницу уехал…

Денис рассмеялся:

– Ага, на мельницу, на Егорову! Жернова крутить! Он сейчас на корпоративной вечеринке начальнику службы безопасности нашего банка мозги втирает.

– Ну, а чего же ты меня здесь студишь? Зябко! – Наташа передёрнула плечами. – Иди в дом!

Случилось то, чему и должно быть по полному раскладу.

В тесном дверном проёме Денису оставалось места ровно столько, сколько надо для того, чтобы тесно прижаться к мягким, уже не по-девичьи, как помнит он, твёрдым грудям той десятиклассницы, которую горячо обшаривал в каждом случайном закутке столько лет назад. Ему даже на минуту показалось, что это не та Наташа, а совсем другая женщина, и от этого вдруг сделалось так хорошо и жутко, что он, не раздумывая, быстро, вошёл в неё, как воткнул нож.

Вот тебе! Вот тебе! Вот тебе! За всё! За всё! За всё…

Ему на миг показалось, что он её действительно зарезал. Она медленно со стоном сползала и сползала по притолоке вниз, и ему невольно пришлось подхватить её на руки. Обмякшее безвольное тело сделалось вновь так похожим на ту Наташку, его одноклассницу, когда он впервые поцеловал её, и на губах почувствовал солоноватый привкус крови. Он тогда тоже испугался, подхватил её под спину, чтобы она не ударилась головой о гремучее помойное ведро, которое всегда прятала в школьном чулане техничка тётя Маша.

– Ты что? – и теперь, как тогда, прохрипел он пересохшим ртом. – Ты что? Шмырь вот… – хотел он её предупредить, что может вот-вот вернуться Шмырёв, но она прикрыла его рот ладошкой:

– Не говори ничего! Не порть…

Что не портить? Он так и не услышал. Она, встряхнула кудряшками, поправила платье, и стала вновь насмешливой и легкомысленной, как тогда в чулане. Только лёгкий смешок. Только толчок руками в грудь. И – вроде ничего не случилось.

– Уходи! – мелькнул цветастый подол, и дверь в дом защёлкнулась на замок.

«Вот стерва!» – Денис растеряно потрогал калитку, которая тут же открылась, и он вновь оказался на пустынной осенней улице.

Всё случилось так быстро, что ему не пришлось даже оправдываться за себя. Да и вряд ли это было нужно.

Домой идти Денису расхотелось, и он снова повернул к ресторану, где корпоратив уже достиг точки зенита, и его отсутствие заметил только один Шмырь. Было видно, что он за вечер, кроме минеральной воды, ничего не пил, в глазах стоял азарт удачливого охотника, обманувшего дичь.

– Ты куда скрылся? Я смотрю, смотрю, а твой и след простыл. Давай, может, выпьем? Я все дела кончил, твоего безопасника на такси домой отправил. Хороший му-жи-к он! Главное, выпить не дурак! Ты с ним про меня для дела не заговаривай. – Николай придвинул высокий стакан со льдом и набулькал туда из бутылки желтоватого виски. – Давай за удачу!

– Давай! – весело хмыкнул Денис, высосал из стакана весь алкоголь и теперь вкусно хрумкал молодыми зубами кубики подтаявшего льда. – Самогоном отдаёт!

– Ага, свекольным! Как наш деревенский! – весело хмыкнул Шмырь. – Только подороже да покрепче будет. – Он снова наливал в стаканы. – Ты на меня не обижайся, что я к тебе не подошёл. Так надо было. Зачем рисоваться?

Корпоратив надоедливо и бестолково гудел. Каждый видел только себя. И никому ни до кого не было дела. Денис снова, не чокаясь с другом, выпил свою порцию и снова захрустел ледком.

– На! – Шмырь пододвинул Денису розовую нарезку лосося. – Закусывай, когда пьёшь!

Корпоратив, достигнув вершины, стал осыпаться, как жухлый тополь осенней листвой. В основном тут были семейные люди, и каждый хотел быть дома, не обостряя отношений с домашними.

Теперь в опустевшем зале остались сидеть только двое и, о чём-то горячо жестикулируя, беседовать. Два школьных товарища решали одну задачку с двумя неизвестными, подыскивая подходящие уравнения.

3

Хозяйство у Николая Константиновича Шмырёва было не столь обширное, чтобы под его залог взять в банке существенный кредит на желаемую сотню мультов, или миллионов – в обиходе. Коля Шмырь часто называл цифру с семью нулями – мульт или лям.

Что такое «лям» мне, никогда не только не державшему такую прорву денег, а даже и в чужих руках не видевшему, такое число, «лям», казался чем-то вроде игрушки, такого плюшевого зайчика, пока я снова не встретился с Денисом, но уже в период его безденежья.

– «Мульты», «лямы» – это вроде бандитской кликухи, погонялы для денег. Миллион – это много, это сразу обращает внимание надзорных органов, которые тут же, как охотничьи псы, делают стойку в надежде урвать от этого миллиона и себе, а «мульт» или «лям» – вроде какой-то мелочи, пустячка. Психологическая уловка. – Денис подозвал бармена, что-то сказал ему, и вот уже мы сидим в обществе больших розовых фужеров с коктейлем чудовищной силы «Ястребок» – смесь водки, коньяка, кубинского рома и свежего золотого яичного желтка, примостившегося на самом донышке фужера. – Бьёт без промаха! – кивнул Денис на фужеры. – Дёшево и наверняка!

Теперь Денис Тагенцев уже не походил на того Дениса Ивановича Тагенцева, который после банковской аферы содержал небольшую контору на улице Космонавтов.

Контора небольшая, производственные затраты нулевые, а продукт фирмы на выходе имел такую прибавочную стоимость, которая позволяла Тагенцеву жить, не оглядываясь назад, но, правда, и не заглядывая в завтра. Жил, как сложилось. Хорошо жил, вольно. Он в своей «фирме» – и подрядчик, и работодатель в одном лице. «Фирма» занималась составлением финансовой отчётности для начинающего бизнеса. Клиентов хватало. Бизнес в то время открывали люди с неполным средним образованием, но полными карманами денег, и они не скупились на гонорары для умелого финансиста.

Налоговая служба дорого заплатила бы за такого вдумчивого работника, но Денис ни в коей мере не хотел связывать себя с подёнщиной. А здесь он вольный казак! Оглянешься – на все стороны свобода!

Кредит для Коли Шмырёва вывел Дениса на такой простор, что дух захватило! Сначала он даже растерялся от такого количества денег, которое никак нельзя иметь при себе. И быстро купил себе квартиру в самом центре города, вложил некоторую сумму в свою маленькую фирму, увлёкся автомобилями. Если бы не игра в казино и другие слабости, денег хватило бы для старта в безбедную жизнь. Но… если бы у бабушки была борода!

Николая Константиновича Шмырёва я тоже знал по гулким воровским девяностым годам, будучи подрядчиком его фирмы «Социальная инициатива».

Тогда мне приходилось руководить реконструкцией тепловых сетей в доме престарелых «Пригородный». Вместо замены всей системы отопления в доме призрения Шмырь распорядился только частичной заменой некоторых совсем уж вышедших из строя узлов на новые образцы, остальное оставил всё, как есть. «Старикам всё равно помирать!» – логично рассудил он. – А нам жить ещё да жить!»