Но тут ко мне подбежала мама и бросилась меня обнимать:

— Это была грандиозная идея!

— Идея не моя, а ребят, — объяснила я. — Просто я оказалась в нужное время в нужном месте. — Оглянувшись, я увидела, что на площадке появился папа. — Давай, папуля, давай!

Он поднял биту, размахнулся и прицелился. Мама покачала головой.

— Боюсь, ничего не выйдет, — пробормотала она.

И она, как всегда, оказалась права. Папа промахнулся. И тем не менее мы отметили его бросок вежливыми аплодисментами, радуясь, что игра продолжается и никто не считает очки.

Это были короткие минуты счастья. Вокруг меня собрались друзья и члены моей семьи. Они хлопали в ладоши и радовались ласковому солнцу. Мама снова заключила меня в объятия. Она целовала меня в лоб и твердила, что гордится моим ударом, однако я больше не стала испытывать судьбу и конец игры простояла на месте. Остен носился по площадке кругами, сметая все на своем пути, что было ужасно забавно. А Джози, стащив чью-то рубашку, надела ее поверх платья и беззаботно разгуливала в таком дурацком виде.

Это была квинтэссенция чистой радости.

И никаких тебе камер вокруг, никаких репортеров, готовых раструбить об этом на весь мир. Что, собственно, было даже и к лучшему.

Мне хотелось остановить мгновение, забыть об опасности, нависшей над нашей семьей и грозившей в любой момент стать жестокой реальностью. Однако уже к обеду мирное течение жизни было нарушено. Избранные, не участвовавшие в игре, пожаловались, что их не пригласили. По их мнению, более удачливые товарищи получили дополнительное время общения со мной, и теперь те, кого обошли, требовали устроить им нечто вроде группового свидания.

В парламентарии они выбрали Уинслоу, который, глядя на меня преданными собачьими глазами, излагал коллективные претензии группы обиженных:

— Мы просто хотим восстановить справедливость и просим, чтобы вы уделили нам свое внимание.

Я задумчиво потерла висок:

— Это не было свиданием в строгом смысле слова. Мы ничего не планировали заранее. К тому же все происходило в присутствии моей семьи и младших братьев.

— Мы понимаем и, если вы согласитесь прийти, готовы сами все устроить.

— И сколько человек будет присутствовать? — устало вздохнула я.

— Только восемь. Ин просил его не включать.

Я мысленно усмехнулась. Ин, естественно, не хочет иметь ничего общего с этими неудачниками, выпрашивающими хоть немного моего высочайшего внимания. Может, мне стоит прямо сейчас пригласить его на свидание? Хотя, подозреваю, он именно на это и надеется.

— Ладно, берите на себя всю организацию, а я постараюсь выкроить для вас время.

— Благодарю вас, ваше высочество, — просиял Уинслоу.

— Но, — поспешно добавила я, — пожалуйста, передайте остальным, что подобные претензии вряд ли улучшат мое мнение о вас. Это просто детский сад какой-то. Так что вы уж постарайтесь не ударить в грязь лицом и устроить лучшее свидание в своей жизни.

У Уинслоу вытянулось лицо, когда я, повернувшись к нему спиной, стала подниматься по лестнице.

Еще два месяца. Я справлюсь. Да, на моем пути были взлеты и падения, но интуиция подсказывала мне, что худшее позади. Благодаря игре в бейсбол я стала меньше бояться мальчиков — словом, у меня появилась уверенность, что я смогу дать папе желанную передышку.

А вот уверенности, что делать с собственным сердцем, у меня точно не было.

Я поднялась на третий этаж и поймала Арена уже в дверях его комнаты. Он успел сменить пиджак на жилет, и я поняла, что направляется он не куда-нибудь, а в апартаменты Камиллы.

— Тебе не надоело постоянно улыбаться? — Мне не верилось, что человек способен сиять как блин масляный несколько дней подряд.

— Не надоело и не надоест, пока она рядом. — Он одернул жилет. — Ну и как я тебе?

— Как обычно. Спорим, ей без разницы, как ты одет.

— Думаю, да, — вздохнул он. — По крайней мере, очень на это надеюсь.

Мне вдруг показалось, что Арен сейчас где-то очень далеко. Мысленно он уже наверняка в Париже. Осыпает Камиллу поцелуями и обсуждает имена будущих детей. Я чувствовала, что он отдаляется от меня... Но к этому я была не готова.

Собравшись с духом, я решила высказать ему все, что у меня давно накипело:

— Послушай, Арен, она, конечно, замечательная девушка. Спору нет. Но что, если она все-таки не твоя единственная?

Его улыбка моментально поблекла.

— Что ты имеешь в виду?

— Только то, что тебе стоит рассмотреть и другие варианты. В Иллеа полно подходящих девушек, которыми ты незаслуженно пренебрегаешь. Не стоит делать того, что невозможно исправить. Если вы с Камиллой разорвете помолвку, то мир не рухнет. А вот если вы разведетесь, наш союз с Францией окажется под угрозой.

Арен удивленно уставился на меня:

— Идлин, я знаю, ты бежишь от любви как от огня, но я абсолютно уверен в своих чувствах. И только потому, что тебе страшно...

— Глупости какие! Мне ничуточки не страшно, — перебила я брата. — Просто я пытаюсь тебе помочь. Ведь я люблю тебя больше всех на свете. Я готова пойти ради тебя на что угодно и вправе рассчитывать на ответные чувства.

— Конечно, я тоже сделаю для тебя все, что в моих силах.

— Тогда, пожалуйста, подумай над тем, что я тебе сказала. О большем я и не прошу.

Он кивнул, с потерянным видом проведя рукой по лицу.

Затем он заглянул в мои глаза, сдержанно улыбнулся и раскрыл мне объятия, словно искал прибежища у меня на груди.

— Я люблю тебя, Иди.

— И я тоже тебя люблю.

Арен поцеловал меня в голову, разжал руки и направился в сторону апартаментов Камиллы.

В моей комнате меня уже ждала Нина с ночной рубашкой наготове.

— Есть какие-нибудь планы на вечер? Или желаете переодеться для отхода ко сну?

— Спать, — твердо сказала я. — Но только сперва хочу тебе рассказать, что выкинули эти придурки.

И я рассказала ей о требовании группового свидания, добавив, правда, что Ин отказался во всем этом участвовать.

— Очень разумно с его стороны, — одобрительно кивнула Нина.

— Согласна. Но вот теперь меня терзают сомнения, не хочет ли он таким образом застолбить свидание наедине со мной.

— Настоящее свидание или назло остальным?

— Откуда мне знать! — рассмеялась я. — Ну и что теперь прикажешь делать со всеми этими парнями?

— Отсеять их. Ха! Смотрите, я нашла травинку, которую мы с вами не заметили. — Она продемонстрировала мне издержки моей игры в бейсбол.