«О-па!»

Так и не вспомнил.

Наверное, теперь нужно чувствовать себя чуточку виноватым за досадную неприятность.

«Ну и фиг с этим», – выпалил и без того уже перегруженный Разум.

Да и стыдно всё же не было.

Максим убрал руки брюнетки от брюк, уже державшихся на одной молнии.

«Быстра же чертовка!» – голосила Нижняя Чакра, пребывая в полном восторге от действий брюнетки.

Максим застегнул обратно пуговицу и ремень.

– Красота моя, не торопи события. Не люблю потных мужчин.

– И, слава Богу, что ты не любишь мужчин, не то чтобы даже потных, а в принципе. Иначе женщины не пережили бы потерю такого мужчины.

Максим попытался очаровательно улыбнуться, но вышла кислая мина.

– Ну, Гарик! – протянула она.

В этот момент он засомневался, поняла ли она скабрезную шутку в свой адрес.

«Она же брюнетка!» – подала голос Нижняя Чакра.

«Может, крашеная», – саркастично ответил Разум.

Но, в любом случае, сейчас Максиму точно хотелось побыть одному.

– Крашеная, – почти про себя пробормотал он, и уголки рта растянулись в лёгкой улыбке.

Брюнетка имела цель проникнуть в душ, но, столкнувшись с запертой дверью, только наигранно обиженно промяукала:

– Гарик, так нечестно!

Максим сделал вид, что не услышал и просто промолчал.

– Ну, Гарик, – брюнеточка в последней попытке попробовала растормошить Максима и, за безуспешностью попытки, пошла обратно в спальню.

Воспоминания сегодняшнего дня сняло быстро – душ приятно расслаблял. Ушли навалившиеся за день усталость и рабочая суета, напряжение от бесконечных встреч и впитанные эмоции. Негативные впечатления, растерянные и просто безвозвратно потерянные, словно оторванные, частички души. Слегка прохладная вода сбегала по телу, ударяясь о ванну и разлетаясь сотнями брызг. Вода обволакивала сознание, очищала разум, стирала проблемы и просто позволяла забыться…

… Прекращала на мгновение бесконечный розыск оставшегося в живых члена бандгруппы Гагкаева, Кхутайбы, превратившегося для Максима в «кровного врага». А значит, этот поиск стал, фактически, смыслом его существования, дающим силы, питающим верой и сжигающим жизнь.

Но в этот момент, стоя под душем, Максим забыл обо всём.

* * *

г. Москва, утро следующего дня

Максим Доментьев перепробовал все известные способы привести себя в порядок и хоть чуть-чуть взбодриться после практически бессонной ночи, проведённой с Анжелой.

«Так её звали Анжела? – Разум безразлично выдал не лишенную саркастической интонации мысль. – Поразительная память».

На скабрезное замечание Нижняя Чакра не ответила: после проведённой ночи она безмятежно дремала.

Максим сделал последний глоток уже порядком остывшего крепкого кофе, но продолжал клевать носом перед экраном компьютера.

«Возможно, – вскользь, с намеком на критическое замечание, сказал Разум, – такое рвение в постели явно оказалось лишним».

Однако получилось так, что голос Разума звучал весьма навязчиво и утомлял, а другой «компании» Доментьеву в ближайшее время не предвиделось.

«При твоей работе, – снова отозвался Разум, пытаясь уже надавить на сокровенные для любого, кто носил погоны, чувства долга и ответственности, – это так опрометчиво».

– Заткнись уже, – пробурчал сам себе Доментьев, обращаясь к нудящему Разуму.

«Хорошо», – ответил Разум, стараясь скрыть за небрежным показным безразличием обиду.

И исчез в глубинах внутреннего мира Максима.

Доментьев широко зевнул убирая со стола пустую кружку, когда неожиданно зазвонил телефон оперативной связи.

Он посмотрел на часы: пробило только тринадцать минут девятого.

– Доментьев, – ответил Максим.

В трубке раздался отдающий официальностью, но от этого не менее приятный женский голос:

– Алло! Максим Доментьев?

«Вот и я!» – под громогласные звуки фанфар появилась Нижняя Чакра.

И перед взором Максима стал очерчиваться силуэт стройной шатенки, в волосах которой проскальзывали белокурые локоны. Ушитая под размеры форма приятно очерчивала линии пышной груди. Короткая секси-юбочка, из-под подола которой слегка проглядывали ажурные края чулок, только цветом напоминала уставную.

Максим мотнул головой, отгоняя образ.

– Да, это я, – пробормотал сонный Доментьев.

– Что, простите? – не разобрала обладательница красивого голоса.

– Вас слушает Максим Доментьев, – прибавив деловой интонации, повторил Максим.

– Старший контролер пункта пограничного контроля ПС ФСБ России в аэропорту «Домодедово», прапорщик Серова Евгения, – отчеканила девушка давно заученную фразу.

«Вау, Женечка!» – облизнулась Нижняя Чакра.

– Да-да, – ответил Максим немного растерянно из-за несвоевременно наваливающихся пошловатых мыслей.

– В отношении запроса о постановке на контроль объекта «О». Вы понимаете, о ком идёт речь?

– Да, – ответил Доментьев.

Объектом «О» в оперативных учётах значился Ислам Оздамиров, которого Максим ловил около двух лет. И всё время Оздамиров в ответственный момент уходил, словно его хранил сам Аллах.

И неожиданный звонок контролера. Неужели Оздамиров всё-таки попался? Сомнение было велико.

– Вы меня слышите? – выдавший лёгкое беспокойство голос контролера Серовой вернул Доментьева к реальности.

– Говорите, пожалуйста, – ответил Максим.

Девушка снова перешла на деловой тон.

– Если вас не затруднит, подъезжайте, пожалуйста, в пункт аэропорта «Домодедово». Мы бы хотели предоставить полученные материалы, чтобы точно удостовериться.

– Хорошо, в течение часа буду, – сказал Максим.

* * *

Пункт пограничного контроля представлял собой обособленное от остальной части аэропорта большое, разделённое на пять отсеков помещение. В первом отсеке располагались оперативные дежурные. Второй – самый большой по площади – предназначался для повседневной работы личного состава пункта. В третьем находилась комната отдыха дежурной смены. Помещение, оборудованное для содержания задержанных лиц, находилось напротив кабинета начальника, в котором собрались Максим Доментьев, сам начальник, поджарый майор в возрасте, и контролёр Евгения Серова.

«Действительно, хороша!» – с восторгом облизнулась Нижняя Чакра.

Доментьев слегка улыбнулся, когда их с Женей взгляды пересеклись.

Контролер смущенно потупила взгляд.