Продолжалась экзекуция недолго, от силы минуты три-четыре, но три-четыре минуты это малый срок, когда ты расслабленно сидишь в кресле, лениво выпуская колечками табачный дым, и это же время под градом ударов превращается практически в вечность. Однако и вечности приходит конец. Обмякшего и не пытающегося сопротивляться Стасера под мышки сгребли с пола, вздернули вверх и, тяжело отдуваясь — умаялись, затащили обратно в тот самый кабинет директора, который он только что покинул с гордо поднятой головой. Крок, внимательно осмотрев недавнего собеседника, безвольно висящего на руках палачей, брезгливо дернул губой и кивнул на так и оставшийся отодвинутым стул. Стасера тут же подволокли к столу и, аккуратно придерживая, чтобы не упал, усадили.

— Свободны, пока… — коротко произнес Крок. — Подождите в приемной, может, еще понадобитесь, а то он какой-то несговорчивый сегодня.

Стасер через силу улыбнулся и послал директору воздушный поцелуй.

— Вижу, мало? — вопросительно протянул хозяин кабинета. — Продолжаем паясничать… Серьезного разговора не получается…

— Что Вы, что Вы… — еще шире расплылся в улыбке Стасер. — Все осознал, до самых печенок. Только денег все равно нету, дядя! Так что можешь приказать этим орангутангам меня прямо сейчас насмерть затоптать!

— Ну это уже крайности, — тонко улыбнулся одними губами Крок. — Денег нет, зато есть квартира. Сначала оформим дарственную на недвижимость. У нас даже нотариус под рукой, в соседнем кабинете дожидается…

— Однокомнатная конура в самом дальнем районе! Не смеши, отец родной! Ты своему нотариусу и этим дуболомам за молчание заплатишь больше, чем она стоит! Говори уже, чего хочешь, ты же не с проста этот цирк затеял!

— Не с проста, конечно, не с проста… Вот только вижу тебя не сильно впечатлило, может свистнуть ребят обратно, да продолжить, чтобы проникся…

— Проникновенный ты наш… На меня подобные вещи большого впечатления с детства не производят… К тому же били осторожно, так чтобы не покалечить… Выходит нужен я тебе живой и здоровый, так что выкладывай давай. Если они еще раз придут меня нежно гладить, я сильнее, чем есть не впечатлюсь, поверь на слово…

Директор, задумчиво глядя на Стасера, поднялся из-за стола и сцепив руки за спиной заходил туда-сюда по кабинету.

— Ладно, начнем с начала. Выпить хочешь?

— Теперь не откажусь.

— Давно бы так, а то, как не русский. Пинками приходиться от тебя согласия добиваться.

Весело забулькала извлеченная из бара бутылка марочного коньяка, золотистой тягучей струей потекла ароматная жидкость в пузатые рюмки тонкого стекла.

— Коньячок натуральный, французский. В прошлом году еще френчи по обмену опытом приезжали, с тех пор стоит. Так что цени.

— Ох и заботлив же ты, начальник. Не приведи Господь…

— Да что ж ты залпом-то! Вот и угощай вас, плебеев!

— Не приучены, Ваше благородие! Дураки-с!

— Ладно, подурачились и будет, — сухо произнес Крок. — Ситуация такая и есть, как я тебе обрисовал вначале. Долг на тебе, три „лимона“. Как платить будешь — не моя проблема. Одно могу сказать точно, когда долги не платят, их получают. Если не деньгами, то кровью. Понятно?

— Да чего уж там…

— Так вот. Исключений из этого правила не бывает. Никаких! Ни для кого! Иначе все на хер рухнет! Разговоры пойдут, мол, помягчел Крок, расплылся, за свое постоять не способен. И конец репутации. А когда нет репутации, никакие бойцы положение не спасут, мы же не реальной мощью держимся, блин, а страхом! Страх в десять раз наши силы увеличивает. Убери страх и что останется? Сотня мускулистых дебилов, да пара десятков стволов… А это уже меньше чем ничего… Херня да и только! Потому, попал ты, парень, по полной. И хотел бы помочь, да не могу. Либо деньги, либо ты труп, других раскладов нет. Так чего делать-то будем?

Стасер молчал. Такого разговора он не ожидал, был готов к крикам, угрозам, требованиям переписать квартиру, к пыткам наконец. Уже прикидывал, как достойно выдержать все ему уготованное, а тут, на тебе, главный мучитель у него же совета просит. Да, удивил в очередной раз Крок, не зря говорили, что никогда не угадаешь, что там у него в башке варится.

Крок не спеша, смакуя каждый глоток, допил свой коньяк и аккуратно поставил рюмку на изящный, сделанный под старину, поднос. С минуту сидел с отсутствующим видом, погруженный в какие-то свои мысли. Потом, окинув Стасера оценивающим взглядом, задумчиво произнес:

— В принципе если деньги нельзя заплатить их можно взять в долг, а потом отработать, так?

— Так, — легко согласился Стасер. — Только кто же мне даст такую сумму?

— Ну положим, я могу…

— Ты?! — Стасер, несмотря на боль во всем теле аж подпрыгнул на стуле. — Ты?! Так чего же ты тогда тут комедию ломал?! Чтобы я лучше прочувствовал, что ли?!!

— Не торопись, — наставительно поднял вверх палец Крок. — Я же сказал, что взятые в долг деньги придется отработать!

— Да, такие бабки мне всю оставшуюся жизнь отрабатывать придется, да еще не жрать при этом, на всякий случай, а то вдруг отдать не успею!

— Это смотря как и кем работать, — задумчиво протянул Крок. — Смотря как и кем!

— Что, есть какие-то предложения? За такие бабки работка должна быть не из легких…

— Есть кое-что, как раз по твоему профилю. Ты же у нас боевик, спецназовец, русский Рэмбо можно сказать…

— Сказать, все что хочешь можно, сложнее потом сделать, — пробурчал себе под нос Стасер. — Ладно, давай, излагай уже…

— Да дело в общем простое и ясное, — тяжело вздохнув будто перед прыжком в ледяную воду начал Крок. — Есть у нас в городе металлопрокатный заводик, „Красный Октябрь“, с коммунистических времен еще названьице, переименовать забыли. Но не в этом суть, хоть название и коммунистическое, но прибыль он своим владельцам приносит, прямо скажем, вполне реальную. По крайней мере, раньше приносил. Но все в этом мире меняется. Короче кто там раньше обеспечивал всем неприкосновенность и режим „зеленого света“ тебе знать не надо, все равно это уже история, может не такая древняя, но тем не менее. Для нас интересен только один факт, а именно, то, что в один далеко не прекрасный день, остался заводик, что называется без крыши. А, как ты должен понимать, в современном бизнесе такое положение дел долго длиться не может, свято место, оно пустым не бывает. Так вот, „Красный Октябрь“ решил взять под себя местный вор в законе по кличке Тунгус. Слыхал про такого?

— Да что-то такое слышал невнятное… В общем, скорее ничего, чем действительно что-нибудь существенное…

— Напрасно, напрасно… Личность колоритнейшая, можно сказать знаменитая, эдакая градообразующая, и вписанная золотыми скрижалями в анналы. Одним словом — гигант, из настоящих воров еще старой закалки, пол жизни провел на зонах, а сейчас держит в кулаке чуть не весь теневой бизнес в городе. Короче, Тунгус сделал заводчанам предложение, которое они не смогли отклонить. Получение доли малой оформили, введя в совет директоров предприятия одного из порученцев Тунгуса и назначив ему нереально высокую зарплату. Эта зарплата и являлась взимаемой данью. И все бы шло хорошо и гладко, заводчане почесали свои сталеварские затылки и, покумекав решили, что раз за защиту все равно надо платить, то не все ли равно кому: ментам, или бандитам. А решив так, смирились. Но, аппетит растет во время еды, уже через пару месяцев Тунгусу показалось, что он запросил слишком малую сумму, и он увеличил процент. Заводчане горько вздохнули, но заплатили. И это стало началом конца. С тех пор Тунгус повышал размер дани ежемесячно и сейчас дело дошло до того, что стоит вопрос о самом выживании завода. Совет директоров пытался как-то договориться с Тунгусом, но тот будто с катушек съехал, совершенно не хочет уступать и упрямо гнет свою линию.