— Женщины просто не хотят тратить время наерунду, — убежденно заметила Вотанова, — и разрешают мужчинамзаниматься такими глупостями. А насчет того, что мужчины «открывали другиестраны»… Вам не кажется, что мужчины просто не позволяли женщинам быть рядом сними?

— И вы думаете, что все можно изменить?

— Возможно, — она взглянула на него, — яполагаю, что многое изменится уже при нашей жизни.

— В таком случае встретимся с вами через семнадцатьлет, — предложил Дронго, — и посмотрим, как вы будете относиться кнашему миру и к нашим проблемам, когда вам будет за сорок.

— К тому времени я буду старухой, — засмеяласьВотанова.

— Спасибо, — кивнул он, — вы считаете и менястариком?

— Не обижайтесь. Я не имела в виду вас.

— Надеюсь, — пробормотал Дронго. — И, тем неменее, послушайтесь моего совета. Не будьте столь нетерпимы. Обычно этопроявление слабости, а не силы.

— Вот вырастишь — и все поймешь, — пошутил Андрей.

— Немного осталось, — сказала она, —настоящая женщина обретает подлинную уверенность к тридцати годам.

Дронго незаметно усмехнулся. Все-таки некоторые его словаона явно запомнила. «Молодец, — подумал он, — не просто спорит, аумеет извлекать рациональное зерно. Она интересный человек. Интересна своимнезависимым и тяжелым характером. И своей способностью быть самостоятельной всуждениях».

— А ты откуда знаешь? — улыбнулся Андрей. —Тебе самой до тридцати целых шесть лет.

— Знаю, — отрезала она, — поэтому и говорю.

У этой невысокой девочки с крашеными рыжеватыми волосами былсильный характер. Он вспомнил Урсулу. Сколько лет с тех пор прошло? Кажется,шестнадцать. Катя еще ходила в первый класс, когда погибла Урсула. Она былаженой его друга. Все они были тайно в нее влюблены. Но никто не решался в этомпризнаться. Решился только один — сам Адам Купцевич. Только этот элегантныйполяк решился ухаживать за такой красивой женщиной. И в награду получил взрыв вавтомобиле, в котором они находились. Купцевич чудом выжил, но врачиампутировали ему обе ноги. А Урсула погибла, и Дронго был единственнымсвидетелем случившегося. Чудом уцелевшим единственным свидетелем.

— Интересно, есть на этом теплоходе текила? —неожиданно спросил Дронго.

— Не знаю, — удивился Андрей, — а вы хотитепрямо здесь заказать текилу?

— Стоит попробовать. Поговорю с барменом, может,найдем.

— Здесь рассказывают, что вы перепили ирландца ирусских писателей, — сказала Катя.

— Про меня всегда рассказывают разные гадости, —шутливо пожаловался Дронго, — надеюсь, что вы не поверили. Разве можноперепить Маккормика? Или Мураева? Я только делал вид, что пил.

— В таком случае вы неплохо делали вид, — заметилАндрей Бондаренко. — Вы железный человек, если смогли перепить не толькоих, но и Георгия Мдивани. Я видел, как вы держались после текилы. Он былзеленого цвета, а вы стояли так, словно вообще не пили.

— Надеюсь, это не единственное мое достоинство. —пробормотал Дронго. — Кажется, мы уже возвращаемся. Я поговорю с барменоми узнаю насчет текилы.

Они успели выпить по две рюмки, когда теплоход причалил кберегу, и все стали сходить на причал, чтобы принять участие в празднике,который должен был начаться через час. К Дронго подошел Яцек Пацоха.

— У нас все готово, — сказал он. — Ты мненазовешь имя человека, которого мы должны взять. Вчера у нас было одиннадцатьчеловек. Кто остался?

— Украинцев исключи, — сразу ответилДронго, — вычеркнем из списка Карлоса Казареса и Георгия Мдивани. Остаютсяшесть человек. Мне нужно, чтобы ты пригласил этих шестерых в замок сразу послепредставления. Можешь это организовать?

— Конечно, могу. Шесть человек. Значит, ты еще точно незнаешь?

— Знаю, но могу ошибиться. Поэтому давай сделаем так.Ты должен пригласить Ивана Джепаровского, Зорана Анджевского, МехмедаСелимовича, Стефана Шпрингера, Альваро Бискарги и Павла Борисова. Шесть человек,которые должны собраться во внутреннем дворике замка ровно через час послетого, как закончатся выступления актеров.

— Они начнутся в шесть, — взглянул на часыПацоха, — значит, я скажу, чтобы этих шестерых позвали к восьми.

— Да, — кивнул Дронго, — позови еще ГеоргияМдивани. Я бы хотел, чтобы и он присутствовал во время сегодняшнего разговора.

— Мне трудно понять логику твоих рассуждений, —признался Пацоха, — но я согласен все сделать, лишь бы ты указал убийцу.Мы уже связались с Интерполом, они готовы выдать ордер на арест убийцы.

— Договорились, — кивнул Дронго, — значит,ровно в восемь вечера.

Праздник начался в шесть, как и говорил Пацоха. За накрытымистолами расселись не только участники «Литературного экспресса», но иприглашенные журналисты, гости из соседних городов, местные чиновники.Небольшой польский городок, кажется, собрал все свои запасы, чтобы достойновстретить такое количество известных в Европе людей. На площадке пели дети,выступали актеры. В половине седьмого к присутствующим обратился герольдвечера, одетый в костюм средневекового рыцаря. Попросив тишины, он объявил оначале рыцарского поединка.

Дронго подошел к Хоромину и тихо сказал, что встреча в замкесостоится ровно в восемь часов.

— Почему? — спросил встревоженный Хоромин. —Что-нибудь случилось?

— На месте узнаете, — улыбнулся Дронго, ничего необъясняя. Затем он подошел к Планнингу и также предложил ему прийти через двачаса во внутренний двор замка. Англичанин не удивился, кажется, он этого ждал.

Одетые в средневековые костюмы актеры начали разыгрыватьтрадиционный рыцарский турнир, когда, сходясь в неистовой схватке, рыцарибились за право считаться сильнейшими или за честь своей дамы. В этот вечеррыцари бились спешившись. Гулкий звук мечей разносился далеко по излучине реки.

В семь часов герольд еще раз обратился к присутствующим. Онпредложил всем желающим попробовать себя в рыцарском поединке. Почти сразувызвались двое. Молдаванин Василий Гарнет и эстонец Карл Мартин. Молдаванинаэкипировали по всей форме, надев на него рыцарские доспехи. Эстонец ограничилсялегкой накидкой и мечом. И едва они сошлись, почти сразу выявилось преимуществомолдаванина.

Затем было еще несколько поединков. Миловидные девушкипредлагали каждому принять в них участие. Дронго видел, как засмеявшаясяДрагана предложила участвовать в этом поединке Зорану Анджевскому.

— Ты же спортсмен, — смеялась она, — можешьпопытаться.

— Вы занимались спортом? — спросил Дронго, подходяк Зорану.

— Да, — кивнул тот, — футболом и гимнастикой.Но это было давно.

— Гимнастикой, — кивнул Дронго, — тогда у васдолжны быть сильные руки.