лицезрели, как огромный монстр медленно поднимает лицевую пластину шлема, и с жадностью поглощает героя, скрючившегося в неестественной позе. Никто не видел лица колосса, но каждый тут же представил, как хрустят кости несчастного у того на зубах, а кровь из раскушенной плоти — брызжет во все стороны разом.

Глава 22: Кровавый шторм

«Значит, вот так я и умру?» — задавался вопросом Сайбер, не в силах пошевелить собственным телом, с которым всё больше терял связь. Казалось, он просто медленно взмывает вверх, в то время как физическая его составляющая остаётся на земле. С каждым мгновением он отдалялся от возможности что-нибудь предпринять, дабы спасти угасающую жизнь. — «Не вышло из тебя героя, дружище». — Да и разве нужен он этому миру? Кажется, его сюда особенно и не звали, так что всё на своих местах.

Поглотив героя, огромный рыцарь принялся крушить барьер инквизиторов. Пробить его он не мог. Но с каждым поглощённым ударом, заклинание волшебников вытягивало из них всё больше энергии, приближая закономерный исход. И сам Сайбер мог всё это слышать. Глаза его были закрыты, но слух по-прежнему оставался при нём, а потому, вслед за звуками, его внутреннему зрению представали и размытые образы. Он всё ещё мог видеть происходящее, пусть и не использовал для этого зрение.

— Нет, — прошептала Линн ещё до того, как сознание вернулось к ней, лизнув в щёку, подобно потерявшемуся щенку. Она лежала в грязи, среди своих подопечных, что тут же побудило её подняться обратно на ноги. Она — викарий святой церкви, а значит, не может позволить себе выглядеть, подобно побитой девчонке. Но это сделала она машинально, в то время как взгляд её искал знакомую спину, а мысли — были полностью отданы переживаниям. Неужели тот незнакомец пал в битве? — Не может быть.

— Госпожа! — выкрикнул кто-то из стражей, чей строй с каждой минутой всё больше редел. Мертвецов было не просто много. Они попросту не заканчивались, не смотря на старания святых воинов, продолжающих уничтожать нежить. — Нам нужно отступать!

— Нет! — грубо выкрикнула в ответ Линн, но адресовано это было скорее не стражу, но самой ситуации. Богу, который только что лишил её единственного, кто смог пробудить в ней чувства, пусть сам герой об этом и не догадывался. Как впрочем, особо не догадывалась и она сама.

— Но госпожа, нам нужно перегруппироваться, — вмешался один из магов, которому пришлось тут же заткнуться. Ведь на него с нескрываемой злобой смотрели белые глаза госпожи, в уголках которых проступали непривычные, даже невозможные, слёзы.

— Снять барьер! — распорядилась Линн, аккуратно утерев слезу, медленно стекающую по щеке. Она ещё никогда не плакала. Или по крайней мере, не помнила этого. — Обрушьте тайфун на их командира!

Все оставшиеся в живых маги инквизиции переглянулись. Вся сотня, сплотившаяся в самом центре защитного круга. Снять барьер значило для них проиграть. Нет, не так. Это значило для каждого из них быть убитым, чтобы после воскреснуть и пополнить ряды мертвецов. Но никто из них не стал спорить. Ведь воля викария — это воля и самого епископа, служению которому они посвятили свои жизни, сейчас стоящие на кону.

Моргнув в свой последний раз, защитный барьер исчез, растворившись в воздухе. Все как один, маги принялись бормотать хитросплетения слов и звуков, сливающихся в единую какофонию. На поле боя начал сгущаться серый, непроглядный туман, становясь всё плотнее с каждой новой секундой. Так, через минуту обе армии полностью скрылись от взгляда тех, кто наблюдал за битвой с небес, включая и Сайбера, продолжающего витать между жизнью и смертью. Затем, когда воды в воздухе стало так много, что уже невозможно было дышать от её концентрации, маги в спешке выбросили вперёд руки, расправив пальцы в сторону фигуры тёмного исполина. Весь созданный ими туман тут же рванул в сторону командира нечисти, сворачиваясь вокруг него в голубой, кристально-чистый протуберанец. Назревало торнадо, но состоящее не из воздуха, а из многих и многих тонн воды, созданной магами.

Вода точит камень — это изречение знакомо многим. Здесь же, камень не был первостепенной её целью. И пусть воронка, поднявшаяся до самих облаков, действительно умудрилась зацепить участок стены, вырезав в нём добротный кусок кладки, вся основная её мощь была нацелена на самого рыцаря. Все те мертвецы, что окружали своего командира, тут же превратились в кровавую нарезку, смешавшуюся с торнадо, окрасив его в розовый цвет. Воздух прорезал звук корёжащегося металла. Разогнанная до скорости полёта пули, вода принялась шлифовать, рвать, и резать доспехи огромного воина, с каждым мгновением подбираясь к его «Внутреннему миру».

— Отправляйся туда, откуда пришёл, — с явным отвращением в голосе, прошептала Линн, наблюдая за тем, как водяная воронка становится всё уже и уже, сигнализируя о том, что тоже самое происходит с целью чар.

По крайней мере, так ей казалось. Но только лишь до того момента, как из-за стены воды показались широкие плечи рыцаря, по-прежнему скрытые за сталью доспеха. Вытянув руку вверх, тёмный исполин медленно, но уверенно впитывал магию, собирая её в мерцающий, небольшой шар. Чары инквизиторов не нанесли ему существенного урона, разве что, как следует отполировали проржавевшую броню.

— Невозможно! — прокричал один из тех магов, которые были ещё в силах стоять на ногах, полностью истощённые заклинанием. — Это просто нево… — закончить фразу он уже не успел. Ведь собрав всю мощь чар в пульсирующую, серую сферу, владыка нежити тут же метнул её прямо в центр защитного строя святого воинства.

— Истинный щит! — вскрикнула Линн, всего за мгновение до того, как над головами инквизиторов грянул взрыв, сравнимый с детонацией целого вагона тротила.

Викарий успела создать защиту на высоте, чтобы основной удар не достиг строя, но прочности щита не хватило, чтобы сдержать всю ту мощь, которой напитали атаку рыцаря сами же инквизиторы. О, она могла бы остановить этот разрушительный взрыв. Но не теперь, когда потратила огромный запас маны на то, чтобы защитить Сайбера от смерти. Она попросту выдохлась, в магическом смысле.

И герой это понял. Там, во вспышке взрыва, он отчётливо видел, как распадается на мелкие осколки заклинание, которое чуть ранее пыталось спасти и его самого. Тогда он даже и не заметил этого, ведь уже спустя мгновение отправился в пустоту, в которой продолжал бултыхаться до этих пор. Теперь же, нырнув в бесконечные ряды шкафов с фрагментами собственной памяти, он отчётливо помнил точно такие же осколки, блестящие на поверхности тёмной перчатки, превратившей его в безвольный сгусток плоти, сдобренной обломками костей. Эта девушка