— Да, это я. Простите, а кто говорит?

— Здравствуйте, Шейла, я узнала вас по голосу. Уверена, что вы меня не помните, меня зовуг Эмилия Локвуд, мы встречались с вами — о, да — давным-давно.

Я уже готова сказать: «Поверить не могу, что вы все еще работаете», но вовремя сдерживаюсь.

— Эмилия Локвуд? Конечно, я вас помню. Знаете, каждый раз, когда я вижу ваше имя в титрах «Кельтских тигров», то говорю: «Однажды я прибирала за ней блевотину».

— Хм-м… да, извините, пожалуйста. Я-то надеялась, что вы уже забыли об этом… э-э… происшествии.

— Вы хотите снять комнату? Вы поэтому позвонили?

Снять комнату? Я соображаю… неужели Сим-Сим-Андервуды, прошу прощения — Синген-Андервуды, зарабатывают на жизнь содержанием пансиона? Неужели им удается кого-то к себе заманить?

— Э-э… нет, я просто хотела узнать, не могу ли я поговорить с Тимом? Если он, конечно, до сих пор живет здесь.

— До сих пор живет здесь? — смеется она. — Конечно, он же здесь главный менеджер! Не вешайте трубку, я сейчас его вызову.

Главный менеджер, ага. Ну, может быть, за прошедшие годы они все-таки сделали капитальный ремонт в этом притоне, и теперь это пятизвездный отель и все голливудские звезды хотят отмечать здесь свои свадьбы…

Странно, однако, что у них нет ни коммутатора, ни нормального оператора на телефоне, ни музыки для ожидания…

Тут я слышу, как Шейла орет во весь голос:

— Тим!!! Иди сюда, болван! Тебе звонят! Это Эмилия Локвуд!

Все понятно. Там явно не пятизвездный отель.

Потом Шейла опять берет трубку.

— Скажите мне одно, — говорит она, — пока я здесь. Что будет с Глендой и Себастьяном в «Кельтских тиграх»? Я чуть не умерла, когда они разошлись. Это невероятно. Особенно после такой роскошной свадьбы. Скажу вам, какая молодец эта новенькая, мать Гленды! Как бишь ее зовут? Ах да, Сэди Смит. Вот это актриса! Скажите ей, что это ее великая роль. И как они, господи ты боже мой, учат столько слов? Видно, дар божий.

Тут я слышу голос Тима. Это несомненно он.

— Дай мне трубку, глупая ты женщина. Алло! Эмилия Локвуд? Это правда ты?

Тот же аристократический выговор, те же барские ленивые интонации, Тим собственной персоной.

— Привет, Тим, как поживаешь?

— Страшно рад тебя слышать, старушка. Потрясающее совпадение.

— То есть?

— Я вчера вечером смотрел одну документальную бодягу по телевизору про моих кузенов за озером, Вулси. Глазам не верил. Старик Вильям Вулси, изрыгающий проклятия перед камерой, с рассказом, что у него нет ни шиллинга на поддержание их старинной фамильной развалюхи.

— Да, я, по-моему, тоже видела эту передачу, — говорю я, хотя как это меня угораздило — сама не знаю. Она называлась «Мрачный мир ветхих Вулси», из серии документальных фильмов об аристократических семьях и их борьбе за сохранение фамильных особняков. Интересно, что Уильям Вулси и Тим — кузены… хотя, должна признаться, они похожи. Та же величественная царственная поступь, челюсть Габсбургов, излишне… то есть чересчур породистый вид…

Извините, это звучит ужасно, но по-другому не описать.

— Рад, что ты тоже смотрела, старушка, — продолжает Тим. — Знаешь, ты позвонила как раз вовремя.

— Что значит «вовремя»?

— Ну, после передачи я вдруг вспомнил, что ты важная персона на телевидении, тут я и сказал старушке Фло…

— Извини… ты имеешь в виду Флоренс? Ту самую Флоренс, которую я видела тогда давным-давно?

— Да, разумеется. Ты должна помнить Флоренс.

«Он женился на ней, — говорит мой внутренний голос. — Так должно было быть. Она бы ни за что не подпустила к нему никакую другую женщину, а если б это не удалось, то постаралась бы превратить ее жизнь в сущий ад».

— Да, я помню Флоренс.

Разве я могу забыть?

— Так вот, тут я ей и сказал: «Замечательная идея для передачи! Это именно то, что хочет посмотреть на досуге обычный налогоплательщик! Почему бы нам не пригласить сюда съемочную группу с телевидения и не снять фильм об Эштон-холле? Нам определенно не помешал бы гонорар, старушка. Крыша у нас, например, вот-вот рухнет». Потом я сказал: «А знаешь, кто может намекнуть нам, как это делается? Старый друг, Эмилия Локвуд, вот кто».

— Да, это определенно… э-э… интересная идея, Тим, но ты же знаешь, что я сейчас работаю в сериале, это явно не мой профиль.

— Но ты наверняка знаешь, кому можно подкинуть эту идею. Высокие рейтинги обеспечены. Я готов даже позволить снимать свою семью — как тебе этакая приманка?

«Семью, — думаю я. — Логично. У них с Флоренс, должно быть, куча детей…»

Ох, зараза, мне надо все выяснить. Иначе зачем мне этот идиотский телефонный разговор?

— И давно ты жен…

— Вот тебе еще одна заманчивая возможность, — обрывает он меня. — Ты же знаешь все эти жуткие шоу типа «Большой Брат»? Можно поставить здесь что-нибудь вроде «Большой Брат является к тебе призраком» — ну, ты понимаешь.

— Тим, я обязательно передам твои предложения, но, говорю же тебе, этим занимается другой отдел. Давай сменим тему: сколько детей у вас с Фло…

— О, а я думал, что у вас там все вместе, — говорит Тим, и я — клянусь! — слышу, как он звонко хлопает себя ладонью по лбу. — Но ты же можешь сделать особый выпуск «Кельтских тигров» на Хэллоуин и снимать его здесь, в Эштоне! Тут куча места для персонала, и я, понимаешь, всегда мечтал о такой лапочке, как Кара О'Киф. Я хорошо себе представляю, как можно за ней поухаживать, если она вдруг приедет… слушай, а она не замужем? Как ты думаешь, она на меня клюнет?

— Тим!!! Разве ты не женат? Что скажет Флоренс?

— Да ты что, нет. Смеешься, что ли? Ты вправду подумала, что мы со старушкой Фло поженились? Нет, вовсе нет. Я все еще холостяк. У меня была куча подружек, но ты же знаешь, как это бывает, никак не найдешь ту, что нужно. Они все приезжали сюда, знакомились с семьей, знакомились с Фло, а потом неизменно куда-то девались. Немногие из моих подружек могли пройти Флоренс-тест. Не понимаю почему.

Однако к концу дня случился драматический поворот к лучшему. Я только что вышла с утомительного сценарного совещания и заскочила в столовую за чашечкой капучино. Я уже расплачивалась, то и дело поглядывая через плечо, не появится ли Филип Берк (пока не видать… тьфу-тьфу-тьфу!!!), и тут Сьюзи, наша милая секретарша, звонит мне на мобильный:

— Ну как, Эмилия, ты уже расправилась со сценарным отделом?

— Да, только что закончила. Все нормально?

— О-о-о да-а-а, — говорит она, так растягивая «да-а-а», что в моей голове включается тревожный сигнал. — Так ты возвращаешься к нам в офис?

— Да, я только выпью кофейку. Кажется, я сегодня засижусь здесь до полуночи, так что надо взбодриться. Тебе что-нибудь принести из столовой?