Его беспечная веселость с крошкой не обманула женское чутье Сьюзен. Она видела озабоченный взгляд, натянутую улыбку и осунувшееся лицо Кристиана и понимала, что лишь срочная необходимость могла заставить его прийти сюда в столь ранний час. Подвинув Кристиану чашку с кофе, Сьюзен перебила свою дочку, которая взахлеб рассказывала про котенка:

– Эми, может, ты позавтракаешь на кухне с миссис Адамс? Она наверняка разрешит тебе самой дать Маффину блюдечко с молоком.

Это очень обрадовало малышку. Девочка с таким проворством выпуталась из объятий Кристиана, что оба взрослых расхохотались.

Сьюзен плотно закрыла дверь столовой.

– Что случилось, Кристиан? Что-то с миссис Брендивайн?

– Нет, – быстро ответил он, – нет, с ней все в порядке. – Он отодвинул стул и сел, грея застывшие ладони о чашку с дымящимся кофе. – Все дело в Дженни. Сегодня утром она от меня ушла.

– Ушла? – Зеленые глаза Сьюзен затуманились, и она медленно опустилась на стул. От нее не укрылось то, как именно сообщил Кристиан эту новость: Дженни не просто ушла – она ушла от него! Любопытно… и странно. – Но куда она могла пойти? Я думала, у нее никого нет.

– Видимо, все-таки есть, – медленно произнес Кристиан, – точно не знаю, но думаю, есть человек, который ее ждет.

– Кристиан, может, ты все-таки начнешь сначала? – Увидев, как он мрачно поджал губы, Сьюзен поняла, что выразилась опрометчиво. – Ну ладно, – сказала она, уступая, – начни с того, где, по твоему мнению, она может быть. Ты, видимо, думаешь, что Скотт мне все рассказывает? Ничего подобного! Я ни разу не слышала от него даже намека на то, что у Дженни есть родные или друзья.

– Вряд ли она когда-нибудь упоминала о том, что они у нее есть. Это правда, Сьюзен. Дженни в самом деле очень мало рассказывала нам о себе. То, что мы со Скоттом знаем, это в основном наши предположения. Причем догадки Скотта до смешного фантастичны. Я хочу сказать, если ее действительно насильно держали в психушке, почему же она ничего об этом не говорила? Тебе это не кажется странным?

Сьюзен пожала плечами.

– А может, ей просто тяжело было вспоминать о своем отвратительном прошлом? Думается, здесь ты мог бы ей посочувствовать. – Она выставила ладони вперед. – Прости, сорвалось. Обещаю, что больше не буду тебя задевать.

Кристиан кивнул, принимая ее извинение.

– Ты когда-нибудь слышала, чтобы Скотт называл ее Принцессой?

– Да, он говорил, что ее так звали в клинике. Это была одна из тех загадок, на которую не находилось ответа.

– Знаю, – Кристиан кивнул на газеты, – ты читаешь «Геральд»? Колонки частных объявлений?

– Иногда, – не без смущения призналась Сьюзен.

– А в последнее время читала?

– Нет.

– Так вот, кто-то помещает объявления в эту газету и подписывает их «Принцесса».

– Ох, Кристиан! – Сьюзен засмеялась, покачивая головой. – Ты что, в самом деле думаешь, что…

– Да, думаю, – заявил он твердо, – а даже если бы и не думал, то все равно должен был бы выяснить этот вопрос. Понимаешь, других зацепок нет. Если я не найду ее через эти объявления, значит, она для меня потеряна.

Сердце Сьюзен сжалось. Такого Кристиана Маршалла ей видеть еще не приходилось.

– Ты хочешь вернуть ее? – спросила она.

Кристиан тут же спохватился:

– Нет… Я не знаю.

Он смотрел мимо Сьюзен. Там на стене висела одна из его ранних картин. Это был натюрморт, причем не самый лучший, но Сьюзен нравились краски и то, как он наложил светотень: яблоки казались такими спелыми и налитыми, что сами просились в рот. Этой картине суждено было стоять вместе с остальными в студии Кристиана, но Сьюзен, увидев, что он снимает все свои работы со стен дома Маршаллов, выпросила одну себе.

– Я только хочу знать, что с ней не случилось ничего плохого.

Он думал о Дженни, о том, как бы повернул ее голову чуть в сторону и подчеркнул тенями выпуклость ее шеи и плеча, передав прозрачность се нежной кожи. Губы ее были бы сочными и блестящими. Он нарисовал бы желание в ее глазах.

– Ты любишь ее, Кристиан? – без обиняков спросила Сьюзен, внимательно вглядываясь в его лицо.

Кристиан перевел с картины взгляд своих аквамариновых глаз.

– Нет, Сьюзен, я се не люблю. Это было бы… – голос его сорвался, – нет, не люблю.

Ему казалось, он верит в это. Даже если у Сьюзен и закрались сомнения, спорить она не стала.

– Так как я могу тебе помочь?

Кристиан снял бечевку, которой была перевязана стопка газет.

– Здесь у меня подборка за три недели. Это несколько тысяч частных объявлений. Я хочу, чтобы ты помогла мне их просмотреть – один я не справлюсь. Мне надо найти все сообщения, адресованные Принцессе или Батлеру. Батлер – это тот, кому пишет Принцесса. Во вчерашней газете Батлер ссылается на какое-то место. Я надеюсь, что оно оговорено в предыдущих объявлениях. – Кристиан достал из кармана жилета вырезку из вчерашней «Геральд» и показал ее Сьюзен. – Вот все, что у меня есть для начала.

Сьюзен прочла объявление вслух:

– «Принцессе. Все заказанные вещи переправлены на новое место. Меры приняты. У Смит. Что дальше? Батлер». – Она подозрительно сощурилась. – Наверное, ты прав. В этих предыдущих номерах может быть адрес. Полагаю, вопрос «Что дальше?» означает, что Батлер ждет дальнейших указаний.

– И я так подумал. Я буду подбирать газеты, которые выйдут в ближайшие дни. Может, там появится что-то еще.

– А кто такой Смит?

– Не имею понятия.

– И что еще за меры?

– Надеюсь, это прояснится, когда мы найдем другие объявления. Миссис Брендивайн говорила, что в тех сообщениях дается какой-то список.

Сьюзен отодвинула в сторону тарелку с остывшей яичницей и закатала рукава своего красновато-коричневого изящного халатика.

– Терпеть не могу типографскую краску на своей одежде, – объяснила она, встретив вопросительный взгляд Кристиана.

– А я подумал, что ты собираешься заняться уборкой.

– Дай-ка мне несколько номеров, – по-деловому распорядилась Сьюзен, – чем раньше мы начнем, тем быстрее что-то узнаем.

Кристиан и Сьюзен читали до самого ленча. От мелкого шрифта уставали глаза, вот почему Кристиан не стал просить помощи у миссис Брендивайн. Быть может, его экономка еще даже и не знает о том, что Дженни пропала. Он ушел из дома, никому не сказав ни слова.

– Итак, что мы имеем? – спросил он, когда миссис Адамс принесла им чашки с горячим томатным супом и ломтики свежеиспеченного хлеба.

Кристиан откинулся на спинку стула и позволил Эми залезть к нему на колени. Он подоткнул льняную салфетку за воротник ее платьица.