– И выклянчить у Верминаарда награду за то, что выдал нас, – холодно ответил Речной Ветер.

– В отличие от тебя, я пекусь о благополучии людей, – возразил Хедерик. – Ты скорее согласишься погубить всех нас здесь, чем признать свою ошибку!

О гибели кое-кого Речной Ветер точно бы не пожалел, однако варвар сдержался и промолчал.

– Может, ты ждешь, что боги сотворят чудо? – с издевкой спросил Высокий Теократ.

– Может, и жду, – ответил Речной Ветер, развернулся на каблуках и пошел прочь.

– Люди не пойдут за тобой! – предупредил Хедерик. – Вот увидишь.

Речной Ветер и сам об этом думал. Проходя мимо беглецов, он видел, как они зябко жмутся друг к дружке. От огня, согревавшего людские сердца прошлой ночью, сегодня остался лишь остывший пепел. Запасов воды и провизии хватило бы еще на несколько дней, добираться до врат предстояло приблизительно столько же, если, конечно, эти врата существуют и гномы их впустят.

Если, если, если. Так много этих «если».

– Нам нужно чудо, – произнес Речной Ветер, с тоской поднимая взор к небесам. – Я не прошу о великом, не нужно передвигать горы, лишь одно маленькое чудо.

Что-то холодное и мокрое коснулось лица Речного Ветра. Он приложил руку к щеке и почувствовал, как под пальцами тает снежинка. Другая застряла у него в ресницах, третья пристроилась на носу. Он поднял взгляд к тяжелым серым тучам, из которых падали и падали белые хлопья.

Вместо чуда боги послали им еще одно испытание. Снег засыплет перевал. Нужно было выступать немедленно, или они рисковали оказаться заживо погребенными в этой теснине.

Несмотря на отчаянное положение, Речной Ветер почувствовал, насколько легче ему стало. Вначале он сам не мог понять, в чем причина, но внезапно осознал: прошел страх. Драконы больше не кружили в небе.

Он оглянулся на падающий окрест снег, и ему захотелось упасть на колени и возблагодарить небеса, но варвар не располагал временем.

Речному Ветру было даровано чудо, о котором он просил, и теперь нельзя было упустить шанс.

Судьба Армана.

Эхо Наковальни.

Мост.

И мясо червей.

Флинт часто рассказывал о чудесах королевства гномов, и каждый раз в его голосе звучали нотки горечи. Хотя в свое время предки Флинта и решили жить на земле, а не под ней, в сердцах нейдаров гнездилась обида за сделанный другими и навязанный им выбор.

Танис втайне подозревал, что Огненный Горн слегка приукрашивает свои рассказы о потрясающих воображение красотах Подгорного Королевства. Ведь сам-то он ничего этого не видел и черпал сведения из старинных преданий, которые слышал от отца и деда, в свою очередь узнавших их от предков. А любая легенда, передаваясь из поколения в поколение, обрастает все новыми фантастическими подробностями. Однако ничто не могло поколебать убеждения Флинта, что в Торбардине хранятся несметные богатства, которых его народ оказался лишен. Потому, когда старик рассказывал о городе, целиком вырезанном из сталактита, Полуэльф всегда прятал в бороду улыбку.

Теперь же, проходя по подгорной дороге, Танис начинал думать, что был несправедлив к своему другу. Если люди возводили жилища из камней или бревен, то гномы вырезали дома из цельного горного массива, отчего все строения, казалось, срослись друг с другом, словно живые, образуя удивительные ансамбли.

Путники попали в громадный зал, потолок которого подпирали круглые колонны. В зеленоватом сиянии светляков и посоха Рейстлина они разглядели по стенам вырезанные из камня рельефы, изображавшие сцены из истории подгорного народа.

И хотя сейчас зал пустовал, с первого взгляда становилось ясно: возводили его в расчете на огромный поток входивших и выходивших из главных ворот чужестранцев. Вагонетки на железных колесах когда-то катились по утопленным в полу рельсам, увозя товары и гостей вглубь горы.

С благоговением оглядываясь по сторонам, Танис представил, как некогда кипела тут жизнь и все пространство заполнялось гномами, людьми и представителями прочих народов, приезжавших в Торбардин. В желающих купить разные товары не было недостатка – ведь вещи, изготовленные подгорными мастерами, ценились очень и очень высоко. Золото и серебро рекой текли в Торбардин. Железо, сталь и драгоценные камни, которыми столь богата гора, текли отсюда.

Теперь же рельсы покрылись ржавчиной. Вагонетки лежали на боку, их колеса со временем намертво проржавели. Лавки, в которых когда-то торговали горшками и котелками, деревянными игрушками, латами и оружием, стояли пустыми, словно в ожидании неких призрачных покупателей.

Окна в домах были заколочены, деревянные ставни сгнили, двери висели на одной петле.

– Танис, – шепотом позвал Карамон. – Глянь на Флинта, с ним что-то неладно.

Танис тревожно посмотрел на друга. Карамон оказался прав. Выглядел Флинт неважно. Перестав браниться, он брел молча, что само по себе являлось скверным знаком. Его лицо приобрело пепельно-серый оттенок и пошло красными пятнами. Дыхание казалось затрудненным. Конвоиры шагали слишком быстро. Воины не опускали оружия и глядели в оба.

– Ваше Высочество, – обратился Танис к Арману. – Не могли бы мы остановиться и немного передохнуть?

– Не здесь, – последовал ответ. – Не стоит долго задерживаться в этой части королевства. Мы пришли сюда чтобы освободить моего брата Пика, – добавил он, указав на больного гнома, шедшего рядом с ним. – Услышав шум открывающихся врат, решили проверить, что произошло, а теперь нужно поскорее уносить отсюда ноги, пока не набежали тайвары.

– Так, значит, эта часть королевства находится под властью тайваров? – спросил Полуэльф, поглядывая на старого гнома. Казалось, тот едва дышит. – Между тайварами и хиларами идет война?

– Пока нет, – угрюмо отозвался Арман. – Но это лишь вопрос времени.

– Наше счастье, – пробормотал Стурм. – Война и под землей, и на земле.

Танис думал о том же. Его волновало, как все это отразится на судьбе беженцев, и воин погрузился в раздумья. Ощутив аромат розовых лепестков и запах тлена, он, не поднимая взгляд от пола, догадался, что к нему подошел Рейстлин, и невольно отстранился.

– Нужно поговорить, Полуэльф, – шепнул алый маг. – Кстати, о тайварах. Ты не находишь странным: они ничуть не удивились, увидев нас? Сравни их реакцию с реакцией Армана Караса и его солдат.

– Честно говоря, я не припоминаю реакции тайваров, – ответил Танис, – а вот мечи в их руках запомнил хорошо.

– Шутки здесь неуместны, – наставительно произнес Рейстлин и, не успел Полуэльф и рта открыть, удалился, вновь присоединившись к брату.

Танис вздохнул. Он прекрасно понял намек Рейстлина. Ну что ж, еще один повод для тревог, которых и без того хватало. Потому Полуэльф предпочел до поры до времени не брать это в голову. Он вновь поглядел на Флинта: гном плотно сжал губы то ли от ярости, то ли от боли. Но упрямый старик ни за что не сказал бы правды.