в наш состав, а проникшее до этого (подобное) тоже изгоняется, т. к. осознание есть раскаяние, и чем четче осознание, тем чище храм Духа.

Ум в жизни должен быть как прохожий — видеть хорошее и плохое и идти мимо (только ум), не останавливаться, чтобы порадоваться чужой радости — хватит и приветливой улыбки (искренней), но уж тем более не останавливаться, чтобы кого-то осудить или «облаять». Жизнь слишком коротка (vita nostra brevis est), ее чаще всего не хватает даже на все нужное, а спешка, как при создании картины, только хуже делает, вот и не торопись, но и не зевай на развлечения.

У человека, услышавшего ответ на свой вопрос, возникает ложное впечатление понимания. Чтобы избежать этого, человек снова и снова задает Учителю тот же вопрос, и, каждый раз отвечая, Учитель освещает новые и новые грани этого вроде бы простого вопроса. По мере улучшения понимания учеником начинается более углубленное изучение того же вопроса, и в конечном итоге ученик не только получает ответ на свой вопрос (полный), но и способность понимать всю глубину и многосторонность Истины в любом вопросе или понятии. Только идиоту все ясно сразу.

Человек земной всегда склонен к насилию, и даже духовный путь он пытается начать с затыкания отрицательных качеств и эмоций — естественно, начинают срываться пробки, и все дерьмецо с многократной силой вспыхивает в душе, а у шибко упорного может и крышу сорвать.

Сказано — у дракона вместо одной отрубленной головы вырастет две — его можно только заморить голодом, т. е. постоянным и неуклонным улучшением своих желаний, мыслей и поступков. Но если мы будем слишком тщательно заниматься вопросом питания дракона, мы станем его прислужниками, и, один раз из жалости дав ему ведерко водички, как в сказке, дадим ему силу вновь порвать цепи.

Человек должен все внимание и энергию уделять Пути Высшему, позволяя низшему зачахнуть без питания. Для того чтобы с кем-то бороться, я должен схватить его двумя руками. Не боритесь с низким, хватая его и обнимая, как борец в схватке, а старайтесь обходить, как злого пса цепного, не теряя цель из виду, чтобы не убежать в сторону противоположную, там пес не укусит, но нет и цели, и жизнь становится подобной ленивому псу — ни радости, ни горя, но стоит считать ее блаженством или гармонией. Ленивого пса сгоняют с дому. Смотрите только вперед, на плоды будущие своих действий, и только тогда можно оценить их истинность в настоящем, только надо еще научиться видеть действительное будущее, а не «весьма желаемое». Если кирпичи для стройки храма взвешены, то и подъемный механизм будет готов, и фундамент, но тяжело будет ставить кирпичи настоящие в замке воздушном, когда придет время.

Черный сухарь — кажется, все знают, что это такое, но на самом деле они знают только свое отношение к этим словам (или сухарю). Произнесите эти слова с презрением, с удивлением, с желанием, радостью, безразличием и любыми другими выражениями — и каждый раз представляйте говорящего (умирающего от голода, уголовника, которого в лагере кормили плесневелыми сухарями, сноба и прочее и прочее). А ведь какие монографии на тысячи страниц можно написать о черном сухаре — у каждого почти к этому какое-то личное отношение. И уже этот кусочек хлеба становится предметом изучения целой жизни. То же и многие-многие другие нас окружающие предметы. Почему живой подсолнух стоит в сотни миллионов раз меньше, чем небольшая картина К. Мане «Подсолнух»? Да потому что в картине сила, открывающая природу вглубь, т. е. духовный образ. Из таких предметов красоты как из мозаики формируется духовное видение мира — СИЛА духовного видения, т. е. передается огонь живой. То же, что и задавание одного и того же вопроса Учителю (годами).

Быстрее становятся все реакции, мысли, переживания, и больше и больше чувствуешь беды над человечеством.

Чтобы понять чужую боль, надо испытать такую же. Мизинец болит не так, как зуб, и каждый кусочек сердца болит по-своему, и головной боли есть десятки видов, и когда память о боли стирается, все может снова и снова повторяться, до тех пор, пока воспоминание о боли не станет живой болью, и вот тогда с ней и надо справиться. Только тогда можно своим милосердием и состраданием помочь кому-то, не превращаясь самому в обычный страдающий кусок мяса. Это и есть путь Будды — нирманакаи. Не видевший лимона не реагирует, но у пробовавшего выделяется слюна при одном виде, что кто-то кусает лимон. Вот так же непроизвольно, не рассудочно, но из глубины души должно течь сострадание, и это сострадание истинно, только когда это твоя кровь души пережитая, и неотделимо оно от любви ко всему живому, неотделимо и от энергии кармы-справедливости. Только сам прошедший много жизненных несправедливостей способен отозваться болью души на чужую боль незаслуженную и слова несправедливые, где бы они ни были.

Все созданное, все временное всегда несет в себе элемент отрыва от Матери-природы, Великой Матери Мира. Все подвержено смерти (энтропии), разрушению, болезням, а значит, и страданию.

Живое Знание Истины страдания — есть знание истины всего мира проявленного, но превыше этого стоит знание духовной Истины Возрождения, воссоздания вечного новых цепей миров и духовного единения (братства небесного). Когда каждая частичка даже атома (неразумная) через бесчисленные круги развития развивается в полноправного члена Единого Духа, Единой мировой Души Алайи — это и есть Христос в человеке и человек во Христе, высшее, что доступно человеку земному, хотя бы для видимости понимания, хотя бы в частях своих. Путь и дальше идет в Бесконечность — предела нет, но мудрые древние карали казнью смертной за саму попытку дать название этому Высшему. Назвать — значит понять, но разве можно вместить в литровую банку мозга Великую Беспредельность, а умалив ее до предела (видимости, познаваемости), мы все остальное делаем совсем ничтожным, на чем и теряем все.