Шестое. Болезнь как смыслообразующий фактор, и тоже, чаше всего, у пожилых людей. У них уже ничего в жизни нет, они уже работать перестали, внуков им воспитывать никто не даёт, заняться просто нечем. Тогда они заболевают, они заняты, им есть, о чем поговорить, что обсудить, они находят общий язык с окружающими бабульками, которые тоже болеют. И вот мы все вместе лечимся. И у них есть такое хобби. Они не поют, не крестиком вышивают, а болеют. Поэтому они заняты. Может быть и несколько причин одновременно. Как бывает несколько переплетений, так и несколько причин. Фокус в том, что если вы такому человеку дадите здоровье, возьмёте и его нагло вылечите, он вообще может из жизни уйти, потому что ему не за что цепляться. Иногда нужно очень посмотреть, для чего болезнь. И, если болезнь смыслообразующая, прежде чем снимать это, помогите человеку сначала найти новый смысл.

Вторичные выгоды, они могут быть ценою в жизнь.

Седьмое. Внутренний конфликт. Есть то, что разрешено, что одобряют окружающие, чему все дают место, к примеру, что вы много работаете, много зарабатываете. Это, с точки зрения окружающих, хорошо, это правильно. У кого-то вместо болезни – работа. Так бывает, и по крайней мере, это экономически выгоднее. А с другой стороны, у вас есть другая часть, которая ненавидит эту работу. Или которой это вообще надоело. Или вы, может быть, работаете в неблагочестивой деятельности, наркотиками торгуете. Часть вас говорит – хорошо, конечно, у нас есть деньги, и всё такое. Но вторая часть знает: карму себе портит, судьбу. Грех, за который отвечать потом, мытарства проходить. И тогда единственный способ дать проявиться этой части – это заболеть.

И восьмое. Болезнь как переводчик на метафорическом уровне. У меня есть примеры просто из практики. Я даже не слышала о таком идиоматическом выражении «они сворачивают мне кровь». Но когда ко мне пришла клиентка с проблемами повышенной свертываемости крови, и мы начали с ней выяснять, а когда это всё началось. Она говорит: «Это началось 11–10 лет назад» – «А что изменилось», – говорю, – «в вашей жизни 10 лет назад или чуть раньше?» – «11 лет назад я вот пришла вот в этот банк, и, ваууу… знаете, там вот, в первый год работала одна женщина, я от неё подцепила фразу на подчинённых, которые плохо себя ведут: «Вы сворачиваете мне кровь!» У неё, миленькой, организм год ещё упирался, потом закодировался, типа ну ладно, если ты настаиваешь… И вот она сейчас лечится, лечится.

Что такое – у ребёнка астма? Это трудно дышать, и когда это бывает? Когда нас, например, очень сильно жмут, сжимают в объятиях, очень сильно-сильно опекают, не дают продохнуть. Или, например, когда мы злимся, у нас кто-то «сидит в печенках». Или когда мы чего-то боимся, у нас сжимается сердце. Уже на уровне языка есть такие метафорические шифровки. Да, «сколько крови попортила». Да, «крышу сносит». Да, «всё через геморрой». Спасибо! Кто ещё помнит метафорические шифровки? «Они сворачивают мне кровь». Это ведь ещё надо вот так закодировать. И симптомные расстановки, они очень такие, говорящие, они проявляют то, с чем эта ситуация, с чем этот симптом связаны.

Никто не может быть исключен из системы, пока он соответствует критериям принадлежности к системе. И это, на самом деле, наиболее точное определение, вы его запомните. Кто знает, когда оно вам пригодится.

Никто не может быть исключен из системы, пока он соответствует критериям принадлежности к системе.

И критерий принадлежности к системе происхождения очень прост. Все, кто зачат в этой системе, принадлежит к семье. Этот критерий не может быть изменен. Это – разновидность роковых систем. Нерождённые дети-ЭКО, замороженные эмбрионы ЭКО, суррогатные – они всё равно часть системы. Абсолютно всё равно.

Критерий принадлежности к актуальной системе – секс. Когда мы вступаем в сексуальный контакт, мы создаем актуальную семью.

Ветка Идриса Лаора называет это так: «Мы обмениваемся энергией предков».

Веды говорят об этом так: «Мы обмениваемся кармой».

Критерий принадлежности к предприятию, он третий. В предприятие входишь и выходишь. Контракт подписываешь – входишь. Стал прогульщиком – выпадаешь, 33-я статья, и – до свиданья. Критерий принадлежности к Школе коучинга – четвёртый. Заплатил и хорошо учишься, ты – студент. Плохо учишься или не платишь – не студент. Просто, да? Пока ты соответствуешь критериям принадлежности к системе, ты системе принадлежишь. Это важно очень понимать, это простая вещь, которая не всегда доходит.

Если человека разделить на молекулы, то это примерно 60 килограммов углерода, 10 килограммов азота, и ещё немножко всякого прочего барахла, примерно – чайное блюдечко: натрия, калия, йода. По ценам на микроэлементы, каждый из нас стоит от 5 до 15 долларов, в зависимости от живого веса. Толстые – подороже, тонкие – подешевле. Я, наверное, потяну на 10 долларов.

А если купить отдельно сердце для пересадки?

А сколько стоит живой человек?

Внимание!

Всё, что есть в этом мире ценного, это именно, что связи!

Всё может произойти только в связи с чем-то. Ты можешь быть гениальным лингвистом, но если ты по жизни не связан ни с одним иноязычным человеком, то это никак не проявится. И ноль ценности в твоей гениальности. Всё, что есть в этом мире ценного, это связи.

Связи в системе ценнее самих элементов. Когда элементы теряются, связи остаются, и тогда просто на это место встаёт другой элемент.

Иначе никакой порез бы не зажил!

Вот у вас был порез, ссадина, рана, и оно всё зажило, и снова ваше тело гладкое и здоровое. Потому что связи! На солнце обгорел, шкуру сбросил. Кожа сошла, но поскольку связи остались, новая кожа нарастёт.

И судьба отдельных элементов систему абсолютно не волнует.

Если одну почку удалить, второй работать вдвое тяжелее. Да, для второй это тяжело.

Но для организма это возможность выжить.

Главное для системы – это выживание. И только потом можно говорить о чувствах. Бабушки, прошедшие войну – никаких чувств, только работа, только выживание.

И закон бренности: система важнее, чем элемент, целое важнее части.

И знаете, когда я готовила эту лекцию, со мной случился инсайт, я вдруг поняла, почему работает RPT. «Я признаю тебя, мой страх! И даю тебе место внутри меня! Но ты, страх – только часть меня, а я – целое, я – больше, чем часть. И во мне есть часть, которая боится, и во мне есть часть, которая храбрая, и во мне есть часть, которой на всё это вообще плевать. И я даю место каждой. Но здесь я – главная, и теперь я могу выбирать. Ия выбираю быть в контакте с храброй частью».

Почему работает RPT? Потому что закон бренности гласит: целое важнее, чем часть. И когда ты проговариваешь эту речёвку страху, часть, связанная со страхом, говорит: «Понял! Уговорили. Оказывается, я тут – не вся личность? Я – страх, и я, оказывается, маленький? А что, личность больше меня? Ну, ладно тогда. Я думал, это я весь, я являюсь тобой».