– Вон, на той стороне, – сказал Джино. Он остановился у подножия деревянного моста Риальто.

И правда, вблизи подъема на мост толпа рабочих занималась укладкой фундамента. Я восторженно разглядывала стройку. Она была полностью огорожена дамбой, так что вода не могла ниоткуда просочиться. По периметру возвышались стены из дерева, земли и камней, и в образованном ими котловане шло строительство. Сотни высоких свай торчали из илистого грунта. На них уже в ряд закрепили поперечные балки, которые служили основанием для стены. Вверх поднимались готовые ряды кирпичной кладки, выступавшие над уровнем воды. По широкому открытому участку в стене со стороны канала можно было догадаться, где будут располагаться водные ворота.

Двое рабочих усердно трудились над возведением задней стены будущего водного зала. Остальные строили наружные стены палаццо.

Я внимательно все осмотрела, и в конце концов мой взгляд остановился на дальней стене.

– Вот где послание отлично сохранится, – с воодушевлением сказала я.

– Мне передать его этим строителям? – спросил Джино.

– Ну да, – сказала я. – Собственно говоря, это послание… на потом. – Я подумала о том, как удобно оказалось бы, если бы все строители разошлись пообедать, предоставив мне возможность спокойно спрятать свой сверток вощеной ткани в удобном месте. Вряд ли мне стоило влезать на дамбу по лестнице со словами:

– Простите, ребята, но мне тут нужно найти удобное место, где я могу спрятать письмо, не отвлекайтесь от работ.

Я напряженно размышляла, как незаметно спрятать письмо, если там постоянно снует столько народа. Вывод, в сущности, оказался совсем простым: ничего не выйдет.

Я подавленно уставилась на котлован. Затем я вздохнула. Нельзя сдаваться так быстро! Должен быть какой-то способ! В конце концов, мистер Бьярнигнокки нашел это письмо в будущем, так ведь?

Пока я предавалась размышлениям, слово взял Джино:

– Так мне сделать это или нет? – Похоже, он начал беспокоиться, что от него ускользнет последняя часть заработка.

– Дело в том, – нерешительно сказала я, показав ему свернутое послание, – что мне нужно спрятать это на стройке. И так, чтобы оно там… сохранилось.

– Послание, которое никто не должен получить? – На веснушчатом лице Джино отразилось сомнение.

По крайней мере, не в ближайшие пятьсот лет, хотела сказать я, но, похоже, опять сработал барьер, потому что я не произнесла ни звука.

– А, – сказал Джино, – теперь я понял! Это что-то вроде защитных чар? Я слыхал о людях, которые проделывали подобное. При строительстве нового дома они приносили в жертву животных, а затем замуровывали их в фундаменте.

Он посмотрел на сверток.

– Там внутри мертвый зверек?

– Нет, только письмо. – Я с благодарностью ухватилась за эту идею и добавила: – Ну, это такое письмо с защитными чарами.

– И его нужно там закопать?

– Да, но так, чтобы оно не намокло, иначе не сработает. Оно должно сохраниться, пока стоит дом.

– Тогда его нужно замуровать в стену, – предположил Джино.

– Точно, – согласилась я. – Я думаю, задняя стена водного зала подойдет. – Если ты с этим справишься… – Я внимательно посмотрела на него. – Я дам тебе в два раза больше, чем ты уже получил, если у тебя есть хорошая идея насчет того, как это сделать.

– Правда? – Он радостно посмотрел на меня. – Нет ничего проще. Давайте сюда. – Он забрал у меня из рук сверток и умчался прочь. Я ошеломленно наблюдала за тем, как он перебрался через стену, проник на стройку и подошел к одному из рабочих. Он что-то сказал ему и показал на меня. Рабочий проследил за его взглядом, и я с трудом подавила желание исчезнуть, но, похоже, рабочему стало лишь любопытно. Джино передал ему сверток, и тот сразу же взялся за мастерок (или инструмент, который использовали вместо него в эти времена) и вмуровал мое послание в ряд кирпичей, которые как раз сейчас клал.

Джино ловко выбрался из котлована и, сияя от радости, поспешил ко мне.

– Сделано.

Я едва могла поверить, что все получилось так легко.

– Что ты ему сказал?

– Ну, правду. Что вы принесли обережное письмо для дома и его нужно замуровать в стену.

– И он вот так просто согласился это сделать?

– Ну, конечно, сначала я ему сказал, что вы дадите за это сольдо. И дал ему деньги. – Джино слегка фальшиво улыбнулся. – И я сказал, что епископ благословил защитное письмо. Это чтобы он не решил, будто тут какое-то колдовство.

– Ты умный мальчик, – восхищенно сказала я, выуживая из кошелька пару монет. – Вот, за труды и за усердие. – Поскольку он столь изящно решил мою проблему, я дала ему явно больше, чем мы договаривались. Он снова улыбнулся до ушей, и я порадовалась, что он рад. – Джино, дружище, ты классный! – вместо этого получилось «ты товарищ превосходный», но не стоит придираться к мелочам.

Он стукнул себя по груди.

– Мадонна, я готов помочь, если снова что-то понадобится.

В какое-то мгновение я ощутила потребность защитить его. Или, по крайней мере, прижать его к себе и сказать ему, какой он замечательный мальчик. Вряд ли я смогла бы выговорить вслух, что ему довелось родиться в такие отвратительные, отсталые времена, когда нет ни школ, ни детских садов.

Неожиданно для себя самой я откинула вуаль и улыбнулась. Затем я спросила, где он живет. Просто на случай, если мне еще раз понадобится его помощь.

– В третьем доме по улице Красильщиков за церковью Мадонны дель Орто, – сказал он, а затем распрощался со мной, дружелюбно помахав рукой. Я смотрела ему вслед, пока он не свернул за угол.

Прежде чем снова двинуться в путь, я еще раз посмотрела на стройку. Стена стала выше на еще один ряд кирпичей, и сверток с посланием был надежно спрятан до следующего тысячелетия. По крайней мере, пока мистер Бьярнигнокки не явится, чтобы найти его.

И тут у меня снова зачесалась шея. Лучше бы мне бежать отсюда, сверкая пятками, пока я не наткнулась на кого-нибудь, кто меня узнает. Кроме того, я решила, что за сегодня и так уже сделала немало, так что заслужила маленький перерыв, но прежде всего – подобающий обед. Я поспешно отвернулась от стройки и уже хотела зашагать прочь, но тут кто-то заступил мне путь – похоже, он специально подошел так, чтобы я его не заметила. Ужас сковал мое тело, так что я не могла сделать ни шага.

Альвис Малипьеро стоял передо мной, пристально глядя мне в лицо. Я мысленно обругала себя за то, что не догадалась снова опустить вуаль – иначе он, может быть, просто прошел бы мимо.

– Гляди-ка, – протяжно сказал он. – Мне кажется, ты снова на высоте.

Я сглотнула, вдохнула и задержала дыхание на случай, если мне придется громко закричать – вдруг ему придет в голову что-то сделать со мной у всех на виду.