– В следующем месяце я подам заявление, чтобы меня отправили на семестр во Франкфурт, – прошептал он мне в ухо. С восхитительными раскатистыми «р».

– Ох, – слабо сказала я.

– И там я выучу немецкий.

– Пожалуйста, не надо.

– Что? Не надо приезжать во Франкфурт?

– Что ты, конечно приезжай, – я счастливо улыбнулась. – Но я думаю, тебе не стоит учить немецкий.

Итак, история рассказана до конца – почти до конца. Есть еще один маленький эпизод, который случился позднее в тот же день, и никак не идет у меня из головы.

После того, как мы с папой вернулись в отель, я проверила почту, написала целую кучу писем, в том числе Ванессе, которой посоветовала забыть того унылого Горлума и познакомиться с итальянцем. Затем я отправилась побродить по городу.

Первая цель принесла мне лишь разочарование. Дома Мариетты уже не существовало. На его месте стояло здание, которому было самое большее сто лет. А вот палаццо Тревизана, напротив, удивительно хорошо сохранилось. Подняв взгляд на фасад, я представила, что Мариетта и Тревизан прожили там до старости, проведя вместе много счастливых лет.

Теоретически Себастьяно мог поискать информацию о них в городских архивах, но мы уже поговорили о том, что, возможно, рискуем разрушить наши прекрасные иллюзии. В предшествующие столетия люди жили далеко не так долго, как сейчас.

Когда я шла к следующему пункту своего маршрута, мне на глаза попался плакат с объявлением о выставке. Какая-то деталь привлекла мое внимание. В следующее мгновение я поняла, что это – имя.

Там было написано жирным шрифтом, черным по белому: «Маттео Тассини».

Я стояла, словно пригвожденная к месту, и внимательно рассматривала плакат. Под именем была репродукция живописного портрета. Я впилась в него глазами и тщательно рассматривала, пока не убедилась: это точно Маттиас Тассельхофф! На портрете он явно был в три раза старше, чем при нашей последней встрече, но это был он!

Я тщательно вчиталась в текст, пытаясь понять, о чем в нем идет речь. Насколько я поняла, это была историческая выставка. Снова и снова я пыталась собрать слова в осмысленный перевод. Заголовок гласил:

Дальше шел шрифт поменьше:

У Маттиаса получилось! Мечта всей его жизни исполнилась! Тронутая этим, я сморгнула пару слезинок. В наше время зубные врачи обычно не становятся такими известными и узнаваемыми – вряд ли кто-то станет через пятьсот лет организовывать выставку специально в их честь!

Я запомнила время и место проведения выставки. Я точно не хочу ее пропустить. Себастьяно глаза вытаращит от удивления, когда я ему об этом расскажу!

Полная тихой радости, я пошла дальше, пока не добралась до последнего пункта моего маршрута.

Понятия не имею, чего я ожидала, но точно не того, что просто открою дверь магазина, войду внутрь и встречу там старуху Эсперанцу. Но именно так все и получилось.

Эсперанца стояла посреди магазина в своем пыльном костюме, сгорбленная, с лицом, изрезанным морщинами, как старый пергамент. Она одарила меня беззубой улыбкой.

Точным движением узловатых пальцев она вытянула из кучи пыльных вещей маску кошки и протянула ее мне.

– Как раз тебе подойдет, – сказала она на идеальном немецком языке. – Примерь-ка потихоньку. – Она показала мне на старое, потускневшее зеркало в углу, которое я никогда раньше там не видела.

– Можешь посмотреться в него. Я знаю, оно кажется потускневшим. Но на самом деле нет. Это особенное зеркало.

– Э… Как это понимать? – осторожно спросила я.

Она подмигнула мне.

– Как сказано, так и понимать. Еще многое предстоит сделать. И конца этому нет. Одна забота сменяет другую.

Похоже, меня попросту тянет к опасности. Я надела маску. Она села идеально, но я все-таки подошла к зеркалу, чтобы взглянуть в него.

– Но я вернусь самое раннее на осенних каникулах, – сказала я через плечо.

Эсперанца улыбнулась.

– Добро пожаловать в клуб.