– Ты знаешь, о чем я говорю, – сказал Девлин мрачно. – Я думал, ты другая. Даже платил деньги за то, чтобы ты больше не занималась проституцией. – Он хрипло засмеялся. – Господи, какой же я был дурак! Но теперь я поумнел, Кристина Хаворт! Ты проститутка, и я буду обращаться с тобой соответственно. Ты надула меня на семьдесят фунтов, и я собираюсь получить компенсацию. Всю, до последнего пенса!

Его глаза ужаснули Кристину. Она не понимала, что он имел в виду, не понимала причину его холодной ярости.

– Нет! – попятилась она. – Нет!

– О да, да, – негромко сказал Девлин и сдернул с нее жакет, а затем и блузку.

Кристина чувствовала себя загнанным кроликом. Она была неспособна ни думать, ни двигаться. Девлин начал стаскивать с нее юбку, и Кристина стала стучать кулаками ему по голове…

Он обхватил ее руками. Чем сильнее она вырывалась, тем сильнее ее груди терлись о его грудь. Он бросил ее на широкую кровать и тут же навалился на нее всем телом.

– Ты ведь хочешь этого, разве не так? – хрипло спросил Девлин. – Это гораздо интереснее, чем иметь дело со всякими старикашками на «Коринфии»! Все эти герцоги и графы – да они ничего толком не умеют! Разве не так, Кристина? – И он с такой бесцеремонностью и грубостью вошел в нее, что Кристина вскрикнула от боли.

Девлин хотел сполна расплатиться за свои мучения, за неутоленную страсть, за унижение, которое пережил из-за нее. Хотел сделать ей больно, хотел, чтобы она запросила пощады и снисхождения. Он ненавидел ее за то, что она ему сделала. «Ненавижу, ненавижу!..» – повторял Девлин про себя, ощущая под собой упругость знакомого тела. Заколки выпали из ее волос, и они рассыпались, источая нежный аромат духов.

Кристина тщетно пыталась вырваться из-под тяжести Девлина. Слезы катились по ее щекам. Девлин схватил ее за волосы и прижал голову к подушке, продолжая энергично двигать бедрами и глядя ей в глаза. Ему хотелось изобразить презрение во взгляде, однако тело не подчинялось его приказаниям.

– Кристина!.. – простонал он, чувствуя всевозрастающее желание.

Постепенно Кристина прекратила попытки вырваться из объятий Девлина. Она расслабленно развела бедра, а затем стала двигать ими в одном ритме с движением его бедер. Ее ногти впились ему в спину.

Девлин наклонился к лицу Кристины и стал целовать ее в губы. Его язык проник в глубину рта, ища встречи с ее языком. Кристина обвила руками плечи Девлина, и наконец-то ее пальцы погрузились в густую копну огненно-рыжих волос. Оторвав рот от ее губ, он стал целовать ей шею, груди, шепотом повторяя ее имя. Их тела ни на секунду не прекращали движения, ритм которого все ускорялся. Кристина словно во сне услышала свои собственные вскрики.

– Девлин, Девлин, о Девлин! – шепотом повторяла она, обвивая ногами его спину. Задыхаясь, они сплелись в одно целое. Ей никогда не было так хорошо ни с кем другим: ни до встречи с ним, ни после. При всей их совместимости с Тео их любовная игра никогда не достигала такого накала, как с Девлином. Однако Тео любил ее и относился к ней с уважением. Девлин же называл ее проституткой, обращался с ней как с проституткой, и тем не менее она была не в состоянии доказать своей сдержанностью, что это вовсе не так.

Поверх плеча Девлина в приоткрытом гардеробе она увидела висящее черное платье, которое, без всякого сомнения, принадлежало Кейт. Кристине потребовалось лишь несколько секунд, чтобы это понять. И тут же она вспомнила, зачем оказалась на борту судна и что произошло до того, как она забыла обо всем на свете в объятиях Девлина, наплевав на собственную гордость. Стены каюты перестали качаться, однако черное платье осталось висеть на вешалке, и Кристина даже ощутила приторный запах духов Кейт. Утраченная было гордость снова взыграла в Кристине. Словно загипнотизированная, смотрела она на платье из тафты. Что ж, тело предало ее, но она не доставит Девлину О'Коннору удовольствия считать, что она счастлива снова принадлежать ему.

Если бы дверь гардероба была закрыта и если бы Девлин высказал все, что было у него на сердце, их снова – и теперь навсегда – связали бы нерасторжимые узы. Однако момент пришел и миновал, и между ними снова разверзлась пропасть.

Кристина сделала глубокий вдох и ледяным тоном сказала:

– Мне больше нравятся стареющие герцоги и графы. По крайней мере в них есть какое-то изящество.

Пять или шесть секунд Девлин не шевелился. Он продолжал лежать, зарывшись лицом в ее волосы. А когда наконец поднял голову, у него был отрешенный, мертвенный взгляд. Он скатился с Кристины и потянулся за одеждой.

– В таком случае мне доставляет огромное удовольствие, что я могу вернуть им тебя. Могу не кривя душой сказать, что они весьма благосклонны к тебе.

Застегнув ремень, он отпер дверь и вышел из каюты.

Кристина некоторое время продолжала лежать обнаженной, испытывая чувство полной опустошенности. Тело ее ныло и болело после яростной любовной игры. Она начала было одеваться, однако жакет был разорван спереди и сзади, юбка тоже порвана. Даже под прикрытием темноты в таком виде невозможно появиться в отеле.

Как ни противно ей было, но Кристина была вынуждена снять с вешалки платье Кейт. Преодолевая отвращение, она натянула платье, сошла с корабля и под покровом студеной ночи направилась к отелю.

Девлин из темной рулевой рубки наблюдал за тем, как Кристина покидала «Ниневию». Он сжал ладони в кулаки с такой силой, что на руках вздулись вены. Основная часть команды предавалась на берегу утехам в барах и борделях, оставшиеся на борту старались не попадаться капитану на глаза.

Было невозможно не слышать криков Кристины. Матросы бросали друг на друга многозначительные взгляды и продолжали молча заниматься своими делами. Девлин О'Коннор был хорошим капитаном, а остальное их не касалось.

Первый помощник капитана находился в рубке, когда туда вошел Девлин. Можно было подумать, что капитан сошел с ума – он был до пояса обнажен, из царапин на груди сочилась кровь.

– Сука! – свирепо произнес он, ударив кулаком по штурвалу. – Грязная шлюха и сука!

Помощник капитана с ужасом увидел, что щеки Девлина О’Коннора мокры от слез. Затаив дыхание, помощник вышел из рубки в темноту, боясь даже думать о последствиях, если капитан узнает, что он кое-что невольно слышал.

Кристина проигнорировала удивленные взгляды окружающих, когда вошла в вестибюль отеля не в том платье, в котором уходила. Притом в платье гораздо более дешевом. Портье с брезгливостью посмотрел на сальные пятна на платье и решил, что управляющий совершил большую ошибку, позволив миссис де Вилье поселиться в отеле.

Дрожа от холода, Кристина быстро прошла в комнату, наполнила ванну горячей водой, сняла и с отвращением швырнула платье Кейт в угол. Она скажет горничной, чтобы его сожгли. Клубы пара наполнили ванную комнату. Кристина ступила в пахнущую хвоей воду и в большом зеркале на стене увидела свое отражение. Даже сквозь пелену пара на теле были заметны синяки. Кристина погрузилась в ароматную ванну и блаженно закрыла глаза.