болит. Никогда моей голове так плохо не было. А ведь приходится ещё бежать и кричать. — Наш декан — тупой баран!

— Наш декан — тупой баран! — почти хором повторили мы.

— Молодцы-бойцы! Ещё разок!

— Наш декан — тупой баран! — кажется, на нас уже смотрят все вокруг. Да я бы и сам, мягко говоря, обалдел от такой картины. Чего Аякс пытается добиться? Он хочет унизить нас? Желает показать, как глуп наш проступок? А наш ли это проступок? Я ничего не помню! И сомневаюсь, что я бы совершил такую грубую грамматическую ошибку! У меня всегда отлично по римскому было!

— Давайте, без меня, как большие мальчики!

— Наш декан — тупой баран! — а у нас уже неплохо получается.

— Признавайтесь, парни, кто вчера так начудил? — после получаса этой безумной беготни спросил Сик.

— Я приехал, выпил бутылку вина и лёг спать, — произнёс Авкт, но в нём я и не сомневался. На нём сразу подозрений не было.

— Точно помню, что завалился в кровать сразу, как вошёл в комнату, — мой верный друг Тит тоже отпадает.

— Ничего не помню с момента, когда мне делали наколку, — прокряхтел я пересушенным горлом.

— Я… тоже ничего не помню, — произнёс Массинисса. Так, получается, либо мы с ним вдвоём это провернули, либо кто-то один из нас. Либо нас подставили, но смысла в этом нет никакого.

— Как же я обожаю утренние пробежки! — прокричал Аякс. — А вы, бойцы? Ну-ка, напомните мне, кто там тупой баран?

— Наш декан — тупой баран! — вновь проорали мы хором.

— Это Массинисса, — шепнул мне Тит. — Он вчера спьяну говорил, как ненавидит Аякса и как хочет ему поднасрать.

— Эй, Массинисса, — подозвал я африканца. — Скажи честно, это ты такое вытворил? Я тебя не сдам.

— Угу, — нерешительно кивнул он. — Я не знаю, что на меня нашло. Ночью мой пьяный мозг я думал, что будет смешно.

— Ну, на самом деле, ситуация действительно смешная, — засмеялся Тит.

— Что за смешки в строю?! Подходите к делу серьёзнее, ушлёпки! — вновь заорал на нас Аякс. — Кто ваш декан?

— Наш декан — тупой баран! — пожалуй, соглашусь с Титом. Всё это действительно забавно. Особенно забавно тем, кто наблюдает за нами со стороны. То есть почти всему легиону. Мы уже успели навернуть огромный круг по территории лагеря.

— Тит, я помню, что обещал не подставлять тебя, но… — начал я высказывать своему другу единственное предложение, которое пришло мне в голову. — Я хочу признаться Аяксу, что я вывесил флаг. Массинисса… он не выдержит месть Аякса. А я уже привык. Но ты можешь попасть под раздачу.

— Я согласен, — неожиданно поддержал меня Тит. — Массинисса добрый малый, против Аякса у него нет шансов.

— Бойцы, я забыл, какая у вас там гражданская позиция? — продолжал издеваться командир.

— Наш декан — тупой баран!

— А, да, точно! Спасибо, что напомнили! — Аякс превратил наши к нему претензии в настоящий фарс. Но, помимо этого, его неадекватный поступок отразится на дисциплине всего легиона. Каждый легионер, который задумает критиковать своего командира, будет вспоминать наши голые задницы, бегающие по лагерю и выкрикивающие абсурдный лозунг.

— Декан, разрешите? — обратился я наконец к Аяксу.

— Декан-баран разрешает, — усмехнулся он в ответ.

— Это я сделал. Я написал на простыне эту надпись и вывесил её из окна кухни.

— Эх, а я надеялся ещё часик с вами побегать, — изобразил разочарование Аякс. — Легионеры, двигаемся в казармы! А с тобой, Марк, мы поговорим лично.

После этой фразы от него хочется провалиться под землю. Но обратного пути уже нет. Зачем страдать моим друзьям, если можно защитить их от этого? Зачем превращать жизнь Массиниссы в сущий кошмар, если я к такому кошмару уже привык? Видимо, буду опять каждую ночь бегать. Возможно, голышом. Или останусь без выходных на полгода. Переживу. Справлюсь.

— Выпей пива, — протянул мне банку декан, когда мы остались с ним вдвоём на кухне. Спасибо, что он позволил мне хоть тунику накинуть. — Помогает после пьянки.

— Спасибо, — искренне поблагодарил я того, кто скоро втопчет мою жизнь в грязь.

— Как по-твоему, почему я снял с вас наказание после вашей битвы с первым контубернием? Ведь вы проиграли, — озадачил меня командир, указав на стул напротив него. Спорить не буду, лучше присяду.

— Мы достойно сражались? — попытался угадать я.

— Ты достойно сражался, — улыбнулся он в ответ. — В том бою ты пожертвовал собой, чтобы защитить Сика. До этого все твои действия только подставляли твоих братьев.

Ну, он отчасти прав. На разгоне бунтующих я не выполнял свои обязанности, после не дал показания против парня с ножом, затем вытащил друзей в логово бандитов.

— Я не знаю, кем ты будешь лет через пять: замом, деканом, опционом или центурионом. Но обычным легионером ты точно не будешь. У тебя есть все необходимые для командира задатки. Однако ты должен ставить безопасность своих людей в приоритет.

— Полностью согласен, — принял я критику командира. — Именно поэтому я и признался в своём проступке, ведь все не должны нести ответственность из-за меня…

— Да пошёл ты! — Аякс швырнул в меня пустую пивную банку, которая попала мне в плечо и отскочила почти до потолка, но боли я не почувствовал. — Хватит считать меня тупым! Я знаю, что это дело рук Массиниссы!

— Тогда… В смысле… Почему… — не мог подобрать я слова. Действительно, не следовало считать себя умнее декана.

— Ты вновь прикрыл своего друга. Это важно. В будущем тебе предстоит защищать своих подчинённых перед вышестоящими командирами, придётся отвечать за их косяки, выбивать дополнительное финансирование, гасить конфликты, разгребать всё их говно, — я не хотел бы стать таким же, как Аякс, но в его словах и делах есть истина. А ещё у него действительно есть, чему учиться. — И да, Массинисса бы вряд ли выдержал мои пытки. Но раз теперь все думают, что это ты…

— Ночные пробежки? — предположил я.

— Голые ночные пробежки с флагом, — уточнил командир. Ха, а я ведь такое тоже предвидел.

— Спасибо, — ух, могло быть и хуже.

— Иди в жопу! — Аякс сделал движение рукой, словно кидает в меня что-то, но так как пустых банок под рукой уже не было, он кинул в меня лишь воздух.

Я решил больше не злить декана и быстренько покинул кухню. Сейчас мне на самом деле жаль, что у нас с ним