сказал: “Я не ошибаюсь, зачем меня связывать?" Мать сказала: "Чтобы исцелить свое насилие, смирись с этим, не бойся боли".Ван Цзы громко кричал, поворачиваясь влево и вправо, не в силах избавиться от этого. Я-тоу использовала большую иглу, чтобы проткнуть точки рядом с лодыжечной костью Ван Цзы, и с треском перерезала сухожилие ножом. Такая же операция была проведена на локте и за головой. Затем она отпустила Ван Цзы, погладила его и позволила ему поспать. После рассвета Ван Цзы, плача, побежал к своим родителям и сказал: "Прошлой ночью сын я вспомнил, что я сделал раньше. Это было не по-человечески!”Родители очень счастливы. С тех пор Ван Цзы был нежен, как девственница, и жители поселка очень хвалили его.

Пу сказал：

Все эти проститутки — мегеры, а я не слышал о мегерах как о проститутках. Мегера — это не только проститутка, но и сутенер, то есть двойная скотина. Что такого странного в том, что они причиняют боль миру! Что касается всевозможных пыток, всевозможных неудач и даже смерти, всё-таки не меняется сердце, то человеческим существам трудно это сделать! Но пусть это сделает мегера. Император Тан Первый сказал, что Вэй Чжэн (премьер-министр)выглядел очень приятно для глаз, и я думаю, то же самое можно сказать и о Я-тоу!

Комментарии переводчика：

“Пу сказал" после этой истории почти закончил то, что переводчик хочет прокомментировать. Эта история — история о проститутках. Старые сутенеры, отвечающие за проституток, почти все звери. Просто в рядах проституток по-прежнему будут некоторые персонажи, которые не желают падать, стремиться к любви, да еще и непоколебимо. Ду Си-нян, Ю-тан-чунь, Ли Сян-цзюнь и т. д. являются репрезентативными художественными образами таких проституток. Но, как и Я-тоу, она не следовала этому с самого начала. После перенесенных всевозможных пыток еще труднее и ценнее по-прежнему не подчиняться. Это некоторые эльфы, которые жаждут света, даже несмотря на то, что они родились в темной жиже. Тем персонажам, которые родились при свете, но опустились, должно быть стыдно перед этими эльфами, которые жаждут света. Что касается сюжета, который сломал упрямые мускулы Ван Цзы, то его можно рассматривать как научно-фантастический роман. Просто, с нынешней точки зрения, упрямые сухожилия, которые вызывают плохой темперамент, могут существовать в последовательности генов человека, а не за ногами или за головой.

27. Фэн Сань-нян

Фань Одиннадцатая, дочь чиновника по этикету Лучэн (Вэньчжоу, Чжэцзян). Она была очень красива с детства, и ее литературный стиль тоже очень хорош. Ее родители особенно любят ее. Где бы ни было предложение, пусть она выберет сама. Девушка редко смотрит на это.

В день фестиваля Чжунъюань монахини в храме Шуйюэ провели "Обон".В этот день в гости пришло много женщин, и Одиннадцатая тоже пошла. Точно так же, как все приходили в гости, за ней всегда следовала женщина, постоянно глядя на нее, как будто ей было что сказать. Присмотревшись, можно сказать, что это редкая красавица в мире, которой пятнадцать или шестнадцать лет. Одиннадцатая была приятна в глубине души, и ей тоже очень понравилась эта девушка, поэтому она обернулась, посмотрела и наблюдала. Девушка улыбнулась и сказала: “Это моя сестра Одиннадцатая?" Ответ таков: "Да".Девушка сказала: "Я слышала о твоем имени давным-давно, и все легенды правдивы". Одиннадцатая также спросила о ситуации с этой девушкой. Девушка улыбнулась и сказала: “Моя фамилия Фэн, я третья по старшинству, и я живу в соседней деревне.”Эти двое держались за руки и разговаривали, их слова были очень нежными и ласковыми. Так что они оба очень нравились друг другу и неохотно влюблялись.

Одиннадцатая спросила: "Почему тебя никто не сопровождает?" Сань-нян сказала: "Мои родители рано умерли. В семье только одна пожилая леди. Она должна следить за дверью дома и не может прийти".Одиннадцатая собирается домой. Фэн Сань-нян взяла её за руку и очень неохотно посмотрела в лицо Одиннадцатой со слезами на глазах. Одиннадцатая не могла пошевелиться, поэтому она пригласила Сань-нян пойти с ней домой. Сань-нян сказала: “Ваша семья — большая семья, и у меня нет родственников в вашей семье. Я боюсь, что обо мне будут говорить." Одиннадцатая настояла, чтобы она поехала с ней, и Фэн Сань-нян ответила: "Давай поедем через два дня"."Одиннадцатая сняла золотую заколку для волос и отдала ее Сань-нян, а Фэн Сань-нян в ответ также сняла зеленую заколку со своей головы.

Одиннадцатая вернулась домой и очень скучала по Сань-нян. Она достала заколку для волос, подаренную Сань-нян. Она не была ни золотой, ни нефритовой. Никто в ее семье не знал об этом. Это было очень странно. Одиннадцатая каждый день с нетерпением ждала приезда Сань-нян, чувствуя себя подавленной и меланхоличной, и она заболела. После того, как родители узнали причину болезни Одиннадцатой, они послали кого-то навестить соседнюю деревню, и никто не знал, кто такой Фэн Сань-нян.

В то время, как раз к фестивалю Чунъян, Одиннадцатая была слаба и скучала, поэтому ее поддержала служанка, и она неохотно пошла в сад, чтобы посмотреть на цветы и расслабиться. Рабы устроили так, чтобы она полулежа сидела у забора. Внезапно девушка взобралась на стену и выглянула снаружу. Когда Одиннадцатая посмотрела на неё, оказалось, что это Фэн Сань-нян. Сань-нян крикнула: “Помогите мне!" Итак, служанка подошла к стене, Фэн Сань-нян просвистела и спрыгнула со стены. Одиннадцатая была удивлена и рада, она внезапно села, схватила Фэн Сань-нян и села с ней рядом, и спросила Сань-нян, почему ее не было здесь столько дней? Откуда это взялось сейчас? Сань-нян сказала: “Мой дом далеко отсюда, и иногда я хожу поиграть в дом моего дяди. Соседняя деревня, упомянутая в прошлый раз, была домом моего дяди. После разлуки я буду очень скучать по тебе. Но наша семья бедна, и мы контактируем с вашими богатыми людьми, прежде чем мы подойдем к двери, мы сначала потеряем мужество. Я боюсь, что слуги вашей семьи будут смотреть свысока, поэтому и не пришла. Я только что проходила мимо за стеной, и когда я услышала женский разговор, я взобрался на стену. Я надеюсь, что это вы, мисс. Это действительно хорошо." Одиннадцатая также рассказала ей о причине своей болезни, и у нее полились слезы. Но Сань-нян скажет Одиннадцатой: “Я могу прийти, но держи это в секрете. Некоторым людям нравится распускать слухи и мы этого терпеть не можем." Одиннадцатая согласилась, поэтому она вернулась в дом с Фэн Сань-нян и легла на одну кровать. Ночью усердно разговаривала с Сань-нян, и беседа была очень приятной,