— Пригодился костюмчик? — ласково спросила я, и сама того не ожидая, вдруг влепила ему пощечину.

— Нюша? С ума сошла? — Сергей не выругался, не оскорбил меня, он просто растерялся.

— Садись, — кивнула я ему на стул, — и выкладывай, как на духу и про Марину Волкову-Сухорукову, и про сына Дениса, и про Озерки, куда ты сплавил свою большую любовь, и про фирму «Золотая Антилопа», и про Людмилу, которая писала тебе нежные письма и страдала от неразделенной любви.

— Нюша! — Сергей протянул ко мне руку. — О чем ты?

— Заткнись! — рявкнула я. — Я тебе не Нюша! И не смей меня так больше называть!

— Хорошо! Хорошо! — робко сказал он. — Но позволь…

— Не позволю, — сказала я и опустилась на стул по другую сторону стола, — пока ты не расскажешь, где ты был эти дни, зачем брал отпуск без содержания?

— Откуда ты это знаешь? — тихо спросил Сергей. — Кто-то настучал?

Если бы он стал выкручиваться, врать, оправдываться, я бы смогла бы сдержать себя, но он сдался моментально, и я прошипела, ненавидя себя и за этот тон, и за то, что выгляжу сейчас мерзкой бабой.

— Мразь! Подлец! Ты не знаешь, откуда я узнала? От милиции, естественно! Майор Хрусталев! Тебе эта фамилия о чем-то говорит? Управление по борьбе с организованной преступностью. Ты, Сережа, попадаешь у нас под понятие «организованная преступность». Что у тебя шайка, банда? Криминальное сообщество?

— Милиция знает про Озерки? — быстро спросил Сергей, даже в сумраке кухни было заметно, как он побледнел.

— Она знает больше, чем ты думаешь! — огрызнулась я. — Хочу тебя огорчить, твою Марину убили. Твои старинные приятели…

— Т-ты что несешь? — Сергей вскочил на ноги.

— Мне пришлось приютить твоего сына. Я даже наняла ему няньку! — я не испытывала к нему жалости. Ненависть накрыла меня с головой. И это человек, которого я любила, которому я доверяла? Теперь я должна говорить ему эти страшные вещи, потому что я их уже пережила. А ему еще предстоит их пережить.

— Где он? — Сергей прижал руку к груди. И я не бросилась за лекарством, как это бывало раньше. Все добрые человеческие чувства умерли во мне. Я не подозревала, что могу быть столь черствой и бездушной.

— Он сейчас у Риммы, — ответила я. — Тамара и ее дочь присматривают за ним.

— Ты и Римме все рассказала? — едва слышно сказал Сергей, и снова опустился на стул.

— А ты как думал? Ты предал не только меня, ты предал своих детей.

— Кто убил Марину? — неожиданно зло спросил Сергей.

— Людмила, и твой охранник. Тот, что должен был отвезти тебя в аэропорт.

— Когда это случилось?

— Вчера вечером!

— Но когда ты успела забрать Дениса?

— Просто я при этом присутствовала, — сухо ответила я. — Эти сволочи его усыпили эфиром…

— Ничего не понимаю, — устало сказал Сергей, — ты-то там как оказалась?

— К сожалению, ты меня не понял, при убийстве я не присутствовала. Имела счастье наблюдать, как этих подонков задерживали.

— Совсем ничего не понимаю! Ты здесь причем?

— Притом! — ответила я. — Но это долгая песня, Родионов! И я клянусь Танькой, что ты не сойдешь с этого места, пока не выложишь мне все, как на духу! Про все свои шашни и прочие делишки, которые ты творил за нашей спиной.

— Аня, все не так просто… — пробормотал Сергей. — Я очень виноват, но так сложились обстоятельства…

— Мне плевать на твои обстоятельства! И вообще, чтобы я не слышала больше не про какие обстоятельства! — крикнула я и стукнула кулаком по столешнице. — Ты понял, что твое вранье вылезло наружу? Я тебя любила, гордилась тобой, а ты все растоптал, испоганил! Ты всем наплевал в душу! Ты думаешь, мне было легко привезти сюда Дениса? Легко разговаривать с Риммой и Таней? Ты думаешь, почему я заснула вместе с ней? Твоя дочь рыдала весь вечер. Она маленькая, но и то поняла, что папа ее предал! Папа — ее шах иранский, завел себе кучу наложниц и настрогал детей… Чем ты думал, когда позволил любовнице родить ребенка? Или это твой запасной аэродром? Я для тебя уже старовата, выбрал себе ту, что помоложе?

— Ню… — начал было Сергей и тотчас исправился. — Аня! Не болтай чепуху! Я тебя люблю, и ни на кого не променяю. Но позволь, я все объясню, но только чуть позже! Я ничего не знал! И я должен был решить очень важные дела. Я совершил ошибку, большую, но не страшную! Частично не по своей вине! Но я ее исправил. Пойми, от этого зависит вся наша жизнь. Поверь, все не так просто с Мариной. И она никогда бы не сумела занять твое место. При всем ее желании. И она это знала, и никогда не претендовала на большее. Я тебе все объясню, а сейчас отпусти меня. Мне нужно срочно съездить и забрать очень важные бумаги. От них зависит не только моя судьба, но и судьба комбината. Если Марину убили, менты вот-вот должны нагрянут к ней на квартиру. Мне нужно забрать бумаги до их появления.

— Ну, во-первых, квартиру я им не сдала, — сказала я, — во-вторых, поклянись, что в этих документах нет криминала…

— Клянусь, — быстро сказал Сергей и перекрестился. — Детьми клянусь!

— Только детей не трогай! И учти, — произнесла я ворчливо, — милиция за мной следила. Где гарантия, что они уже не засекли, что ты вернулся домой? Поедешь на Покровку, они следом… У Хрусталева к тебе много вопросов. Это он мне сообщил, что ты не появился в Таймырске и взял отпуск без содержания. Они уже выяснили, что ты летал в Москву через Новосибирск…

— О, черт! — выругался Сергей и посмотрел в окно. — Что ты предлагаешь?

— Теперь у меня богатый опыт общения и с бандитами, и с милицией. Поэтому предлагаю тебе пройти через двор Раисы и поймать машину на трассе. Это все, что я могу тебе посоветовать. Только переоденься! В этом костюме тебя за версту видно. И учти, — я постучала по столу пальцем, точь-в-точь как Галина Филипповна, когда делала внушение своим первоклассникам. — Я еду с тобой! Одного я тебя не отпущу, пока ты снова не наломал дров!

— Аня! — Сергей беспомощно посмотрел на меня. — Это опасно!

— Опасно? — рассмеялась я. — Сережа, если я расскажу тебе, что пережила за эти четыре дня, тебя хватит инсульт. Ты еще не подозреваешь, на что способна твоя жена.

Сергей подошел ко мне и неожиданно опустился на колени.

— Прости меня! Но меня могут арестовать! Судить! Если эти документы попадут в руки милиции, прокуратуры, у комбината могут быть серьезные неприятности. Нас подставили по крупному, и, я уже сказал, частично по моей вине. Если мы проколемся, в нас вцепятся клещами и налоговая, и таможенники, и милиция, и прокуратура… Если я вовремя заберу эти документы, все образуется…

— Какое отношение к тебе имеет Людмила Сухорукова?

— Она связана с бандой Милехина, а когда-то работала на комбинате бухгалтером. И… была в меня влюблена…