В-четвертых, смутный, неясный страх этих взрывов вызывает в российских властях постоянное стремление к подавлению даже зародышевых форм социального творчества граждан, что лишь усугубляет и без того большую угрозу взрыва перегретого пара в котле, хозяин которого стремится запаять в нем малейшие дырочки.

Так каковы же альтернативы нынешней власти «серых» (чреватой к тому же приходом к власти «коричневых») и угрозе взрыва «перегретого пара» социальной энергии масс?

Прежде всего, зададимся вопросом: а при каких условиях серый российский мещанин становится гражданином, способным к совместным историческим действиям ! То, что такая способность в принципе существует, история доказывала не раз.

Эта же история подсказывает и ответ на наш вопрос. Эта невозможная на первый взгляд трансформация серого в алый происходит тогда, когда (1) появляется субъект, объективным интересом которого становится изменение экономической и общественной жизни; (2) противоречия общественной жизни достаточно обострены, чтобы пробудить социально-творческую энергию граждан (пробудить спящего на печи богатыря); (3) этот субъект достаточно организован, чтобы это действие осуществить и (4) субъективно способен к осознанному конструктивному действию, т. е. осознает необходимые цели преобразований и возможные средства их реализации достаточно адекватно, чтобы направить социальную энергию в конструктивное русло.

Такова проверенная жизнью теоретическая модель. Для современных исторических условий России эта «формула исторического творчества» кажется неприменимой. Но так ли это?

Во-первых, в России традиционно сохраняются два ключевых фактора интенсивного общественного развития постиндустриальной эпохи — природа и культура. Расшифруем. Природа — это не только и не столько сырьевые ресурсы, сколько экологически чистые биогеоценозы (лес — значит воздух, вода, природные заповедники и т. п.). Культура — это прежде всего не масскультура как один из наиболее быстро растущих глобальных рынков, а образование, наука, накопленные столетиями достижения искусства. Именно последнее есть условие формирования творчески активного человека-новатора, который, как мы покажем ниже, единственно может стать и станет в ближайшем будущем главным источником прогресса. И точно так же, как для индустриального общества главной сферой модернизации было массовое производство машин, для постиндустриального становится всеобщее «производство» человека-новатора (подчеркнем — не профессионала-исполнителя, а именно творчески активного субъекта создания know-how во всех областях общественной жизни: от высоких технологий для сельского хозяйства и промышленности до новых форм образования и воспитания, социальной организации и управления. Субъект, заинтересованный в такой модернизации в России, объективно существует: новое поколение активно тянется к образованию, причем на первых курсах вузов (пока «проза жизни» не задавит исходные мотивы) знания и способности как таковые выступают для студентов не меньшим мотивом получения образования, чем будущий доход и карьера. Следовательно, дело за «малым»: сформировать такие экономические и общественные отношения, в которых культура и талант человека, реализуемые в любой сфере общественно полезной деятельности (а не только бизнесе и финансах,) гарантировали бы достойное качество жизни и общественный престиж.

Во-вторых, в нашем обществе подспудно зреет понимание того, что Родина все больше вползает в исторический тупик, выход из которого в принципе есть, но нынешней властью не реализуется. Пока временная стабилизация «серой» власти и «нефтегазовый» рост смягчили это глубинное противоречие. Большинство трудящихся глухо ропщет (неявно выражая свой протест против исторически бесперспективной траектории эволюции экономики и общества) и, как всегда бывает в таких случаях неосознанности проблемы, ищет альтернативы в прошлом, выбирая простейшую траекторию ностальгии и консерватизма.

Но новое поколение нового общественного слоя реальных и потенциальных наемных рабочих массовых профессий постиндустриальной эпохи (прежде всего учителя, врачи, инженерно-технический корпус, социальные работники и часть творчески активного промышленного и аграрно-промышленного («традиционного») пролетариата в силу своего «социального рефлекса» (как правило, неосознанных объективных общественных интересов) не принимает консервативный курс как реальную альтернативу. Оказываясь в стратегическом тупике, они уходят от проблем социальной бессмысленности жизни в мещанскую серость и/или иллюзии осмысленности и социального действия. Отсюда пандемии таких форм псевдотворчества, как рок— и спортфаны или просто уход от жизни в «виртуалку», алкоголизм, наркотики; а там и самый край — массовые молодежные суициды, в том числе среди «благополучных» детей.

Альтернативой может быть только конструктивный, новый курс, очевидно нацеленный в будущее и социально востребованный (не обязательно властью — оппозиция здесь даже предпочтительнее).

Эта альтернатива может быть и будет (рано или поздно) привнесена во все более жаждущее ее общество той или иной социальной силой — «прогрессорами» (выражаясь языком Стругацких) или «регрессорами» (а это уже из творчества Лукьяненко).

Так вновь встает дилемма: кто придет на смену «серым» — «коричневые» или исторический компромисс «белых» и «алых», способных к демократическому соперничеству в борьбе за наиболее эффективную реализацию модернизационного проекта.

В-третьих, в России все еще имеются интеллектуальные силы для того, чтобы предложить конструктивные альтернативы (именно так — во множественном числе) демократическими методами осуществляемого модернизационного проекта, выводящего нашу страну на траекторию прорыва в постиндустриальное будущее, а не на обочину «периферийной империйки».

Основные черты таких альтернативных проектов уже многократно прорисовывались интеллектуальным сообществом России в диалоге с нашими друзьями в СНГ и других странах мира.

Начнем с того, что эти альтернативы не постулируются как благопожелание, а выводятся на базе широкомасштабных исследований основных тенденций развития технологий и общества, а также тщательного анализа объективных интересов реальных «пассионарных» сил нашей страны.

Такие исследования позволяют показать, что в постиндустриальном обществе основными сферами развития (и, как следствия, прогресса производительности, эффективности, качества роста и жизни) становятся новые отрасли широкомасштабного «производства» главного ресурса новой экономики — не денег, не машин и даже не информации, а «человеческих качеств» — новаторских способностей и способностей к неотчужденному диалогу и кооперации с другими людьми и подлинной культурой (а не только «знаниями»). Именно такие люди — свободные, творчески развивающиеся, выбирающие «быть», а не «иметь» (К. Маркс, А. Печчеи, Э. Фромм, Ж.-П. Сартр), создают и «информацию», и know how, и все другие высокоценные блага неоэкономики. Без таких качеств такого Человека нет и не может быть творческой деятельности, которая по определению есть процесс-продукт-отношение вступающих в диалог друг с другом и с культурой субъектов (если непонятно — читайте Бахтина, Батищева, Библера; «на пальцах» это можно объяснить так: любая новая идея есть продукт обучения, т. е. кооперации учителя и ученика, диалогов — очных или заочных — с коллегами, а также открытости человека к новому в культуре, а не только в узкой сфере своих профессиональных знаний).