После предоставления отчета эти освященные участки и постройки были переданы приору и рыцарям-госпитальерам святого Иоанна; король 11 января, на десятом году своего правления, в 1337 г., направил предписание в казначейство, приказывая провести оценку стоимости освященных земель и зданий, переданных госпитальерам, и остального Темпла и, заверив документы своими печатями, предъявить их королю, чтобы можно было соответственно уменьшить арендные выплаты Уильяма Лангфорда. Из расследования, проведенного во исполнение приказа Джоном Шортдичем, казначеем, следует, что в указанном Темпле на земле, остававшейся в держании Уильяма Лангфорда, и за главными воротами Темпла находился другой зал [598] и четыре комнаты, смежные с ним, кухня, сад, конюшня и помещение за большими воротами; также восемь лавок, семь из которых располагались на Флит-стрит, а восьмая – на окраине Лондона, за воротами Нового Темпла; что годовой доход от этих лавок составлял от десяти до тринадцати, пятнадцати и шестнадцати шиллингов; что плоды из сада Темпла продавались за шестьдесят шиллингов в год; что семь из тринадцати домов, построенных Роджером Бломом, приносили в год по одиннадцать шиллингов; что восьмой дом, находившийся за церковной оградой, давал доход четыре марки в год. Кроме того, указано, что общая годовая сумма доходов с Темпла достигала тогда 73 фунта 6 шиллингов 11 пенсов, что составляет около 1 000 фунтов в наших современных деньгах. В результате Уильяму Лангфорду уменьшили арендную выплату на 12 фунтов 4 шиллинга 2 пенса [599] .

Через три года после этого расследования, в 1340 г., король Эдуард III на тринадцатом году своего правления в возмещение суммы в сто фунтов, которую приор госпитальеров обещал выплатить ему для похода во Францию, даровал указанному приору и его братьям и их наследникам всю оставшуюся часть Темпла, находившуюся тогда в руках короля, в дополнение к кладбищу, галереям и другим освященным местам с благотворительными целями, в вечное владение [600] . Из этой дарственной следует, что привратник Темпла получал шестьдесят шиллингов и десять пенсов в год и два пенса ежедневного жалования, которые должны были выплачиваться ему госпитальерами.

В этот период приором госпитальеров был Филипп Тейн; он, по-видимому, старался сделать богослужения в церкви Темпла столь же пышными и торжественными, как во времена тамплиеров. Он, с единодушного согласия и одобрения всего капитула госпитальеров, даровал брату Хьюго де Личфилду, священнику, и его преемникам, настоятелям церкви Темпла, для покрытия расходов на освещение церкви и проведение богослужения землю под названием Фикетсфелд и сад под названием Коттрелл-гарден [601] , а через два года он пожаловал тому же Хьюго и его преемникам тысячу вязанок хвороста в год из леса Лиллестон, для поддержания огня в церкви Нового Темпла [602] .

Король Эдуард III на тридцать пятом году своего правления, в 1362 г., несмотря на то, что он пожаловал Темпл госпитальерам, воспользовался своим правом назначать привратника и официально назначил на этот пост Роджера Смолла, в награду за верную службу [603] .

Именно к этому времени относится первое упоминание о судейской корпорации в Темпле.

Поэт Чосер, который родился в конце правления Эдуарда II (1317) и был в большой чести при дворе Эдуарда III, так говорит об экономе правоведов из Темпла:

Таким образом, оказывается, что в правление Эдуарда III юристы в Темпле имели своего поставщика продовольствия, как и теперь, и соответственно получали некий установленный рацион или вместе обедали в зале.

К четвертому году правления Ричарда II (1381) относятся более подробные свидетельства о Темпле как месте пребывания ученых юристов и студентов-правоведов.

В старой хронике, написанной на нормандском диалекте, ранее находившейся в аббатстве св. Марии в Йорке, сообщается, что мятежники под предводительством Уота Тайлера явились в Темпл, разрушили здания, ворвались в церковь и взяли там все книги, реестры и протоколы, находившиеся в сундуках законоведов Темпла, побросали их в большой очаг и сожгли. («Les rebels alleront a le Temple et jetteront les maisons a la terre et avegheront tighles, issint que ils fairont coverture en mal array; et alleront en l’esglise, et pristeront touts les liveres et rolles de remembrances, que furont en leur huches deins le Temple de Apprentices de la Ley; et porteront en le haut chimene et les arderont») [605] . Уолсингэм, писавший в царствование Генриха VI, через пятьдесят лет после этих событий, сообщает, что после того, как восставшие под предводительством Уота Тайлера и Джека Строу сожгли Савой, дворец Джона Гаунта, герцога Ланкастера, они снесли здание под названием Темпл-бар, где жили студенты, готовившиеся к получению высшей степени в правоведении; бунтовщики сделали это из-за злобы, которую они питали к Роберту Хейлсу, магистру госпитальеров ордена св. Иоанна, и сожгли множество документов, которые хранили юристы. («Quibus perpetratis, satis malitiose etiam locum qui vocatur Temple Barre, in quo apprenticii juris morabantur nobiliores , diruerunt, ob iram quam conceperant contra Robertum de Hales Magistrum Hospitalis Sancti Johannis Jerusalem, ubi plura munimenta, quae Juridici in custodia habuerunt, igne consumpta sunt») [606] .

Далее, однако, Уолсингэм дает лучшее объяснение нападения на Темпл и сожжения дел и документов: он сообщает нам, что в намерения восставших входило отрубить головы всем юристам, поскольку они думали, что, казнив их, положат конец законам и смогут поступать в соответствии со своей волей и желаниями («Ad decollandum omnes juridicos, escaetores, et universos qui vel in lege docti fuere, vel cum jure ratione officii communicavere. Mente nempe conceperant, doctis in lege necatis, universa juxta communis plebes scitum de caetero ordinare, et nullam omnino legem fore futuram, vel si futura foret, esse pro suorum arbitrio statuenda»).

Очевидно, юристы обосновались в Темпле непосредственно после тамплиеров как держатели графа Ланкастера.

Пока тамплиеры томились в заключении в темницах Лондона и Йорка, король Эдуард II выплачивал их слугам и служащим те деньги, которые они ранее получали из сокровищницы Темпла, при условии, что они продолжат исполнять свои обязанности, как они это делали при своих прежних хозяевах. 26 ноября 1311 г. он пожаловал Роберту Стиффорду, священнику, на его проживание в обители Темпла в Лондоне, два денье в день и пять шиллингов в год на разные нужды, пока он служит мессы в церкви; когда же он не сможет это делать, ему предоставят только еду и кров. Джоффри Талавер, проживавший в Темпле, должен был получать три денье в день на пропитание, а также двадцать шиллингов в год на необходимые нужды до конца жизни; также ему полагалось один денье в день на своего сына и пять шиллингов в год жалования. Джоффри де Кейв, клирик, и Джон де Шелтон получали также каждый за хорошую службу ежегодную пенсию в сорок шиллингов до конца жизни [607] . Некоторые из этих слуг, в дополнение к различным денежным суммам, должны были получать плащ, такой, как носили слуги и наемники ордена тамплиеров, не приносившие обета [608] ; один комплект старой одежды из запаса, принадлежавшего братству [609] , одну марку в год на башмаки и пр.; их сыновья также получали ту же сумму ежедневно, при условии, что будут исполнять ежедневную работу по дому. Эти слуги принадлежали к разряду свободных служителей, занимали свой пост пожизненно, а поскольку они не были членами ордена, репрессии их не коснулись. За пенсии, предоставленные королем, они должны были исполнять свою ежедневную работу, пока могли.