Мадам Талилу усадила ее на диван и сама устроилась рядом.

— Любовь и Великую любовь различают по масштабу жертв. Ниодин правитель, даже самый сильный и древний, не поставит под угрозу своебессмертие ради человека. Масштабы принесенной Лайонелом жертвы ради тебя простоневероятны. И даже если ваша история закончилась, теперь она будет жить вечно!

Катя не могла поверить своим ушам. Она до сих пор была неспособна принять того факта, что старейшины неустанно следили за ней иВильямом, а потом за ней и Лайонелом. А осознать, что помимо старейшин за еежизнью теперь следит весь вампирский мир, являлась вовсе задачей непосильной.

Вильям и Тане тоже заметно удивились новости. Лицо сынаЦимаон Ницхи сделалось напряженным, янтарные глаза подозрительно сощурились.Как всегда, ничего не удивляло одну лишь Киру. Она как будто отсутствовала, анеожиданно очнувшись, обратилась к Кате:

— Позволь мне пойти поискать Йоро?

— Иди, — кивнула девушка.

Атанасиос приблизился к мадам Талилу и утончил:

— Значит, говорите, вампиры взволнованы?

Радушная хозяйка оценивающе посмотрела на юношу и, какпоказалась Кате, несколько раз подумала, прежде чем ответить.

— Я бы сказала, они массово повергнуты в романтизм.

— Как странно, правда? — Катя повернулась к Вильяму. — ВПетербурге все спокойно, а наш с Лайонелом союз приняли очень прохладно.

— Петербуржское общество смотрит на все как участникиистории! А мы — как сторонние наблюдатели с незамутненным взглядом,интерпретируем события по-своему, — мадам Талилу протянула девушке стопочкугазет и принялась показывать заголовки на первых полосах, переводя сфранцузского:

— «В ответе за свою любовь! Тартарус ждет», «Слезы на балу.Она еще помнит человеческие слабости!», «Вслед за любовью: девушка, покорившаяягуара, отправилась в старейший город вампиров!»

Катя видела свои портреты, где она одна, и где с Лайонелом,и когда мадам Талилу умолкла, упросила:

— Вы знаете, где сейчас Лайонел?

— Само собой, это всем известно. Он в Пикардии, гостит усвоего друга Моргана Нориша.

У девушки перехватило дыхание при мысли, что она так близкоот Лайонела и совсем скоро вновь увидит его.

Хозяйка дома разгадала ее замысел и, качнув изящнойголовкой, сказала: — Я дам вам адрес и карту наших подземных ходов. Поповерхности передвигаться... — она помолчала, подбирая слова, — не совсемудобно.

Катя была готова вскочить и немедленно отправиться в путь,но правила приличия, вдолбленные в голову с детства родителями, останавливалиее. А воспоминание о родителях оказалось беспощадно пронзительным, каквоспоминание о чем-то любимом и родном, но забытом и очень далеком. Внутристало пусто и ей казалось, уменьшись она сейчас до размера, чтобы поместиться всобственном сердце, эхо от ее отчаянного крика в той гнетущей тишине и пустотеповторялось бы до бесконечности. Девушка почувствовала себя одинокой инесчастной.

— Катя! — услышала она знакомый голосок. А в следующуюсекунду, крепко обхватив за шею, ее уже обнимал Йоро.

Теплые глаза мальчика сверкали такой искренней радостью, чтоодиночество под ее натиском раскололось, точно елочный шарик, и хрупкимиосколками посыпалось, превращаясь в ничто.

Катя нежно гладила мальчика по щеке и не могла на негонасмотреться. Только сейчас она поняла, как он ей нужен и дорог. Йоро былчастью ее былой жизни, тем самым перепутьем, где две дороги, после ееокончательного решения стать вампиром, соединялись в одну.

— Оборотень? — недоуменно спросил Тане, осторожно отступая ипринюхиваясь.

— Наш друг, — разъяснил Вильям и с ноткой ревности добавил:— Любимчик.

Мадам Талилу тем временем извинилась и ушла за картой.

Йоро разжал объятия и прошептал:

— Прости меня.

— Не за что прощать, — заверила девушка. — Я очень скучалапо тебе.

— И я. — Он несмело улыбнулся. — Мы возвращаемся домой? — И,помахав руками, засмеялся. — Летать с крыши!

В комнату вернулась хозяйка, протянула девушке карту ипровела ноготком извилистый маршрут.

— Поместье Нориша найти просто.

Катя не сразу заметила, как окаменело лицо Йоро, а глазараспахнулись шире и в них застыло странное выражение, какое она прежде никогдане видела.

— Что-то не так?

Мальчик обменялся взглядом с Кирой и хрипловато спросил:

— Зачем тебе в поместье Моргана Нориша?

— Там Лайонел, — пожала плечами девушка, вглядываясь в лицооборотня. И вновь обеспокоенно повторила: — Что-то не так?

Мальчик взял ее за руку и крепко сжал. Он долго молчал,после чего пробормотал:

— Все так.

* * *

Раздался звонок в дверь, резкий, как будто раздраженный.Анжелика с трудом заставила себя оставаться на месте — в гостиной, на диване. Вкамине горел огонь, а когда-то полные цветов, самых лучших роз, старинные вазыпочти все пустовали.

Слуга не успел доложить, Лайонел бесцеремонно оттолкнул егои вошел. Он был сейчас именно таким, каким Анжелика знала его целых семь лет.Идеально красивый, точно сошедший с одного из своих портретов в многочисленныхжурналах, идеально одетый в черный костюм и бледно-голубую рубашку сбриллиантовыми запонками. Ледяной взгляд до прозрачности голубых глаз, золотойореол волос — волосок к волоску, ни тени улыбки.

Девушка медленно поднялась, ноги ее дрожали, а глаза былиустремлены на стоящего за Лайонелом юношу.

— Даймонд, — с трудом вымолвила она.

Когда-то живые и сверкающие от любви синие глаза были тусклыи пусты. Юноша с красновато-каштановыми всклокоченными волосами смотрел на нееотстраненно и абсолютно безразлично, словно не узнавал. Одетый в потрепанныесиние джинсы и рваный свитер, рядом с Лайонелом он выглядел жалким уличнымпопрошайкой.

— Почему он такой? — непонимающе моргнула Анжелика, делаяпару шагов к юноше.

Лайонел взял его за шиворот и толкнул к девушке. Губымолодого человека искривила насмешливая улыбка.

— Полагаю, несколько месяцев в тюрьме, вдали от тебя,научили его кое-чему.

— Даймонд, — вновь повторила Анжелика, протягивая к немуруку и касаясь бледной щеки.

Юноша не отшатнулся, он вообще никак не прореагировал.Смотрел на нее пустым взглядом и молчал.

Девушка гневно прищурила черные глаза и уставилась наЛайонела.

— Что ты с ним сделал?

Молодой человек прошелся по комнате, заложив руки за спину.