Более двухсот американцев принимали участие в боевых действиях в Сирии на стороне Исламского государства!

Интересно, а сколько американцев принимали участие в войне на стороне императорской Японии? Или гитлеровской Германии?

Почему так? Почему всё так происходит?

Все началось с Вьетнама. Долбанная Дурная земля, именно там и тогда впервые в американском обществе впервые появились люди, выступающие на стороне врага, причем не как шпионы – а открыто. Люди, которые предают тем самым Америку, американские ценности, сам американский образ жизни. Именно там они сломались. И то, что они сумели победить в Холодной войне своего главного врага – ничего не поменяло. Этот излом остался внутри них, готовый в любой момент проявиться.

После Вьетнама – ни в ком и ни в чем нельзя было быть уверенным. Эта война сломала американское общество изнутри. Теперь они стоят против половины мира. Россия, Китай, Иран, Турция – число врагов увеличивается, а число союзников наоборот – уменьшается. Сил все меньше… но вряд ли они нападут сейчас. Они просто будут ждать, пока Америка истечет кровью…

– Мистер Вебб.

– Мистер Диккинс.

Диккинс был средних лет, немного лысоватый, хорошо одетый, целеустремленный даже с виду, ростом он был немного повыше Вебба – но не слишком высокий. Вебб поймал себя на мысли, что если бы кому-то нужен был человек для рекламы идеального среднего американца – Диккинс вполне мог бы получить эту работу.

– Спасибо, что согласились встретиться.

– Как вы вышли на меня? – спросил Вебб.

– Комиссия по контролю разведдеятельности.

Вебб криво усмехнулся.

– Что, меня решили распнуть и там?

– Отнюдь. Нам интересно, почему такого опытного сотрудника попросили покинуть ЦРУ, в то время как немало ничтожеств там остаются.

– Это долгий рассказ. И я не уверен, что мне хочется вам его поведать.

Диккинс посмотрел на часы.

– У меня немного времени. Конгресс работает на полном ходу, и у меня есть время только на ланч. Знаете какое-нибудь заведение поблизости?

– Да вон, напротив, – показал рукой Вебб.

– Что ж, пойдемте туда.

* * *

«Дог Таг Бейкери» была кофейней и что-то вроде кафе – кофе и выпечка. Оно было открыто как неприбыльное заведение – здесь преимущественно давали работу ветеранам, и вся прибыль от функционирования кафе поступала в распоряжение ветеранских организаций и тратилась на реабилитацию.

– Почему вы не захотели встретиться поближе к Конгрессу?

– У меня аллергия на Вашингтон.

– Напрасно.

У парня, который подошел взять заказ, не было ноги, он передвигался на беговом протезе из углепластика. Вебб кивнул на него, когда тот отошел.

– Вот, поэтому аллергия.

– Понимаю – кивнул Диккинс – а у меня вот сахар подскочил. Я не могу пить кофе без сахара как это делают другие. Вот я и думаю – то ли сахар подскочил от того, что я пью много кофе с сахаром. То ли от того что я просматриваю слишком много бумаг из Белого дома и Пентагона. Там много сладкой воды и больше ничего. Они игнорируют нас.

Вебб пожал плечами.

– Вы знакомы с современной политической ситуацией в стране?

– Вы сторонник Трампа?

– Я не ходил на выборы.

Принесли заказ.

– Очень плохо. Как говорил один из исследователей нацизма, бойся равнодушных, ибо при их молчаливом согласии свершается всякое зло.

Вебб подумал, что еще двадцать лет назад никто бы не подумал описывать ситуацию в США словами исследователя нацизма.

– Так вот, – Диккинс отпил кофе и принялся за пончик, – приближаются перевыборы. Мы думали, что Республиканская партия одумается и примет во внимание общенациональные интересы – но нет, она не одумается. Они выжимают максимум из краткосрочного улучшения ситуации. Безработица самая низкая с 50-х годов. Заградительные пошлины на импортную сталь вернули жизнь на Средний Запад. Фермеры немного воспряли ввиду низких цен на горючее и высоких – на продукты питания. Процесс реурбанизации идет полным ходом – в Нью-Йорке столько жилья не строили с 20-х. На всем на этом Дональд Трамп намерен избраться во второй раз. Попытка остановить его легальными методами провалилась. Как вы сами понимаете – на втором сроке его мало что будет сдерживать.

– Я не понял, в чем проблема-то?

Диккинс доел пончик и уставился на него:

– В самом деле, не понимаете? Проблема в том, что в среднесрочной и долгосрочной перспективе Трамп разрушает Соединенные штаты. Нашу систему власти. По сути, он – Путин – но без его хитрости. Как и Путин, он напрямую апеллирует к некачественному большинству – к фермерам, к работягам, к владельцам оружия70. При этом он сознательно оставляет в стороне класс, который был создан самой историей для проведения единой и последовательной политики в интересах Соединенных штатов. Он популист – но намного опаснее всех популистов мира вместе взятых, потому, что сумел избраться в Соединенных штатах Америки. Вдобавок своей политикой он оттолкнул почти всех наших друзей за рубежом. Никто больше не верит нам, никто не знает, что будет представлять из себя американская политика завтра. Или через неделю.

Вебб подумал, что Диккинс запоздал. Лет на десять, а то и пятнадцать. Если он говорит, что у Америки нет друзей – то это началось не с избранием Трампа, это началось намного раньше…

В отличие от вашингтонского политикана, помощника влиятельного конгрессмена – Вебб видел мир таким, каков он есть, а не таким, какой он прибывает в США в виде делегаций из разных стран. И он прекрасно знал, насколько сильны в мире антиамериканские настроения. Это не было сюрпризом, если дело касалось Латинской Америки или Ближнего Востока. Но даже для него стало открытием, когда он поездил по Европе, поработал в нескольких европейских станциях – и понял, сколь велики антиамериканские настроения в Западной Европе. Это не была ненависть как на Ближнем Востоке – просто их не считали друзьями или союзниками, не готовы были поддерживать их, приносить какие-то жертвы самим и оценивать те жертвы, которые приносят ради этого мира Соединенные Штаты. Тот демарш, когда Франция и Германия демонстративно отказались поддержать США во время вторжения в Ирак – он не был случайность, он был выражением воли большинства немцев и французов. И то, что в итоге произошло в Ираке – лишь усилило эти настроения.

Их любили на востоке Европы. Не все… некоторые. Грузия, Польша, небольшие страны Прибалтики. Странный набор стран… Чехия, например, пострадала в 1968 году от советского вторжения – но там к русским относились нормально, а к американцам – не очень, могли плюнуть, например, на дипломатическую машину.