Они переглянулись. Все думали об одном: путь назад закрыт. Оставалось идти вперед по этому огромному пустому помещению. Лучи фонариков не разгоняли сгустившуюся здесь тьму. Похоже, что где-то в зале были установлены механизмы, реагировавшие на изменение давления. Один из них и заставил дверь закрыться.

Но что здесь было еще?

Впрочем, вскоре они это выяснили. Сверху донесся какой-то скрежет, словно кто-то сдвинул огромный камень, а в следующее мгновение все вокруг залил свет. И не просто свет, а яркие, жгучие лучи, усиленные чем-то наподобие призмы. Усиленные в тысячу раз.

Ахиллес прикрыл глаза ладонью и оглянулся. Стены комнаты оказались покрыты каким-то сухим мхом. И через мгновение этот мох загорелся.

Огненная ловушка, – подумал атлант. Их заперли в комнате, а теперь стены загорелись. Но мох сгорит довольно быстро, так что же это за испытание такое? Помещение наполнилось дымом. Может быть, он ядовитый? Но и дым быстро развеялся, мох догорел. Похоже, опасность миновала…

Глаза Ахиллеса приспособились, и он увидел, что скрывалось под сухой порослью. Вместо грубых каменных стен он разглядел… зеркальную мозаику. Тысячи и тысячи осколков зеркал, покрывавших всю комнату от пола до потолка.

В этом-то, понял Ахиллес, и состояла ловушка.

И, уже зная, что увидит, он поднял голову. Луч света прошел сквозь некое подобие кристаллической линзы на потолке. Он отразился в первом осколке зеркала, отразившись, упал на второй, разделился на несколько, и вдруг лучей стало невероятно много, они отражались и умножались, наполняя собой все помещение. И Ахиллес знал, что это не просто лучи. Они несли не только свет, но и огонь.

– Бежим! – заорал он.

Остальные подняли головы и увидели, как смертоносные лучи, отражаясь от стен, спускаются все ниже.

Гринхэм, шедший впереди, успел добраться до выхода. За ним последовал Эреб. Уже стоя в дверном проеме, атлант оглянулся, чтобы поторопить брата. Ахиллес шел за ними по пятам, но отвлекся на Хелен: девушка, споткнувшись, упала. Страшные лучи прочертили гибельную сеть, клетку из сокрушающего света, и эта сеть была уже совсем близко.

Ахиллес рванулся назад.

– Тебе не спасти ее! – Эреб попытался схватить брата за руку, но тщетно.

Добежав до Хелен, тот подхватил девушку, поставил на ноги и потащил за собой к двери.

Но было уже слишком поздно. Зеркала отразили лучи на уровне его глаз, направив их ниже, на уровень груди.

Ахиллес развернулся, прижимая Хелен к себе, пригнулся, уклоняясь, и прыгнул, увлекая девушку за собой. Его мышцы, казалось, рвались от напряжения, когда атлант буквально взлетел, оттолкнулся рукой от стены, отпрянул от луча, ударившего в стену прямо перед его лицом, оттолкнулся снова и с криком пролетел до двери, все еще не отпуская Хелен. Они повалились на пол, расшибившись, но избежав опасности. На жилете Хелен виднелась черная полоса – тут луч прожег ткань.

А вот Клейтону не повезло. К этому моменту он успел добраться только до центра комнаты, рванулся вперед, но было уже поздно. Свет и жар многократно усилились, теперь лучи наполняли все помещение, точно исходя от жутковатого – и смертоносного – зеркального шара на дискотеке.

Ахиллес дернулся было назад, чтобы спасти Клейтона, но понял, что спецназовцу не выжить.

– Нет! – крикнул он, когда в солдата ударили перекрещивающиеся лучи.

Рот несчастного распахнулся в крике, лучи резали и жгли его тело. На мгновение спецназовец замер, и Ахиллес мог бы поклясться, что видел, как лучом ему отрезало верхушку черепа. А затем Клейтона забрала милосердная смерть, и его тело, ярко вспыхнув, распалось в прах.

От солдата не осталось и следа.

Не успели они перевести дыхание и осознать, что же случилось с Клейтоном, как их уже ждало новое испытание. Следующая комната была меньше предыдущей, и потолок тут был намного ниже.

– Испытаний должно быть три, Ахиллес, – напомнил Эреб. – И все они взаимосвязаны.

Увидев на потолке сталактиты, юноша сразу же понял, каким будет следующее испытание. Луч света из соседней комнаты отразился от стены у пола и ударил в потолок, срезая один из сталактитов, потом другой, и еще, и еще. Отряд увидел, как они начали падать, смертоносные, точно копья.

Гринхэм к этому моменту уже был посредине комнаты, и испытание застало его врасплох. Не успел он поднять голову, как один из сталактитов врезался ему в лицо, пробил горло, вошел в тело по грудь. Агент повалился на пол, оросив все вокруг кровью.

– Тут были прижимные механизмы! – крикнул Эреб. – Этот придурок запустил один из них!

И действительно, все больше сталактитов обрушивалось на пол. Наверное, они должны были поражать определенные участки пола, реагируя на движение в комнате, но из-за предсмертных конвульсий Гринхэма они валились сплошняком. Некоторые врезались в пол, застревая в горной породе, другие разбивались вдребезги, рассыпая во все стороны обломки камня.

– Ахиллес!

Но атлант не заметил грозящей ему опасности, и только благодаря потрясающей скорости Эреба ему удалось спастись, когда его брат отразил падающий сталактит, отведя его рукой в сторону. Казалось, «снарядов» становилось все больше. Ахиллес, следуя примеру Эреба, начал отталкивать их в сторону, сбивая с курса. Он отразил один сталактит, второй, а затем третий задел рукав Хелен, выведя девушку из равновесия. Она качнулась, очутившись на пути четвертого, но вовремя заметила угрозу и попыталась уклониться. Ей не хватило бы скорости, но Ахиллес пнул сталактит ногой, да с такой силой, что тот врезался в стену. Юноша успел развернуться, увидев очередной «снаряд», и поймал его. Камень поранил ему ладонь, но Ахиллес не отпускал его, невзирая на боль в мышцах, которые едва выдерживали такую нагрузку. Неожиданно почувствовав прилив сил, он отбросил сталактит в сторону.

– Бежим! – Эреб потянул его за собой.

Пригнувшись, они побежали по залу, уклоняясь от острых снарядов.

Юноши двигались с нечеловеческой скоростью, уворачиваясь от сталактитов и перепрыгивая через груды обломков на своем пути.

И вдруг раздался грохот, точно начался обвал в горах. Не успели они добраться до арки, ведущей в очередной зал, как сталактиты сменились круглыми валунами, быстро завалившими все помещение. Выход назад оказался заблокирован, а тело Гринхэма погребло под обломками.

Отряд застыл на мгновение, глядя, как оседает пыль. Эхо грохота еще отражалось от стен.

– Мы прошли второе испытание, сэр, – говорила в микрофон Хелен. – Потеряли Гринхэма и Клейтона, они мертвы, сэр. – Девушка чуть не плакала.

Атланты не слышали, что ответил ей Кроули, им оставалось только догадываться. Хелен же смотрела на них со смесью страха, благодарности и даже благоговения.

Девушка отерла уголок рта: из разбитой губы у нее сочилась кровь.