— Ну, тогда, возможно, Леопард тоже не совсем реален, — медленно продолжил Кадуоллендер.

— Достаточно реален, чтобы доводить меня до безумия, — Томас сделал большой глоток и наслаждался вкусом виски в горле. — Как же я могу тягаться с человеком, о котором не знаю ничего, кроме того, что она соизволит написать?

— Знаете, милорд, публике нравятся «Приключения провинциальной мисс», — Кадуоллендер осторожно подбирал слова. — Но читатели непостоянны, и то, что нравится им сегодня, не обязательно удержит их интерес на следующий день. Я предложил мисс Смит подумать о преимуществах введения хорошенького убийства, чтобы подстегнуть читателей.

— Думаю, я должен быть благодарен ей, что она не приняла ваше предложение всерьёз, — Томас покачал головой. — Принимая во внимание ее отношение ко мне, лорд Б. был бы сейчас, без сомнения, мертв.

— Помимо этого… — Кадуоллендер глубоко вздохнул, — только для того, чтобы поддержать интерес читателей, понимаете ли… добавить еще одного поклонника в истории было полностью моей идеей.

— Вашей идеей? — Томас сузил глаза. — Что вы говорите?

— Я… — ухмыльнулся Кадуоллендер. — Нет никакого другого мужчины.

— Никакого другого мужчины? — прошла минута, прежде чем слова Кадуоллендера дошли до сознания Томаса.

— Нет.

— Значит… нет никакого Леопарда?

— Его нет на улицах Лондона, — печатник усмехнулся. — Вообще–то, я предлагал Льва или Тигра. Леопард был её идеей, — он сделал ещё глоток. — Всё же это замечательное имя. Тёмное и соблазнительное. Читатели такое любят.

— Никакого Леопарда, — медленно повторил Томас. — Никакой другой мужчина не добивается внимания Марианны? Он испытал облегчение, тут же сменившееся раздражением. — Чёрт побери.

— Я подумал, что вы будете довольны, — запнулся печатник. — Я все–таки надеюсь, что этот небольшой обман не повлияет на нашу договоренность.

— Нет, не повлияет. Это деловое предприятие, и я не могу винить вас за желание повысить его доходность. И да, я доволен, — он выпил остаток виски. — Хотя, конечно, нельзя отрицать тот факт, что я чуть не дошёл до крайности в своём стремлении узнать личность несуществующего поклонника. Она заставила меня побегать, как одержимого, уверив, что я могу потерять ее из–за очень романтичного повесы. Это отвлекло меня от стараний получить ее руку и довело до безумия.

— Что вы собираетесь предпринять?

— Полагаю, пора сказать ей, что мне известно, что она и есть та провинциальная мисс, — Томас выдохнул, — но, зная мисс Смит, я не думаю, что это следует делать. Она самая упрямая женщина, которую я когда–либо встречал, и, если я не буду осторожен, она, более чем вероятно, сбежит.

Томас поднялся и принялся ходить по комнатке.

— Она — уникальная женщина, которая отказывается увидеть настоящий мир и рассматривает жизнь как приключенческий роман. Пора ей понять разницу между реальностью и вымыслом. Ей следует преподать урок.

— Какой урок?

— Урок о том, что может случиться, если играть жизнями людей ради достижения своих целей так, как она играла со мной. Урок о разнице между книжными историями и действительностью, то есть, что может случиться, когда некоторые истории становятся явью, — он задумался, — урок, который она никогда не забудет.

Кадуоллендер поморщился.

— Вы уверены, что это мудро?

— Вероятно, нет, — Томас протянул свой бокал, и печатник его наполнил. — Но это пойдёт ей на пользу.

— Извините, что указываю на очевидное, — медленно проговорил Кадуоллендер, — но если ваш урок не удастся, не станет ли наша ситуация с юной леди еще хуже, чем сейчас?

— Вряд ли такое возможно, — пожал плечами Томас и сделал ещё один глоток. — А если у меня получится…

— Значит за успех, — Кадуоллендер поднял свой бокал.

— За успех, — Томас чокнулся с печатником. — И за надежду, что хотя бы однажды мои планы в отношении мисс Смит принесут свои плоды.

* * *

Марианна отложила ручку, отодвинулась от стола в своей комнате и вздохнула. Она не могла сосредоточиться на волнующих приключениях и загадочных мужчинах, когда только один мужчина занимал ее мысли.

Томас.

Он был необычно скрытным весь день. Когда он утром вернулся с непродолжительной прогулки, Марианна заметила триумфальный блеск в его глазах, что не предвещало добра.

Вскорости он ушел из дома. Впервые с их возвращения из деревни он не беспокоил её своим постоянным присутствием, которым она, надо признать, очень наслаждалась. Однако отсутствие внимания с его стороны было крайне тревожным. Что задумал этот человек?

Она всё чаще делила с ним постель за прошедшие недели и удивлялась, что до сих пор никто в поместье не проведал об их связи. Если бы кто–то, в особенности тётушка Луэлла, узнал об их настоящих отношениях или, того хуже, она бы забеременела, её заставили бы вступить в брак без любви.

Томас оставался верен своему слову и больше не склонял её к браку, хотя эта тема всплывала регулярно. Нет, теперь маркиз, и в самом деле, помогал ей планировать путешествие, давая советы по поводу дорог и расходов.

Странно, но Марианна больше не стремилась в будущее с прежним энтузиазмом. Чем ближе приближалось время отъезда, практические аспекты той жизни, которую она всегда желала, становились все более пугающими. Она всё сильнее осознавала, что Беркли был прав. Дорога, которую она для себя избрала, — не из легких. Вероятно, она даже могла оказаться невозможной для одинокой женщины. Тот факт, что её мечты, возможно, не исполнятся так, как она того хотела, обескураживал. И, помимо всего, ей приходилось признать, что ближайшие годы могут оказаться наполненными не столько приключениями, сколько одиночеством. Как сможет она прожить остаток своих дней без Томаса?

Так просто было сказать ему, что она передумала насчет брака. Несмотря на отказ от его предложения, Марианна подозревала или просто надеялась, что Томас всё же будет готов жениться на ней. Что же изменилось на самом деле в этом отношении?

Марианна глубоко вздохнула. Нет, вовсе ничего не изменилось. Она его любила. Он чувствовал к ней только дружеское расположение и обязательство. До настоящего момента она не рассматривала любовные истории в книгах с практической точки зрения. Эмоции являлись ничем иным, как приятной фантазией, и совсем не касались реальности. В реальности в любви не было ничего приятного.

Послышался стук в дверь, и служанка, которую она раньше не видела, показалась в дверях:

— Миледи, к вам посетитель.

Марианна застыла в нерешительности. Тётушка Луэлла с её сестрами поехали в парк, а Томас исчез. Было крайне неприлично встретиться с кем бы то ни было наедине.

— Кто это?

— Он не назвал своего имени, но он ожидает в гостиной, — усмехнулась девушка. — И он такой лихой, миледи.