Трое магов на вивернах выстраивались в воздухе в какой-то боевой порядок, и их целью совершенно явно был балкон.

Илья дёрнулся было вперёд, но уже через миг понял, что рядом с Селсидом дёргаться абсолютно бесполезно. Тот придержал его одной рукой, но с такой необоримой твёрдостью, что даже мысли выдёргивать локоть не возникло. Помимо того, обернувшись, безмолвно подал назад какой-то знак, и рядом с ним словно из-под земли вырос Эрхед Деферий, в свою очередь блокировал любые движения юноши, при этом не прикасаясь к нему.

Господин Руэн повёл бешеным взглядом по балкону, по сгруппировавшимся вокруг петербуржца телохранителям, а потом подхватил с пола своё оружие и бросился к краю балюстрады, за которым всё ещё держалась в воздухе шивела. Она лишь отдёрнулась в сторону, свернулась клубком, спасаясь от заклинания, и снова растянулась полоской вдоль балкона. Когда лорд прыгнул в седло, на какое-то мгновение она встрепенулась, словно колебалась, подчиняться ли или попытаться сбросить, но наездник уже подхватил поводья. Их было по три с каждой стороны, всего — шесть. Господин Мирдамар накинул их на запястья, словно браслеты, а через долю мгновения шивела уже стартовала, словно стрела, выпущенная в троих бойцов на вивернах, которые успели запустить по балкону следующее заклинание, ещё более мощное, чем первое, вспенившееся за кромкой балюстрады, словно выплеснутая из таза грязная мыльная вода. Перепутанные порванные провода заискрили.

Юноша снова дёрнулся вперёд — желание спасти тех, кто оказался за пределами защитной стены, спасшей жизнь ему и его телохранителям, оказалось совершенно иррациональным и неконтролируемым. Эрхед нажал сильнее, и левое запястье Ильи на миг онемело. Селсид и Денис в мгновение перестроили систему, сделав её невосприимчивой именно к тому типу чар, которыми прорвавшиеся маги бомбардировали балкон. Но как раз в этот момент чужакам пришлось сбить строй, потому что осколок интериции, прорвавшийся под замковый купол, сдвинулся, стискиваемый магией защитный систем, и едва не смёл бронированных виверн.

А через миг господин Мирдамар достиг этой троицы.

В его руках блеснувшее золотом оружие, похожее на два соединённых рукоятками серпа, вдруг взвилось с поразительной скоростью, на миг обернулось диском, потом опять серпами, и снова диском. Этим оружием, вращая его в пальцах, лорд с точностью снайпера отразил все три заклинания, брошенных в него практически одновременно. От следующей серии ударов шивела ушла броском атакующей кобры, снова замерла в воздухе, изогнутая дугой, и одно из боевых заклинаний господин Руэн непринуждённо отразил в того, кто его швырнул.

Бойца сшибло с седла, и он полетел вниз — никто из его товарищей не успел среагировать. Шивела заложила затейливую фигуру высшего пилотажа и прошла буквально в нескольких сантиметрах от столкнувшихся с осколком интериции заклятий. В какой-то миг Илья даже решил, что Мирдамару крышка, и он нервно перехватил ртом воздух. Однако серпы снова, как ни в чём ни бывало, сверкнули золотом, и от сердца отлегло. Рванувшегося следом за лордом второго бойца, должно быть, оглушило отдачей, он откинулся назад, невольно натягивая поводья тяжестью тела, виверна, повинуясь наезднику, буквально встала на хвост, рванула вверх, опрокинулась на спину и пропала в кромке контратакующей сети, с помощью которой защитники замка пытались нейтрализовать и уничтожить тайфун чужой магии.

Шивела мгновенно развернулась, и господин Руэн схватился с последним оставшимся магом. В их схватке трудно было что-нибудь разобрать — даже сами фигуры виделись смутно, восприятие сбивало мощное энергетическое образование рядом с дерущимися, которое уже сумели преобразовать из боевого элемента магической структуры в спираль остаточной энергии, но которое всё ещё действовало и грозило смертью обитателям замка. Кружащие друг вокруг друга виверна и шивела двигались стремительно, а если и замирали, то на миг, на долю мгновения. В эти моменты вспыхивало золотом странное оружие лорда Мирдамара, ему тускло отвечал меч чужака, их окружали серии вспышек, и снова полёт, и хотя бы ясно, что оба пока ещё живы.

Телохранители Ильи постепенно ослабляли мощь стены, отделившей их от всех остальных в замке, потом Эрхед отпустил руку юноши, и тот с облегчением встряхнул затёкшими плечами. Теперь, когда магический щит был уже не так мощен, ему лучше было видно происходящее, но ненадолго. Через секунду вихрь энергии, повисший над замковым двором, наконец погас, а золотые серпы в руках господина Руэна вспыхнули оранжево-красным, его противник, перекособочившись, вывалился из седла, и виверн, потеряв управление, пошёл к земле с неторопливостью клочка тополиного пуха.

Селсид снял защиту и посторонился, пропуская Илью к балюстраде. Тот, перегнувшись через неё, разглядел, что господин Мирдамар не сразу смог посадить шивелу на мощёный двор, а когда ему это удалось, с трудом встал на ноги, судорожно прижимая локоть к боку. К нему кинулись сразу двое солдат, поддержали. Лицо у лорда было брюзгливое, недовольное и скучное, словно он не из боя вернулся, а только-только разделался со скучнейшими бухгалтерскими расчётами, от которых смертельно устал.

Встав рядом с Ильёй, Селсид возобновил защиту, правда, не такую мощную, попроще, которая не мешала смотреть. Теперь он настойчиво держался рядом со своим подопечным, ни одно движение, ни один жест юноши не могли пройти мимо его внимания. Другие телохранители рассыпались по балкону, они бдительно посматривали в небо — бой продолжался.

Из угла выбрался тот из техников, который защищался от вражеской магии при помощи ноутбука, теперь пришедшего в полнейшую негодность.

— Что там с господином Мирдамаром? — спросил он, отшвыривая остатки компьютера. — Уцелел?

— Жив, только ранен, — коротко бросил Эрхед.

— Слава Истоку… Ведь он всех нас тут спас!

— К сожалению, не всех… — Илья нагнулся к магу, лежащему у балюстрады, попытался нащупать пульс на шее. Пульса не было.

— Кого смог, того и спас.

— Почему ты не построил защиту вокруг всех, кто был тут, на балконе? — понизив голос, зло осведомился у Селсида петербуржец. — Ты ведь мог, чёрт побери! Ты мог хотя бы попытаться спасти всех!

Телохранитель взглянул на юношу без особого выражения.

— Никогда не следует пытаться объять необъятное. Мой долг — защищать именно вашу жизнь.

— И спокойно смотреть, как вокруг тебя мрут люди? Разве это по-человечески?

— Всех людей на свете не спасти.

— Я не говорю обо всех! Я — о тех, которые были рядом!

— В этом случае защита, прикрывающая вас, оказалась бы слабее. И вы могли погибнуть.

— Ну и погиб бы я — тебе-то что? Была бы у тебя другая работа, в чём проблема-то?! — взбешённый петербуржец уже не вполне отдавал себе отчёт в том, что говорил.

Селсид несколько мгновений молчал, должно быть, обдумывая.

— Это не работа, — ответил он наконец. — Это долг. Будьте внимательны, пожалуйста, ваше величество. Штурм ещё не окончен.