Тут у меня снова потемнело в глазах, я изо всех сил вцепилась в одну из заправочных колонок, вспомнив слова Кэтрин и мистера Бейкера: «Даже если она очнется в самое ближайшее время, это будет уже не та Анна, которую мы знали»; «Человек, который и так казался сам на себя не похожим, уже не с нами».

Страх от возникшей догадки заставил меня забыть обо всем на свете. С трудом дыша от ледяного ветра, я стремглав помчалась в больницу Эмброуза. Летящий навстречу колючий снег мешал разбирать дорогу, я пару раз оступалась, а потом, словно обретя крылья за спиной, добралась до больницы в кратчайшие сроки.

Там меня уже привычно встретили холодные стены и запах безысходности. Врачи и медсестры сновали по коридорам, едва успевая уделить внимание каждому пациенту – по Эмброузу прошлась волна гриппа.

Бессовестно расталкивая всех на своем пути локтями, я ворвалась в палату к Анне, над которой склонились миссис Сандерс с дежурным врачом, устанавливая катетер в руку девушке и делая какие-то записи в блокноте.

– Что вы делаете? Не трогайте ее! – заорала я с порога, не решаясь приблизиться и на полшага.

– Элисон! – удивленно воскликнула миссис Сандерс. – Что с тобой?

Наверняка в тот миг я на самом деле выглядела помешанной – дубленка расстегнута и перекошена, волосы разметались разворошенной копной, лицо вспотело, бескровные губы дрожат, а глаза наполнены безумием. Но мне было на это плевать. Я наконец поняла, что меня так смущало при каждом посещении подруги, отталкивало от нее все больше, превращая визиты в пытку.

– Это не Анна! – Я зарыдала, подбежала к миссис Сандерс, выдернула у нее катетер и выбила блокнот из рук женщины, швырнув его в стену.

– Что вы себе позволяете?! – очнувшись от шока, вскричала врач, в злом изумлении наблюдая за мной.

Оттолкнув их обеих, я медленно подошла к кровати, где лежала девушка, которую мы ошибочно принимали за Анну. Страх ядом разъедал мою душу, но, как только я встала вплотную, сомнения развеялись окончательно.

Это были светлые волосы Анны, ее кожа, подрагивающие серые ресницы, губы… это было ее лицо, тело, все, до кончиков пальцев… но это была не она. Я вцепилась в плечи копии Анны и начала лихорадочно ее трясти, мои слезы капали ей на нос и подбородок, а я повторяла, всхлипывая:

– Это не Анна, не она, это не Анна!

Кто-то подошел ко мне со спины, больно заломив руки назад, я начала брыкаться, орать и кусаться, порываясь назад к девушке.

– Элисон!

Миссис Сандерс отчаянно пыталась меня успокоить, но я только начала плакать пуще прежнего, а потом почувствовала, как мне что-то вкололи, после чего провалилась в черное марево.

* * *

Я упорно пыталась поднять свинцовые веки. Протяжно застонав, смогла это сделать, но пришлось тут же болезненно сощуриться от яркого света. Привыкнув к нему, распахнула глаза пошире, огляделась по сторонам. Воспоминания болезненным током отозвались в голове, я скривилась и, стянув с себя одеяло, поменяла положение, сев на кровать и опустив голову. Я находилась в одной из многочисленных больничных палат, это ясно, вот только как долго была отрезана от мира? Часы на стене показали, что на два часа.

Я ощущала стыд и угрызения совести, костеря себя на чем свет стоит. Глупая, глупая Элисон!

Дверь в палату тихо отворилась, являя озабоченное лицо мамы Кэтрин. Я тут же вскочила.

– Миссис Сандерс, простите, я не знаю, что на меня нашло…

– Чшш, – ласково проговорила она, теплыми руками возвращая меня на кровать, – тебе нужен отдых…

Я и впрямь ощущала слабость, нетвердо стоя на ватных ногах, поэтому была только благодарна, когда миссис Сандерс уложила меня обратно в постель.

– Я не знаю, что на меня нашло… мне очень стыдно…

– Все в порядке, Элисон. Учитывая стресс, с котором ты живешь уже не первый месяц, я удивляюсь, что срыва не случилось раньше. Отлежишься дома, попьешь успокоительные, твоей маме мы позвонили, она скоро приедет…

– Нет-нет-нет, – я чувствовала легкую дурноту, но снова упрямо начала вставать с кровати, – я просто перенервничала, я не могу… не могу пропускать школу.

Если миссис Сандерс выпишет мне больничный, все пропало, а мне завтра необходимо встретиться с мистером Бейкером, теперь это дело жизни и смерти.

– Обсудим все, когда твоя мама приедет сюда. А пока с тобой побудет Кэтрин.

Черт, Кэтрин, я про нее совсем забыла! Разговоры про Монику и ситуация с Анной вытеснили все из моей головы! Ладно, она поймет, сейчас нужно переживать совсем о другом…

– Миссис Сандерс, – мама Кэтрин обернулась у самой двери, тревожно глядя на мое лицо, – касаемо Анны… мне так неловко… я перенервничала, пошел четвертый месяц, как она в коме, и я просто…

– Как я уже сказала ранее, я удивляюсь, как ты так долго и стойко держалась. Видно, подавляла эмоции в себе, а сегодня они вылились в нервный срыв.

Она бесшумно закрыла за собой дверь, а я, мрачно выдохнув, опустила голову на подушку.

Само собой, я все так же была уверена, что девушка, лежащая в одной из соседних палат, никакая не Анна. Озарение пришло внезапно, я просто не сумела с ним совладать. Впредь нужно быть умнее. Это как в психлечебнице: видишь монстров – не говори об этом вслух. Кто поверит в то, что Анну подменили? Я ведь не хочу, как мистер Бейкер, провести с десяток лет в закрытом госпитале для умалишенных!

Непрошеная мысль кольнула в висок: а что, если я, как этот сумасшедший, уже не различаю правду и вымысел?

Я чертыхнулась – вот уж нет. Первый месяц я либо искала Монику, либо сидела у кровати Анны, надеясь, что она очнется. А потом… потом, как обычно, что-то пошло не так. Я чувствовала мороз по коже, глядя на мирное лицо подруги, ощущала судороги в сердце, когда слышала, как ее называют по имени. Уже тогда это была не Анна, но догадалась я об этом только сейчас, после вскользь брошенных фраз Кэтрин и мистера Бейкера. Уже не та Анна, которую мы знали… человек, который и так казался не собой, уже не с нами…

Исчезла ли она так же, как Моника? Сомневаюсь. Мистер Ньютон наверняка бы знал. Но ведь он и так должен был быть в курсе? Без сомнения, что-то из снов друга натолкнуло его на определенные мысли, он рискнул и понял, что прав. С того момента для него изменилось все. А спустя десятки лет – и для нас. Можно ли считать, что Анна в безопасности, если мистер Ньютон не принял никаких мер? Или, наоборот, что-то поменял, просто мы не ведаем об этом?

А Моника… Он знал, что она исчезнет. И что я не остановлюсь в ее поисках.

Непрошеные слезы в который раз за сегодняшний день защипали глаза. Мистер Ньютон уверяет, что Моника ближе, чем я могу подозревать… где-то здесь, рядом… а продолжать ее искать… опасно? Бессмысленно? Я зло фыркнула. Простите, мистер Ньютон, в свое время вы заменили мне отца, но именно Моника является для меня всем. Когда она исчезла, все потеряло смысл.