Я замолчала, обдумывая ответ короля. Он тоже. Мы молча наслаждались изысками повара. Обед был великолепен. Суп — пюре, антрекот, припущенные овощи. Так как слуг не было, мы сами накладывали себе то, что хотели съесть. После того как насытились. Дэвид продолжил:

— Я слышал вы ходили в главный хорам на встречу с богиней.

Я отложила приборы и ответила:

— Да ходила.

— Как прошла встреча, вы не разочарованы в ней?

— В целом я довольна. Что-то прояснилось, а что-то опять запуталось.

Я немного расслабилась, вроде как монарх не держит зла, после моей небольшой ошибки. Хорошо, что он оказался не злопамятным.

— Я спросила у богини, кому быть следующей королевой. — Ну вот не могла я не эпатировать Дэвида. Чего это он, такой довольный сидит?

— Она не ответила, — сказал король, не дав мне выдержать драматическую паузу и немного пощекотать ему нервы. Я решила не останавливаться на этом:

— Потом я спросила у богини, кого выбрал король?

Несмотря на то, что монарх улыбался, горбун весь подобрался и его взгляд сосредоточился на мне.

— Что она сказала?

— Она сказала. — Драматическая пауза. — Спросить у вас.

Монарх выдохнул.

— А сами вы не догадались? — спросил Дэвид, подняв бровь, и пристально глядя мне в глаза.

Вот тут я призадумалась, на что это он намекает?

— Ну, если рассуждать логически: думаю, что ваша избранница — Аканэ, — Естественно, моё предположение было основано на мнении придворных.

Дэвид протянул руку к моему лицу и начал аккуратно что-то вытирать в уголке моих губ.

— Не могу смотреть. Хлебная крошка прилипла, — пояснил мне он.

Я ошарашенно замерла. Король хмурился, сосредоточено смотря на мои губы. Его палец замер на моих губах. Захотелось отвести его руку от моего лица подальше. Но он же король! Не будешь бить его по рукам за то, что он ухаживает за своей невестой.

Я схватила салфетку и приложила ее к губам. Дэвид встал и подошел ко мне вплотную. Таким образом, наши глаза оказались на одном уровне. Я опустила голову. Он был слишком близко, слишком некомфортно.

Взяв салфетку у меня из рук, Дэвид нагнулся и слизал эту крошку с моих губ. Из моей головы вылетели все вопросы, претензии, глупые шуточки и придирки. Я сидела и ошарашено смотрела в глаза монарху. Он прошептал мне в губы:

— Давайте, пройдемся с вами по парку.

В столовую зашли слуги, которые принесли нам верхнюю одежду. Король отошел от меня и лакеи помогли нам одеться, затем снова ушли.

Французские окна столовой открывались и выходили на террасу, которая была возле дворцового парка. Мы воспользовались этим ходом, и вышли на улицу.

Я почувствовала вокруг меня и Дэвида магическую энергию. Немного сосредоточившись, смогла определить, что это щиты, причем мне совсем была незнакома такая конструкция. Наверное, они защищают нас от подслушивания и подсматривания.

Горбун подал мне руку, я взяла его за локоток и мы пошли по дорожкам. В Лицисте была зима. Я переживала, что на мне слишком легкий наряд, и наверное, подслушав мои мысли, король произнес:

— Вижу, вы не знаете, как активировать заклинание тепла, чтобы не замерзнуть.

— Если вы подскажите, я буду очень благодарна, — мои мозги были в ступоре от произошедшего, поэтому ничего умного и тем более остроумного я выдать не могла.

Горбун остановился, сделал несколько пасов руками, и по одежде заструилось тепло, которое стало окутывать все тело. Дэвид обнял мои ладони своими руками, нежно поглаживая их. Мне стало еще теплей. В душе тоже что-то оттаяло, от проникновенного взгляда, которым смотрел на меня король.

— Аканэ будет послушной женой, — сказал он. — Но сможет ли она, в моё отсутствие, принимать самостоятельные решения?

— Ее семья ей поможет, — ответила я, пожимая плечом.

Дэвид поднялся на носочки, протянул руки и мягко взял моё лицо, затем прикоснулся своими губами к моим, нежно прихватывая то одну, то другую губу.

Как вы думаете приятно, когда тебя целует горбун, пусть даже король?

Я положила ладошки ему на плечи и представила, как будто целуюсь с красавчиком из своих снов. И, по-видимому, от удовольствия приоткрыла свои щиты. Хотя о чем я? Он легко может преодолеть их. Горбун резко прекратил поцелуй, отстранился и холодно сказал:

— Наше время истекло. Обед закончен. — Затем развернулся и ушел.

Чего это он? Как с таким человеком государством управлять, а тем более жить?

Тут же после этой мысли рядом со мной взорвался сугроб.

Я сообразив, в чем дело, хотела ментально попросить прощение у короля. Неужели он увидел, кого я представляю! Но пока собиралась с духом, подумала, как это будет выглядеть.

Простите, что целовалась с вами, а представляла другого. Или вот еще один вариант: Перед тем как извинится, я хотела бы узнать: это вы приходите ко мне целоваться по ночам? Ну, просто прелесть, какая дурочка! Или ужас, какая дура? В общем, ни мой ум, ни моя фантазия не смогли вообразить ничего путного. Я не знала, как теперь смогу загладить вину перед своим женихом.

Ночью на том же месте в тот же час, как в песне, я опять встретилась со своим красавчиком. Он схватил меня в объятия и сказал:

— Не хочу, чтобы тебя целовал кто-то другой.

— А ты кто?

Вместо ответа мне попытались закрыть рот поцелуем, но чувство вины с обеда глодало меня, поэтому я отстранилась.

— Это важно. Кто ты?

— По всей видимости, тот, кто тебе нужен, — шутя, ответил он.

— Так и буду тебя называть. Тот, кто мне нужен. ТКМН.

Мужчина рассмеялся. И мягко сказал.

— Согласен.

А потом попытался опять поцеловать, но я вывернулась из его объятий.

— Я так не могу, это не честно!

Настроение ТКМНа поменялось, он нахмурился.

— Что не честно?

— Если ты не король, то больше не приходи. А если король, то так и скажи.

Мы зло уставились друг другу в глаза. Я ждала ответ. ТКМН опять схватил меня и попытался поцеловать, я врезала ему по лицу кулаком. Мой удар был, как мертвому припарка, но мужчина выпустил меня. Я отскочила подальше, и мы зло уставились друг на друга. Вдруг, по полю разнесся мой голос:

— Ужас, какая дура! — Фраза как эхо повторилась несколько раз, и мужчина растаял.

Я же зло ответила:

— Сам дурак!

Утором от короля опять принесли корзину лаванды. Ну, вот что мне думать?

В один из вечеров дед пригласил меня на ужин. Он зашел в нашу школу поникший и в глазах не было того задора, который всегда отличал его от остальных старых сенов. Увидев, что дед чем-то расстроен, отказать ему я не посмела. Хотя очень хотелось, после так называемой работы, лечь на свою кровать и протянуть ноги, то есть отдохнуть.