— Угу, именно так. А ты что думал, я тебя тут в щепочки играть позвал, что ли? — ворчал Лин. — Так… смотрим сюда. Слушай, может, вам визуал в виде воды и щепок сделать? — оживился он. — Схема та же самая, вы разберётесь.

— Не надо, — попросил Радал. Та схема, которую он сейчас видел, нравилась ему гораздо больше, чем щепки в воде. Красивая. И почему-то Радалу вдруг почудилось, что схема тёплая и живая. Несколько сросшихся боками шестигранников, шесть тёмных пушистых шариков, трепещущие нити, назначение которых он пока что не понял, сполохи невидимого огня. Куда интереснее, чем куски мокрого дерева. — Пусть такая будет.

— Судя по всему, это была монада — Пятый, занимавшийся до того расстановкой приоритетов в задаче, свернул свой визуал и подсел к остальным. — Большая монада. Смотрите.

Тёмный шарик налился светло-сиреневым цветом и стал дробиться на сегменты и области.

— Сколько их там всего было? — негромко спросил Клео.

— Шестьсот человек, — ответил Пятый. — Большая монада. И мне это не нравится.

— А почему цвет такой странный? — спросил вдруг Радал.

Все с удивлением посмотрели на него. На лице Лина отразилась крайняя степень заинтересованности.

— Ну-ка, ну-ка… А чем тебе не нравится цвет? — спросил он.

— Ты говорил, что основных цветов два, — медленно начал Радал. — Маджента и Индиго, так?

— Так, — кивнул Лин, — Продолжай.

— А этот цвет… Словно из двух, верно? — спросил Радал.

— Верно.

— А так бывает? — Каин смотрел на Лина с недоверием. — Это же два цвета сразу…

— Вы пока плохо знаете градации, но мыслите в правильном направлении, — кивнул Пятый. — Смотрите. Во-первых, монада имеет светлую окраску, так? Это уже плохо, потому что насыщенность цвета зависит от количества эмпатов, принадлежность которых к какому-то миру предопределена. В данном случае большая часть монады была набрана из людей, родившихся и выросших в Белой зоне. Далее. Монада принадлежала Индиго, потому что холодный синий в ней превалирует. Но при этом в ней есть и Маджента. Смотрите, попробую проще. Как будет удобнее — цифры, проценты?

— Проценты, — подсказал Лин. — Нагляднее. И пока что в десятичной, мальчикам проще.

— Шестьдесят восемь процентов из незонированных миров, двадцать процентов — Индиго, двенадцать — Маджента, — сказал Пятый. — Шестьсот человек. Считайте сами.

— Чего считать-то? — жалобно спросил Каин.

— Тебе пока что ничего.

Нарелин (вид у него был неважный — кажется, состояние Клео передалось ему, несмотря на то что вслух они почти не разговаривали) спросил:

— Каким же это образом существа из Маджента попали в монаду? Разве такое возможно?

— Всё возможно, — мрачно ответил Пятый. — Знаешь, было в России такое выражение — «воруют». Продолжать?

— Воруют? — поразился Нарелин. — Людей? Но подожди, вы же всегда утверждали, что Маджента — миры безопасны. И потом, разве можно включить в монаду силой?

— Я этого не утверждал, — возразил Пятый. — Безопасны, но не все. Рая на земле не бывает, Нарелин. А включить можно. Запросто. Если эмпату десять лет, не больше.

— Дети, выходит, — пробормотал Нарелин и нахмурился. — Это же семьдесят два человека получается! Неужели их не искали, этих детей?

— Не семьдесят два, больше. Искать-то искали, но… Сейчас будем разбираться.

— Значит, не нашли, — подытожил Нарелин. — Однако и методы у тех, кто эту монаду организовал! Ничего не скажешь, наглые ребята. Интересно, сколько лет каждому из этих детей теперь. А как наши-то? Радаловские? Среди них есть такие? Ведь если и там окажутся «украденные», то, по идее, надо бы их на родину вернуть.

Пятый промолчал. В этой монаде, судя по всему, работали (если это можно так назвать) только взрослыми, но то, что происходило в ней, было поистине чудовищным. Он вывел визуал, чтобы остальные тоже видели, что он делает, и медленно стал сращивать схему монады со схемой Сети. Радал и Каин наблюдали за процессом заворожённо, Лин сардонически усмехался. Через минуту всё пространство кабины заполнили собой светящиеся, бледные нити.

— Паука запусти, — предложил Лин. — Для пущей правдоподобности.

— Ты спрашивал: искали или нет, Нарелин? — спросил Пятый. — Смотри, откуда части этой монады. Все миры, без исключения, — низкая техногеника, без выхода в пространство. Сам конклав маленький, однако они доросли до идеи Контроля и сумели включиться в Сеть. Сат-онвэе по сравнению с этими добродушный гигант. А эти… — Он скривился. — Смотрите, где базировалась несчастная монада.

Бледная паутина померкла, вместо неё в пространстве повисла планета. Землеподобная.

— Если кто-то думает, что в самом мире, — этот кто-то ошибается, — предупреждающе сказал Пятый. — Мир не принадлежит конклаву. Это Белая зона, оттуда, кстати, большая часть монады и есть. А сами они…

Из-за планеты показался спутник, по которому веером разбежалась сеть светящихся точек.

— Базы, на спутнике, — ответил Пятый на недоуменные взгляды Нарелина и Клео. — Они готовят экспансию, а заодно крутят там какие-то свои дела. В пространстве неподалёку работала монада. Понимаете, с кем вам придётся общаться?

— Тьфу, проклятье! — выругался Нарелин. — То есть, если я верно понимаю ваши правила, нам сейчас придётся вначале клянчить разрешение у Официальных служб вот этого паучатника? По «прутьям» говорили, что ответ «условно отрицательный». Так они же, наверное, потребуют возвратить воссозданных обратно в монаду.

— Если от этой монады что-нибудь осталось после Блэки, конечно, — добавил Клео, — Но всё равно наверняка они потребуют отдать воссозданных им обратно.

— Во-первых, монады больше не существует, — спокойно сказал Лин. — Во-вторых, Официальная служба не принадлежит никому, кроме самой себя, а то, что она сотрудничает с кем-то, не более чем партнёрство и место приписки. Да, есть подразделения, которые работают с Сэфес, есть — с Индиго-формациями, но они все в большей степени представители закона, нежели чем… — Лин замялся, подыскивая слова, вопросительно посмотрел на Пятого.

— Официальная служба работает с информационными сетями, с мирами, имеющими технический уровень, позволяющий строить внутренние образования по типу того же Скивет, с Транспортной службой, со структурами Контроля, — продолжил Пятый. — А ситуация сейчас выглядит следующим образом. Мы можем забрать те части монады, которые… пострадали от действий Радала. Провести воссоздание, а потом поставить представителей самого конклава перед фактом. И выкупить тех, кого мы воссоздадим. Как официалы, имеющие приписку к Орину. Ну по крайней мере, пока что ещё имеющие, вы входите в контакт с представителями конклава и выкупаете людей. Они собственность. По законам, принятым в таких образованиях, они, если разобраться, даже и не люди вовсе.