– Спасибо. – Лада с трудом вылезла из машины. В сумке издал резкую трель телефон: пришло сообщение.

– Наверное, ваш муж снова в сети, – сказала Катя тем самым тоном, которым обычно говорят люди, когда сами не верят своим словам. – Всего вам хорошего. Выздоравливайте. – Красный автомобиль дал по газам и устремился к новой жизни.

Лада доковыляла до подъезда, опустилась на холодную скамью и вытащила из сумки мобильный. «Новые поступления в магазине «Книги для гурманов». Только четыре дня…» Не дочитав, она стерла сообщение.

Дома, стянув костюм и не убрав его в шкаф (нонсенс!), Лада забралась в кровать и уснула. Пришла в себя среди ночи и долго лежала, пытаясь сообразить, как она оказалась в постели и почему рядом не лежит никакой книги. «Неужели я просто спала?» – спросила себя и тут же ответила, улыбнувшись: «Спала». Снова улыбнулась. Ей не было ни грустно, ни стыдно. Она сладко потянулась, пошевелила ногой, которая уже болела заметно меньше, и снова уснула.

Утром позвонила на работу и впервые лет за десять сказалась больной. Потом включила телевизор и полдня потратила на созерцание бесполезных передач для домохозяек. Из постели выбиралась пару раз только для того, чтобы вернуться с провиантом. Лада ела в кровати бутерброды. Крошки сыпались на простыню, но женщину это ни капли не волновало. В голову пришла неожиданная мысль: «Моя постель. Что хочу, то и делаю». Телевизор выключила только тогда, когда обнаружила, что сменяющие друг друга развлекательные передачи и сериалы ей нравятся. «Засосет еще», – подумала и обратила свой взгляд на книжные полки. Пестрели обложками учебники по иностранным языкам, влекли золотым теснением книги по истории, но Лада дотянулась до самой верхней, где толстым слоем лежала пыль. Верхняя полка относилась к мебели, о которой полагалось вспоминать лишь во время генеральной уборки. А генеральная уборка стояла в плане только два раза в год. Она достала книгу. Потом сходила за тряпкой и тщательно вытерла с полки пыль. Следующие три часа провела вместе с Эркюлем Пуаро, раскрывая тайну запутанного преступления.

Совершив очередной набег на холодильник, Лада обнаружила, что неожиданное пребывание дома изрядно опустошило запасы еды. Нога практически не болела, и можно было прогуляться до магазина. Она вставила ноги в стоптанные сапоги, а руки в рукава черного непримечательного пуховика. Взглянула на себя в зеркало. Вчерашняя Лада непременно закрутила бы растрепанные волосы в тугой жгут и надела бы на лицо отсутствующее выражение. Сегодняшняя только тряхнула головой, рассыпав локоны по плечам, и, громко причмокивая, напомадила губы (полный тюбик этой никчемной вещицы давно лежал в ящике – младшая сестрица обожала делать никчемные подарки).

В супермаркете Лада, всегда следовавшая четкому списку (два помидора, три огурца), сначала постояла нерешительно, облокотившись на пустую тележку, а потом положила в нее манго (надо же когда-нибудь попробовать), пакетик кешью (наплевать на аллергию, что-нибудь приму), полбатона копченой колбасы (вредно, зато вкусно) и (о расточительство!) банку с мясом камчатского краба. Оплатив безо всякого сожаления дорогие покупки, она направилась… Нет, не домой. Пошла в торговый центр и в любимом кафе выпила чай сразу с двумя круассанами. Послушала внутренний голос: не гневается ли, не вопит от возмущения? Тот молчал, напуганный поведением хозяйки. Наверное, надеялся, что, если затаится, больше ничего неожиданного она не выкинет. Ошибся. Допив чай, Лада пошла в зоомагазин и остановилась у витрины с хомяками. Вообще-то ей больше нравились собаки, особенно большие и породистые. Овчарки, например, или доги. Так, чтобы сказать: «Рядом!» – и собачьи лапы идут с тобой нога в ногу. Но щенка одного дома разве оставишь надолго? Снова прислушалась к своему состоянию. Не шепчет ли кто-то тихонько о грязи, инфекциях и прочих гадостях, связанных с приобретением маленького пушистого существа. Напротив. Кто-то совершенно незнакомый заставлял Ладино сердце сжиматься в умилении, а голову, что смотрела на обычного трехцветного хомяка, выдавать необъяснимые банальности, вроде «Какая прелесть!».

Из магазина вышла, держа прелесть за пазухой. В руках несла клетку и другие необходимые аксессуары для нового обитателя квартиры. Да, именно так и решила. Не сынок (это слишком!), не питомец (очень просто для хомяка с именем Беатриче), а именно обитатель квартиры. Точнее, обитательница. Лада хоть и назвала эту симпатичную мохнатую девочку вычурным итальянским именем, уже ловила себя на том, что мысленно называет Тришкой.

Та быстро освоилась на новом месте. Натаскала в гнездышко зерен из кормушки и устроилась спать, плотно заткнув дверь в домик кусками теплой ваты. Лада взяла клетку и отправилась на кухню. Пить чай в одиночестве не хотелось. Пока муж не объявился в сети, она будет чаевничать в компании с хомяком. Не такая уж и плохая замена. И разводиться с Тришкой уж точно не придется, и фамилию девичью можно не менять.

Встревоженная трель телефона нарушила безмятежное существование.

– Девять часов! – Мамин голос дрожал. – И вчера не позвонила.

– Правда? Извини, я тут с хомяком закрутилась.

– С кем? – Мама перешла на сип.

– С хомяком. Ее зовут Тришка. Она так смешно морщит носик и точит зубки, и еще…

– Ты купила хомяка?

– Да, а что?

– Ничего. – Мама молчала, совершенно сбитая с толку, потом спросила обиженно: – А где вчера была? Я весь вечер звонила и домой, и на мобильный.

– Просто спала.

– Что делала?

– Спала. Устала что-то.

– А как же занятия?

– Да никак, мам. Устал человек – лег спать. Телефоны вот отключила, прости. Сегодня даже не включала мобильный, да и городской буквально час назад в розетку воткнула.

– Понятно, – произнесла мама так, что было очевидно: ей совершенно ничего не понятно.

– Как там Злата?

– В порядке, – мама отвечала настороженно. И было от чего: старшая дочь никогда не интересовалась делами младшей, считая их пустыми и никчемными. И вдруг… – Играет с ребятами. Завтра Валера возвращается, приедет за ними.

– Здорово. Я тоже приеду.

– Завтра? Но завтра только суббота. У тебя же уборка. Да и потом ты же позавчера сказала…

– Мам, ну ты еще вспомни, что было месяц назад! Просто хочу повидаться. Соскучилась. Что-нибудь привезти? Может, купить торт? «Птичье молоко», как ты любишь?

– Ты же всегда твердишь, что сладкое есть вредно.

– Вредно, но вкусно, – Лада засмеялась.

– Да что с тобой? – со слезами в голосе спросила мама. – Ты заболела?

– Наоборот, – выдохнула дочь. – Мамочка, я поправляюсь.

Положив трубку, женщина налила полную розетку вредного вишневого варенья и, прежде чем сделать глоток обжигающего чая, громко повторила: «Поправляюсь».

Она пила чай. Тришка шебуршилась в клетке. За окном кружился мягкий пушистый снег. Жизнь продолжалась. И где-то в тайном уголке этой жизни бабочки, что вот-вот должны были запорхать в Ладином животе, уже расправляли крылья.