Мы не только ставим задачу и пытаемся ее решить, как это делается на Западе и в современном Китае, но и смотрим по сторонам, пытаемся притормозить, оглядеться, мы никогда полностью не вовлечены ни в какое дело, а рассматриваем разные варианты – всегда открыты.

Я думаю, что у нас эта открытость и даосизм происходят из индоевропейской матрицы, что даосизм был занесен китайцам через тохаров, может быть, индусов – как одна из интерпретаций вед. Может, потому он нам и показался в свое время родным и любимым. Это и дало китайской культуре большое мощное духовное измерение, и это и нужно им в себе опять культивировать.

Если они уйдут в торговый материальный интерес, то это будет – провал! Марксизм с его материализмом – предшественник и либерального упадка, чисто материального. Приезжаешь в Грецию современную – и видишь, что это торгаши, которые за копейку удавятся. А как же они стояли у истоков западной науки, всего западного мира? – задаешь себе вопрос. И понимаешь, что это уже не те греки, это люди, которые были величайшей нацией, которую сгубил материализм. И китайцы, которые имели богатейшие традиции – неважно, были ли они привнесены протоиндоевропейцами или порождены в собственных недрах – рискуют превратиться в таких же греков, недостойных наследников собственной великой истории.

Китайскому руководству надо бить во все колокола и ставить преграды на пути материализма и прагматизма, американизма, вульгарного марксизма, и развивать свои традиции, духовные возможности, которые были в легизме, конфуцианстве, даосизме, устанавливать на это моду, возвращаться к тем истокам, которые в свое время сделали ее величайшей нацией на планете.