– Где остальные? Почему их нет за столиками?

– Сыч дрыхнет, шлялся где-то ночью… Ох… – Шумахер с трудом распрямился. – Рекс с утра пораньше свинтил в порт, договариваться о найме.

– Так, а паренёк этот, который с нами ехал?

– Малька мы с нами больше нет, потеряли… – Вздохнул азиат, и увидев мою реакцию, поспешно добавил. – Не-не, живой он, только от нас откололся – ушёл с какими-то колхозниками в мелкий стаб ниже по течению. Рыбачат они там, или ещё какой хернёй страдают, я не вдавался. Девчонка у них была, молоденькая сиротка, овощи на рынке продавала. Вот за ней этот дурак и дёрнул, а колхозники и рады стараться – новую рабочую силу себе нашли. Тем более, Малёк до встречи с Пастырем как раз в похожем колхозе и жил, к тяпке с граблями сызмальства приучен.

– Дурак ты, Шум, – упрекнул я товарища. – Это называется – пристроили, а не потеряли, эгоист чёртов. Не сомневаюсь, что вы с Сычём ему маленькую дедовщину устроили в пути.

– Ну, палку-то мы не перегибали, – дёрнул плечом Шумахер. – Язык у него, правда, острый слишком… Но всё время двигались вчетвером как одна команда. Говорю тебе – из-за бабы он свинтил.

– Совет ему да любовь, – произнёс я, подводя его к центральному строению. – И с кем ты квасишь тогда?

– А что тут приятных собеседников мало что ли? Вот там с Шифером и Хромым сидел, пока не приспичило. Может, к нам присоединишься?

– Нет, – твёрдо ответил я. – Мне сейчас не до этого. Нужно серьёзно поговорить, и желательно, без посторонних.

– Ладно-ладно, понял, – выставил вперёд ладони азиат. – Сейчас с ребятами попрощаюсь, и пойдём в номер, перетрём. Сыч-то для тебя, надеюсь, не посторонний?

– Естественно, – кивнул я. – Только давай я тебя у входа подожду, мне так спокойней.

– Да что ты очкуешь, всё путём будет, они мировые ребята! – Шумахер мёртвой хваткой вцепился мне в руку и потащил к одному из крайних столиков.

«Мировые ребята» оказались осоловелыми от выпитого рейдерами, с крайне подозрительными физиономиями. Таких я бы ни за что не оставил бы сторожить даже стреляные гильзы, не говоря уже о более ценных вещах.

– Знакомьтесь, это… – Азиат чуть запнулся. – …Змей, мой кореш! Змей, это Хромой и Шифер.

– Очень приятно, – проявил я вежливость, присаживаясь за столик. – Шум, у нас мало времени.

– Да что ты заладил, как пластинка граммофона! Сейчас допью и пойдём.

– Нам тоже скоро выдвигаться надо, – сказал тот, кого мой сокамерник представил как Шифер. – На рынок двигать нужно, закупить кое-чего в дорогу. Стаб тухлый, заказов мало.

– Чем промышляете? – решил спросить я, пока азиат намертво присосался к внушительной кружке с тёмным пивом.

– Да по-разному, – пожал плечами Хромой. – В основном конечно, подай-принеси. Шифер вдобавок, дар транслитера имеет, в цивилизованных стабах подрабатываем, но это так, по мелочи.

– Транслитер, это в смысле переводчик? – уточнил я, немедленно доставая из нагрудного кармана завалявшуюся там инструкцию от дробовика, которую пролистывал на досуге.

– Ну да, – важно кивнул рейдер. – Любой язык могу вкурить влёт, хоть инопланетянский.

– Давай проверим, – предложил я, быстро перелистав страницы.

Под нечётким рисунком подствольного стреломёта, или как его там правильно, в азиатском варианте, сохранившем привычную пунктуацию, имелась короткая надпись, выделенная жирным шрифтом. Иероглифы на ней ограничивались аж тремя восклицательными знаками – это явно что-то важное.

– Остерегайтесь перекоса снаряда в стволе, – небрежно обронил Шифер, тоном знатока, едва покосившись в сторону страницы. – Ну, а за полный перевод с тебя три горошины, оформлю в лучшем виде, у меня и планшетик под это дело есть.

Шумахер, до этого безмятежно лакающий пиво, вдруг поперхнулся и сдавленно закашлял.

– Может, три спорана? – на всякий случай уточнил я.

– Цена приемлемая, – вклинился Хромой. – Дар у Шифера очень редкий, хрен ты где ещё такого встретишь. Интырнетов тут нету, так что можешь искать подходящий словарик хоть до конца света. Кластеры то наши, черномазых нету. Согласен?

– Нет, – я спрятал книжицу обратно в карман. – Как-нибудь сам разберусь. И кстати, о кластерах – мне давно уже интересно, почему вокруг лишь выходцы из СНГ, а если попадаюются иностранцы – то это внешники. Есть поэтому поводу официальная версия?

– Да как не быть, – Шумахер, наконец, откашлялся. – Не понял, что сейчас за аббревиатуру ты назвал, но Рассея-матушка в большинстве слоёв реальности ой как широка. Конкретный такой процент от площади земли. Мне как-то один приятель рассказывал, что знал человека, собственными глазами видевшего стандартный кластер с чешским городком. Может, где-то далеко-далеко отсюда и пиндосы с неграми прилетают, кто знает.

– Ага, а внешники у них – русские, – гыгыкнул Шифер, но шутку никто не поддержал.

– Не надо так, – покачал головой я. – Не в нашем это менталитете.

– Ну, на счёт этого я поспорю, – не согласился Шумахер. – Вспомни хотя бы тех же муров, патриотище ты наш. А что касается самих внешников – уверен, что большая часть населения их миров и знать не знает, что такое Улей. Тут, в основном, всякие «частники» и прочие солдаты удачи обретаются, пусть и не без благословения правящей верхушки. А рядовому налогоплательщику такие шокирующие подробности знать не положено – его только результат в виде чудодейственных препаратов волнует.

– Пожалуй, ты прав, – поразмыслив, согласился я.

Азиат опорожнил ёмкость и оглушительно рыгнул.

– Нормас, браток, главное в себе не держать, – похлопал его по плечу Шифер, так же покончивший с выпивкой. – Ну чё, не прощаемся мужики, до вечера. А ты Змей, подумай насчёт моего предложения.

– Если только мне ампутируют половину мозга, – покачал я головой, поднимаясь. – Пошли, Шум.

Поддерживая говорливого товарища за плечо, я завёл его внутрь до стойки портье, являвшегося здесь по совместительству барменом.

– Чего изволите? – быстро спросил он, оценив благодушно-размякшее состояние Шумахера. – Выпивка, спек, девочки?

– Во! – азиат оттопырил кверху большой палец. – Именно в такой последовательности!

Я сдавленно застонал, оттаскивая его подальше от стойки.

– Шум, сейчас не до развлечений!

– Ты сбрендил? – обиженно спросил он. – Мы тебя похоронили практически, разве что поминать не стали, на всякий… И тут ты, вдруг откуда ни возьмись, воскрешаешься! Как ты нас вообще нашел, бляха-муха?!

– Друзья помогли, – уклончиво ответил я, толкая упирающегося гуляку к лестнице. – Какой этаж?

– Я думал, мы – твои друзья, – горестно вздохнул Шумахер. – А ты всё темнишь… Ладно, мож тебе Сыч мозги-то вправит. Давай на третий.