…После гибели демонических змей атаки прекратились. Туман никуда не делся, но Башню больше никто не обстреливал магическими зарядами, не натравливал новых тварей. Прекратили бесполезную стрельбу и защитники. Повисла напряжённая тишина. Никто не надеялся, что враг отступил. Всё ещё только начиналось, основной штурм впереди.

Когда на площадке перед крепостью туман взвихрился смерчем и опал, очистив участок метров семи в диаметре с человеком в центре, по нему едва не открыли огонь. Никто не ждал появления парламентёра с белым флагом, тем более человека.

Переговорщик немедленно проорал:

— Эй, как вас там… в Башне! Разговор есть!

Новость о предложении противника поговорить пришла в тот момент, когда Меченые и командиры групп собрались на военный совет на десятом этаже. И обсуждение успело зайти в тупик. Оборотни во главе с Захаром требовали немедленной вылазки, а Сноходцы, проявив редкостное единодушие, придерживались оборонительной тактики. В общем, наблюдалась демократия в действии. В отсутствие Кардинала не нашлось никого достаточно авторитетного, кто смог бы унять спорщиков.

Сначала на переговоры собрался пойти Тагир, но Коля Ботаник предложил свою кандидатуру. И его довод, что оборотня его уровня убить сложнее, чем Сноходца, стал решающим.

— Как всё знакомо, — ухмыляясь, шепнул Захар Артёму.

— В смысле?

— Когда-то точно так же мы вызывали на переговоры «тарасовцев», тогдашних хозяев Башни. История повторяется. Неужели теперь уже нас ждёт захват?

Лазовский в той войне не участвовал и просто пожал плечами. Кто знает…

— Чего вам надо? — крикнул Коля с лоджии на пятом этаже.

— Поговорить! Не бойся, спускайся сюда. Не тронем, — сказал парламентёр с издёвкой.

— Ничего, и так сойдёт, — сказал оборотень. — Может, скажешь, кто вы такие? А то пришли, сразу стрелять начали. Гадин, опять же, натравили… Нехорошо получается!

— Да ладно тебе, — заржал переговорщик. — Мы так поздоровались.

Похоже, Коле быстро надело без толку орать, он грубо сказал:

— Хорош болтать! Говори чего надо и проваливай.

— А вот хамить не надо… — разом сменил тон парламентёр. В голосе послышались истерические нотки. — Мы «Дети Мёртвого мира», и с нами вся сила небесного воинства!

Туман за спиной культиста пошёл волнами и на площадку выступил кнешаль. Хозяину надоело слушать болтовню марионетки, он решил поговорить сам. Артём переключился на взгляд Изнанки. Ого, на груди у аборигена висел тёмно-красный, почти чёрный камень в кулак размером, и внутри драгоценности ритмично бился сгусток мрака — как сердце. И веяло от него просто запредельной жутью.

— Моими устами с вами будет говорить командир небесных воинов, его милость Цурет ан Касим! — Крикун аж раздулся от важности. Выслушав воина кнешаль, он поклонился, и снова заорал: — День назад вы пробудили раньше срока одного из Сыновей Господина, а затем убили его. Его милость и Пастырь братства хотят знать имена нечестивцев, прервавших земной путь одного из детей великих!

— С какой это стати? — удивился Коля.

Кнешаль снова что-то сказал.

— Братья жаждут смерти для всех вас, но его милость обещает покарать лишь тех, кто убивал Сына Господина. Выдайте нечестивцев, и мы уйдём.

— А вы что, знаете, кто это был?

В голосе переговорщика зазвучало презрение.

— Небеса одарили нас могуществом, недоступным простым смертным. Пастырь сотворил Ловчего, который легко определит святотатцев…

Артём отвернулся от окна и с беспокойством глянул на Захара.

— А ведь по наши души они заявились, а? Не сдадут ребята, как думаешь?

Не то чтобы Лазовский верил в предательство товарищей, но его слишком часто подставляли.

— Мужики? Да ни за что! Своих не сдают, — зло оскалился Ненахов и показал неприличный жест. — А эти пусть утрутся, мрази! Вот им!

— Так то оно так…

Артём вздохнул и вновь сосредоточился на переговорах.

…Лёгкая заминка в ответе Коли объяснилась просто: он подбирал слова для более подходящего ответа. Оказалось, их штатный интеллектуал не только обладал обширным словарным запасом, но и мастерски умел его применять. Почти все обороты Артём слышал впервые.

— …Хотите кого-то получить? Придите и возьмите. Ждём! — закончил Ботаник и лихо повторил жест Захара.

Вместо ответа культиста вместе с кнешаль накрыло покрывалом тумана. Уже через секунду нельзя было сказать, где они только что находились. Чуя беду, Артём собрался открыть окно и предупредить Ботаника, но было поздно. Со стороны девятиэтажки раздался хлопок, в балкон с оборотнем врезался реактивный снаряд. От взрывной волны полетели стёкла, Артём едва успел прикрыть глаза.

Но Коля всё-таки уцелел. Когда граната взорвалась, он как раз отступил в квартиру. Поэтому ему всего лишь обожгло половину лица, оторвало руку, а в живот вонзился длинный как кинжал осколок стекла. Как сказал врач «волковцев», Ботаник ещё легко отделался. Для Перевёртыша его класса сущая ерунда. Кровь остановилась почти мгновенно, начали затягиваться раны. Уже через час на его лице не осталось ни одного шрама, на животе появился бледный рубец, а новая конечность обещала отрасти самое большее дня через три. Хорошо быть сильным оборотнем.

Только снюхавшиеся с демонами культисты не ограничились одним выстрелом. Почти сразу по окнам, откуда во время предыдущего штурма вёлся огонь, начали работать гранатомётчик и два пулемёта. Там, где спасовала магия, в ход пошли более привычные аргументы. Благо, в отличие от сектантов, у защитников Башни не было припасено другого средства против пуль, кроме крепких стен.

Обстрел вёлся грамотно; начав с подавления огневых точек, культисты перешли на окна-бойницы первых этажей и балконные двери. Трёх выстрелов из «Шмеля» хватило, чтобы на третьем этаже начался пожар. Артём не хотел думать о тех, кому не повезло ждать там атаки врага. Даже оборотень не смог бы уцелеть в огне такой силы. Сам Лазовский сидел за лифтовой шахтой и мысленно проклинал фанатиков из Хрущоб. Там, где людям следовало подумать о выживании расы, они не нашли ничего лучше, кроме как устроить локальный газават. Если бы не магия демонов…

— Приготовься, сейчас этажи «зачищать» начнут, — не без удовлетворения сообщил Захар. — Будь у них пушки и людей побольше, они бы сначала всю Башню в решето превратили и лишь затем полезли. Но сейчас-то времена другие. Вряд ли у них так уж много «карманной» артиллерии. Значит… значит, скоро начнётся резня. Займут пару этажей, перегруппируются, а потом изнутри какой-нибудь особенной магией по нам шандарахнут. И всё, приехали.

— Тебя послушать, так надо сразу пулю в лоб, чтоб не мучаться, — пропыхтел Артём, разминая всё ещё онемевшую левую руку. — Хотел спросить: как ты со змеёй управился. Это ведь ты был?

— Угадал. Жорик вылез вперёд, попытался какой-то из ваших фокусов выкинуть, но что-то у него не заладилось. Судороги начали бить, всего корёжить… Ну, я и вмешался. Взял камешек в кулак как в прошлый раз, да и полез вперёд, — сказал Захар со смешком. — Знаешь, после храма стал чувствовать какую-то силу… энергию внутри себя. Она не дала мне остановиться. Я давил и давил, гадина сопротивлялась, я продолжал давить. И тогда змея просто загорелась. Вот и весь рассказ!