После посещения Атлантик-Сити друзья легли довольно поздно: по приезде Игорь решил принять ванну и бултыхался там чуть ли не час, не реагируя на постукивания и попискивания за дверью Сергея, который хотел быстро принять душ и лечь спать. Сильно стучать Сергей не мог, боясь разбудить весь дом, чем Игорь коварно и воспользовался, сделав вид, что попискивания друга он не слышал из-за шума воды, а постукивания списал на возню привидений, которыми обязательно должен был быть полон этот «старинный дом». Так, по крайней мере, он рассказал, когда спустя час соизволил выползти из ванной.

На следующий день они никуда не торопились, Вадику также не нужно было идти на работу, поэтому как-то само собой предполагалось, что ребята отоспятся по полной программе – и за перелет, и за субботник, и за поездку в «Тадж-Махал».

Тем не менее утро у них, вопреки ожиданиям, началось в такую рань, что и сказать-то неловко. А именно в восемь эй эм, как говорят в Америке. Причем на этот раз вовсе не Игорь подскочил как заведенный, чтобы разбудить всех вокруг и в качестве зарядки заставить окружающих выбить половички, подмести бейсмент, покрасить забор или сделать еще что-нибудь полезное для общества.

Разбудило их дитя Джон Вадимович. Джонни самостоятельно заполз в мансарду, кряхтя от напряжения, шустро добрался до Сергея, сел рядом с ним и начал пытаться оторвать у дяди Сережи самую выдающуюся на данный момент часть тела – нос. Сергею в этот момент стало сниться что-то нехорошее, он пытался было проснуться, но не смог. Ему снилось, что он стал летать, но как-то странно: большой дирижабль зацепил его нос здоровенным канатом, взмыл вверх и Сергей полетел, аки корова, подвешенная к вертолету. Самое противное заключалось в том, что, будучи подвешенным за нос, Сергей толком не мог осмотреть окрестности. Нос его тянул ввысь, и глаза упирались исключительно в грязновато-серое пузо дирижабля. Сергей попытался было замахать руками, чтобы немного приподняться, но тут проснулся и увидел у своих глаз кулачок Джона Вадимовича.

– Бажажа, – сказал пытливый малыш, отпустил наконец-то нос, вздохнул и упал на бок.

– И тебе с добрым утром, – хрипло сказал Сергей, потер нос, после чего привел малыша в сидячее положение. – За нос меня таскать нельзя, – как можно убедительнее сказал Сергей Джону. – Это а-та-та будет. По попе, – на всякий случай уточнил он.

Джонни с интересом посмотрел на него, протянул руку и снова схватил дядю Сережу за нос.

– А-ба-ба бубет, – напомнил Сергей, но, так как нос был сдавлен, предостережение прозвучало неубедительно.

– Не мешай ребенку познавать окружающий мир, – раздался с лежанки голос Игоря, который от шума проснулся и теперь с удовольствием наблюдал за попытками Джонни оторвать нос Сергею и посмотреть, что там находится внутри головы.

Ребенок, заслышав новый голос со стороны лежанки, отпустил Сергея и шустро-шустро, как тараканчик, пополз по направлению к Игорю.

– И действительно, – согласился Сергей. – Познавай, сынок, познавай. Тем более что у дяди Игоря носище – заметно покруче моего. За него даже двумя руками можно схватиться, так что ты не стесняйся.

– Подлые наезды, – ответил Игорь, тревожно следя за приближающейся детской неотвратимостью.

Тревожился он не напрасно. Видимо, у Джонни был такой период, когда все попадающие в поле зрения носы обязательно нужно было попытаться оторвать, чтобы утолить в себе зуд познания мира. Поэтому Игорь также был схвачен за нос, как он ни пытался откинуть назад голову, и, так как его нос действительно был и объемнее, и мясистее, дитя, вместо того чтобы за него тянуть, стало выкручивать носище по часовой стрелке. Глаза Игоря сразу наполнились слезами.

– Ты глянь, бдо он белает! – прокричал Игорь.

– Мы же вас предупреждали, – напомнил Сергей. – Ребенку нужно познавать мир. Пускай познает.

– До он бде сейчас бесь тос откдутит, – возмутился Игорь, пытаясь оторвать ребенка от себя.

Но ребенок вцепился в Игорев шнобель как клещ и не отцеплялся. Сергей, отсмеявшись, понял, что пора уже действительно помочь другу, после чего вскочил, подбежал к Джонни Вадимовичу, схватил его за талию и стал тянуть в свою сторону. Игорь взвыл: теперь нос не только крутили, но и пытались оторвать.

Вдруг от входного проема мансарды раздался громкий голос Вадика: «Ля-ля-ля-ля-ля-ля, а ля-ля-ля-ля-ля», – орал Вадик, при этом хлопая в ладоши.

Ребенок немедленно отпустил нос Игоря, засмеялся, довольно крикнул «Жажа» и начал хлопать в ладоши в такт Вадику. Видно было, что Вадик хорошо овладел искусством спасать носы своих гостей.

– Господи, – обрадовался Игорь, – избавитель! Нет, ну надо, ребенок чуть нос не свернул к черту. Кем он станет в этой жизни с такими задатками?

– Отоларингологом, – предположил Вадик. – Ну, то есть ухогорлоносом.

– Ну, знаешь, – возмутился Игорь. – Если он кроме носов еще и уши начнет отрывать – это будет уже просто за гранью! Ты чего ребенка вообще не воспитываешь? Так на него никаких носов не напасешься.

– Как это не воспитываю?!! – возмутился Вадик. – Да его воспитывают с утра до вечера. Я ему, между прочим, читаю каждый день!

– Что читаешь? – поинтересовался Сергей. – «Справочник по компонентам Delphi»?

– Да ладно тебе, – разобиделся Вадик. – Я же не идиот. New York Times с ним читаю. Там знаешь какие картинки прикольные… Кроме того, – напустился он на друзей, – вы сами виноваты. Нечего носы выставлять. Понимать же надо, ребенок еще маленький.

– Па-па-па-па-па, – радостно закричал ребенок и схватил Вадика за нос.

– Да, наша вина, тут не поспоришь, – согласился Игорь. – Носы у нас нагло выставлены прямо на самом видном месте. Неудивительно, что ребенок не смог удержаться. Кстати, Джонни, – сказал он младенцу. – Что за дискриминация, вообще? Мой нос ты сворачивал набок, а папашкин только пытаешься оторвать? Непорядок.

– Ба-ба-ба-ба-ба, – в ответ крикнул Джонни Вадимович, схватился за папин нос второй рукой и действительно начал его крутить.

– Барина! Барин! – заорал Вадик, имею в виду, конечно, Марину, но с прихваченным носом нормально выговорить имя супруги ему уже не удавалось.

К счастью, Марина призыв мужа услышала, шустро прибежала, а так как свое дело она знала крепко, ребенок мгновенно был отвлечен какой-то завывающей игрушкой и был унесен на кухню, так как наступила пора завтрака.

– Ну что? – спросил Вадик. – Быстро перекусываем и рвем когти?

– А куда нам спешить-то? – пожал плечами Игорь. – Концерт будет только в восемь вечера. Что нам, весь день болтаться в Нью-Йорке? Это ж уболтаться можно.