– Вы все знаете о Полыни, инопланетном существе, которое приземлилось в Лондоне в 2012 году. Вы знаете, что она перемещается в земной коре. Она заразила биосферу внеземными микроорганизмами, которых мы зовем ксеноформами. Мы не можем отследить ее перемещения, но всегда предполагали, что если где-то наблюдается необычная концентрация ксеноформ, значит Полынь неподалеку. Это все общеизвестно. Около месяца назад ученые О45 зафиксировали увеличение количества ксеноформ. Рост слишком стремительный, чтобы списать на статистическое отклонение. Полынь была здесь. Она прорвалась вот тут.

Она указывает место на востоке карты Нигерии, неподалеку от Илеши, возле маленького городка.

– Мы отправили на разведку тактическую авиацию, но они, похоже, неверно поняли приказ. Связь с ними утрачена. Следом пошла вторая команда, а с ней два моих начальника, чтобы принять непосредственное участие в полевых операциях. Посчитали, что хорошо будет иметь командиров на месте. Связь снова утрачена. Киборги-наблюдатели не посылают оттуда никакой информации, ни ястребы днем, ни кошки по ночам.

– Вы хотите отправить туда меня, – говорит Ойин Да.

– Да, – отвечает Феми.

– Почему? Что вам нужно от Полыни? – спрашивает Ойин Да.

– Не только нам. Все, каждая страна хочет и себе кусочек. Есть теория, что американцы ушли в изоляцию из-за ее существования. Если мы сможем подружиться с ней, то получим научные данные, контакт с неизвестным видом, лекарства, средства защиты… Она может помочь нам очистить окружающую среду. Мы, Нигерия, можем стать первой страной, которая ее задействовала. Только представь, что это значит.

– Но ты должна быть осторожной, – говорит Беллами. – Это иной род цивилизации, иной разум…

– Подождите, – говорю я, – а не вы ли сами облажались? Она взаимодействовала с людьми, пока вы не влезли со своим военным решением.

– Ошибки были, да, но мы кое-чему научились. У нас есть опыт, чтобы…

– Прекратите, – говорит Ойин Да. – У нас больше опыта Первого Контакта, чем у любой западной страны. Что, по-вашему, мы пережили, когда ваши люди на кусочки порезали Африку на Берлинской конференции? Вы прибыли с иным интеллектом, с иной цивилизацией, вы изнасиловали нас. Но мы все еще здесь. – Она поворачивается к Феми. – Обещайте, что он больше не скажет ни слова, или мы уходим.

Я отмечаю это «мы», но не комментирую. Интересно видеть Феми и Ойин Да в одном месте. Черт, я совсем запутался. Меня тянет к ним обеим.

Феми улыбается и говорит:

– Это будет затруднительно. У Беллами есть опыт общения с инопланетянами.

– У меня тоже, – говорит Ойин Да. – Вы понятия не имеете, со сколькими сущностями я взаимодействовала, сколько знаний получила и в скольких измерениях времени и пространства. Я знаю, как это делать.

– Только искали вы Ойин Да совсем не поэтому. Вы гонялись за ней задолго до того, – говорю я. И смакую волну благодарности, исходящую от Ойин Да.

Феми бросает на меня взгляд.

– Я не подвергаю приказы сомнению. Я отвечаю перед людьми. Мне сказали найти ее. Я пыталась.

– А какая мне от этого польза? Зачем мне помогать вам добраться до Полыни? – спрашивает Ойин Да.

– Мы готовы забыть о старых счетах. Сделай это, и все начнется с чистого листа. Никакой государственной измены. Ты должна перестать распространять свой яд и похищать граждан Нигерии.

Ойин Да смеется:

– Я их не похищаю.

– Мы тратим время, – говорит Беллами.

– Я велела тебе молчать, – говорит Ойин Да.

– У тебя здесь нет власти, – говорит Феми. – Либо ты принимаешь наши условия, либо уходишь, Велосипедистка либо нет.

– Вы уже облажались. Что вы сделаете, если я уйду? Продолжите за мной охотиться и обвинять в подготовке бунта?

– Я не верю в мотивацию кнутом.

Я поднимаю руку, как в школе:

– На мне ты кнут использовала.

– Это другое дело. Когда я тебя вербовала, то исполняла чужие приказы. К тому же, ты идиот. – Она принюхивается. – И почему от тебя несет тухлым мясом?

Я оседаю на стуле, поверженный.

– Ойин Да, когда я проснулась сегодня утром, я руководила одним из отделов нижнего звена в О45. Полынь убила все мое начальство, так что теперь командую я. Ты уж мне поверь, мы выкрутимся. Так скажи мне, девочка, ты поможешь?

Велосипедистка копошится и ковыряется во внутренностях нашей рабочей станции, пока я занимаюсь тяжким трудом: изучаю предоставленные О45 материалы о Полыни и прочей «активности внеземного происхождения».

– Чем ты занимаешься? – спрашиваю я.

– Потрошением. У этих клоунов комплектующие высокого качества, хотя они понятия не имеют, что с ними делать. Мне нужно то, что есть у них, для сборки и ремонта. Все, что есть у нас в Лиджаде, добыто со свалок и из металлолома. – Она не поднимает взгляда, но от нее исходит гордость. Она считает, что это оправдано. Я тоже.

– А ты не думаешь, что тебе стоит это почитать? Ты же у нас умная.

– Нет, то, что я делаю, важнее. К тому же, мне на самом деле нужно знать только, где находится Полынь. Все остальное – лишь коммуникация. Скажешь мне, если я нарушу протокол.

– Протокола нет. Никто не знает…

Она поднимает руку:

– Я не хочу знать. Ты читаешь. Я добываю запчасти.

– Разве нам не нужны эти детали, чтобы это все работало?

– Нет, эти обалдуи используют кучу дублирующих компонентов. Я легко могу настроить обход… – Ее слова стихают, и она начинает мыслить инженерной скороговоркой, угнаться за которой я не в силах.

Я приступаю к чтению. Первый материал – набор слов о биологии неземных организмов. Большую часть из них я не понимаю и вспоминаю, что ненавижу биологию.

– Я ничего не понимаю, – говорю я. – И отлично, черт возьми, знаю, что и не запомню.

– Читай вслух, – говорит она. – Ты ведь умеешь читать?

– Ты такая остроумная, – отвечаю я, но улыбаюсь. Шутка. Она пошутила. – Хорошо, это ксен… кс… Я не могу произнести слово. – Я называю буквы.

– Ксенобиология.

– Да, она. Макроорганизмы в целом демонстрируют то же разнообразие, что и земные флора и фауна. С микроорганизмами все иначе. Похоже, что они обладают свойствами как растительных, так и животных клеток, включая похожую на хлоро… хлор… хлоропласт, органеллу, которая участвует в C3-, C4– и CAM-фотосинтезе в зависимости от того, откуда взят образец. У этих микробов много общего со стволовыми клетками человека, поскольку они потенциально способны адаптироваться практически к любой функции. На их многогранности основан, например, их лечебный эффект. Доказано, что они имитируют все известные варианты животных клеток, включая клетки человека. Они способны заменить поврежденные или больные клетки, не провоцируя первичный или вторичный иммунный ответ. Мимикрия под клетки костной ткани способствует заживлению трещин, а также секреции макроструктур, столь же прочных, как человеческая кость, и неотличимых от нее. Потенциал эксплуатации этих ксеноформ трудно измерить, он зависит от направляющего интеллекта.