— Кто такой Х'раст?

— Тоже стратег и военный советник ад'серита… первый и старший среди советников. Он ненавидит отца, потому что эдор уже не раз собирался поменять их местами.

— Но не поменял?

— Род Х'раста более знатный, — Р'гади презрительно скривила губы, — но сам он не стоит и ногтя Ар'каста!

— Значит, твой отец — великий стратег, — задумчиво произнес Одинцов. — Чем же он занимался? Водил войска?

— Войска водили другие — те, кому положено махать мечом. Отец вычислял и рисовал карты. Едва рыжие псы из Айдена затевали поход на Юг, как ему становилось известно об этом. Он говорил, сколько солдат надо послать, с каким обозом и какой дорогой… он чертил карты с горами, реками, лесами, местами привалов… он говорил, когда должно выступить войско, чтобы перегородить путь рыжим собакам… Он никогда не ошибался!

— Никогда? — Одинцов приподнял брови.

— Ну, только один раз… последний…

Одинцов подвинул ногой подушку и сел, Р'гади осталась стоять перед ним. Он потянулся к кувшину, плеснул в бокал, выпил. Это был фруктовый сок.

— Скажи, Р'гади, откуда твоему отцу было известно про айденские дела?

— Точно не знаю. — Девушка повела плечами. — Он говорил, что имеет там надежного человека…

Уж точно не покойного бар Гайта и его придурков, решил Одинцов. Был информатор, был! Надежный, дальше некуда…

Так вот они работали, пэр империи Асруд бар Ригон и штабной стратег эдората Ар'каст! Сообщали друг другу о всех готовящихся экспедициях, чтобы Ксам успел придержать руку Айдена, а Айден — Ксама… Вероятно, Асруд ухитрился переправить коллеге все данные о последнем походе — ведь ксамитская армия ждала в холмах на выгодной позиции и как раз там, куда пришли айденские орды и хайритские всадники… Там бы все воинство и полегло, включая тысячу Ильтара, если бы не выдумка с возами. Не это ли поражение хотят сейчас повесить на Ар'каста?

— Что ты делала в степи в тот день, когда мы встретились? — Он посмотрел на Р'гади. — Разве в Ксаме принято, чтобы девушка командовала отрядом воинов? Кто тебя послал?

— Отец, разве непонятно? — Она с вызовом прищурилась. — А командовать я могу хоть сотней, и не хуже любого мужчины!

— Я знаю, что ты не только красива, но и отважна, как божественный Грим, хайритский Ветер битвы. Ты поймала в степи дьюва и покорила его…

По губам девушки скользнула улыбка, — видно, эти воспоминания не относились к числу самых неприятных. Одинцов, уже догадываясь, что произошло, спросил:

— Не разгневался ли эдор на Ар'каста за то поражение в холмах? Когда хайриты расправились с вашими копьеносцами?

— Я расскажу. — Р'гади опустилась на ковер и сложила руки на коленях, лицо ее помрачнело. — В тот раз, последний, отец все узнал вовремя. Когда рыжие псы пойдут на юг, сколько их будет, сколько наймут всадников из Хайры… Он все подсчитал, и войско выступило в нужный срок… большое войско, сильное… Оно должно было раздавить собак! Отец говорил, что хайритов слишком мало, чтобы справиться с нашими копьеносцами. Может, они бы и ушли на своих шестиногих зверях, но только не на юг! — Девушка разволновалась, лицо ее порозовело.

— Да, я видел ту битву, — коротко заметил Одинцов. — Ваша тяжелая пехота была великолепна.

— Войско ушло, — продолжала Р'гади, — и не вернулось. Потом стали доходить странные слухи с южных рубежей, будто в сторожевые крепости приходят голодные воины, полумертвые, израненные, без оружия… Ад'серит велел Х'расту выслать лазутчиков. Отец подумал, что должен отправить и своих людей — надежных, проверенных, преданных только ему. Тайком, разумеется… Вот их я и повела.

«А я уничтожил», — закончил про себя Одинцов, стараясь не встречаться с девушкой взглядом.

— Нас было двадцать человек, — сказала Р'гади. — Часть ты убил, но я дождалась остальных, круживших около айденского лагеря, и мы прошли по следам до самых холмов. Трупы там лежали горами — разложившиеся, обглоданные зверьем… Я повернула людей в Ксам. Мы возвратились раньше разведчиков Х'раста, да что толку? Никто не знал, как рыжие собаки одолели наше войско, даже отец! Ну, великий эдор велел это расследовать. Сюда, в Катампу, переправили всех уцелевших воинов, чтобы снять с них допрос. Сначала Х'раст, отец и еще два советника допрашивали их вместе, потом оказалось, что нашу пехоту разбили всадники из Хайры, и Х'раст во всем обвинил отца… сказал, что послали мало войска…

Одинцов кивнул: да, если бы ксамитских фалангитов было тысяч на шесть побольше, его выдумка с возами не помогла бы. Сила силу ломит.

— Делом занялись важные люди из ад'серита. Отцу велели сидеть дома, приставили соглядатаев… Но он не унывал! Говорил, что вины его нет, что он оправдается… Но пять дней назад его взяли, и теперь все в руках Х'раста, и сам отец у него по обвинению в измене… — Голос Р'гади прервался, и она едва слышно прошептала: — Боюсь, Х'раст велит его пытать…

— Уже, — сказал Одинцов.

— Что — уже? — Девушка подняла на него непонимающий взгляд.

— Будь мужественной, Р'гади. Его уже пытают.

— Откуда ты знаешь?! — теперь она почти кричала.

— Знаю.

С минуту они сидели молча, потом Одинцов произнес:

— Ты сказала, что отец у Х'раста. Где это?

— Неподалеку. В его дворце.

— Там много охраны?

— Х'раст — первый советник… у него с полсотни людей… Не все из них стражи, есть помощники, гонцы… но все — сильные, владеют и мечом, и луком.

— А у тебя здесь сколько народа?

Р'гади угрюмо помотала головой.

— Нисколько.

— Я видел воинов внизу, в кухне. Они… — начал Одинцов.

— Нисколько! — с отчаянием выкрикнула девушка. — Как ты не понимаешь, глупый дьюв, что Х'раст допрашивает отца по велению эдора и князей из ад'серита! Кто же пойдет против них? Свои бы головы наши люди не пожалели, но за такое… — она задохнулась, — за такое их прикончат с женами, детьми и стариками!

Одинцов полез за пазуху, вытащил увесистый кошель и побренчал монетами.

— Это поможет?

— Ты думаешь, у меня своего золота мало? — Р'гади презрительно сморщилась. — Говорила я отцу, бежим! На Перешеек, в Кинтан, куда угодно! Пока его не схватили, еще стоило бы попытаться… — Она вдруг всхлипнула.

Одинцов взвесил в одной руке кошель, другую положил на ятаган. Похоже, Грим, Ветер битвы, был прав, а хитроумный Шараст ошибался: это дело решит сталь, а не золото.

— Вот что, Р'гади, — твердо сказал он, — одевайся, бери свою саблю, дротики и тихонько выводи коней. Двух, я думаю, хватит. Съездим к этому Х'расту, поглядим, что да как… И вот еще что: не найдется ли у тебя секиры? Или, на худой конец, длинного меча?