- Ты дура совсем? - вдруг слишком резко возмущаюсь. - Не дождёшься, - уже мягче в самые губы, а потом целую. Наполняя лёгкие одним на двоих воздухом.

Нас прервала Наталья Ивановна. Она вошла в палату с нашей дочкой на руках. Лицо Сладкой сияет, когда она берет малышку на руки. Обводит пальчиком личико, трогает носик, а потом поднимает глаза на меня.

Если я всё это время хлебал дерьмо и испытывал боль, то ради этого момента можно было потерпеть. Вот они мои девочки, здесь, со мной. Глаза Сладкой светятся счастьем, любовью такой безграничной, всепоглощающей. Сейчас она совсем не похожа на ту неулыбчивую девушку, что я когда-то встретил.

- Я люблю тебя, - говорю ей и получаю в ответ улыбку, самую искреннюю и красивую...

Малышка начинает морщиться, а потом палату разрезает её громкий плачь. Наталья Ивановна помогает приложить Варю к груди. И я снова зависаю на этом зрелище. Впитываю их образ, наполняюсь счастьем.

Так хочется поскорее иметь возможность снова к ней прикасаться, целовать, любить и сжимать в объятиях, но я готов ждать. Ведь её стоит ждать.

Маша

четыре месяца спустя

Рома стал крестным Варвары, и так стал частью нашей семьи. А может и увеличит её в ближайшем будущем.

Первые месяцы Сава не ходил на работу и всё делал из дома, да и сейчас он предпочитает работать на удаленке. Поэтому Роме часто приходилось бывать у нас.

Иногда я замечала, с какой тоской он смотрит на Саву, пока тот возился с Варей. Вот и сегодня он украдкой поглядывает на снующего туда-сюда Саву с дочкой на руках.

- Так, иди уже положи Варю в кроватку, - приказала я. Иначе, он мог так и носить её несколько часов на руках, пока она спала. Мне кажется, была бы у него грудь, он бы её и кормил.

- Ей у меня больше нравится, - возразил он.

- Сава, - строго сказала я. - Положи её в кроватку.

Он ушёл в детскую, а я подсела к Роме.

- Ох, Ромка, пора тебе бросать свою холостяцкую жизнь.

- С чего вдруг?

- Ой, я же видела, как ты только что на Саву с Варей смотрел. Небось, и самому уже хочется семью, - Рома не ответил, лишь слегка улыбнулся.

- У тебя хоть девушка есть?

- Я подожду, когда Варвара вырастет, - отшучивается он.

- Нужен ей будет такой старый хрен, - в гостиную возвращается Сава.

- Ладно, я пойду, - Рома поднимается.

- Может поужинаешь с нами, пока Варя спит.

- Нет, - он вроде улыбается, но улыбка какая-то грустная. - Спасибо, Маша. Но я лучше пойду.

Рома

Я всё ещё его люблю. Он женат, я крестил его дочку. Он счастлив, я это вижу, каждый раз, когда бываю у них. Каждый раз, обещаю себе свести общение к минимуму, и каждый раз нарушаю это обещание. Мне важно хотя бы видеть его, теперь, такого счастливого. Моё сердце радуется от этого, и в то же время, оно полно тоски, ведь я не имею к этому никакого отношения.

Маша хорошая, и Саве с ней хорошо. Я повторяю это снова и снова. Ведь так важно, чтоб любимому человеку было хорошо. Я стараюсь не задерживаться у них, вот и сегодня, распрощался, отказавшись от совместного ужина.

Я заезжаю в бар, меня похоже здесь уже запомнили. Но это уже стало традицией, что ли... От Варвара, я еду сначала сюда, чтобы заглушить тоску, и в очередной раз смириться, что он никогда не будет моим.

Я заказываю себе виски, пью его в одиночестве. Допив свою порцию, отставляю пустой стакан, и мне тут же подают новый.

- Я не заказывал.

- Вас угощают, - говорит бармен, и указывает взглядом на другой конец барной стойки.

Там сидит мужчина, лет тридцати, в дорогом костюме и явно в дорогих часах. Он тоже в одиночестве пьёт виски. И, словно почувствовав мой взгляд, оборачивается. Смотрит на меня, потом салютует своим стаканом. Повторяю его жест и отворачиваюсь.

- Оно того не стоит, - раздаётся приятный с хрипотцой голос.

- Что? - рядом присаживается тот мужик.

- То, из-за чего ты пьешь в одиночестве, оно того не стоит.

- Вы тоже пьете в одиночестве, - он ухмыляется.

- У меня драма, но это пройдёт. А что заливаешь ты?

Не знаю, что заставило меня ляпнуть правду. Может то, что она слишком давно скрывается во мне, а может то, что я не знал этого человека и, возможно, никогда больше его не увижу.

- Безответная любовь.

- Ооооо, - протягивает он.

- Да уж, - грустно подтверждаю я.

- Совсем без вариантов? - киваю и говорю то, что сам точно от себя не ожидал.

- Он женат, и у него недавно родилась дочка.

- Он...

И тут, я чувствую, как краснеют мои щёки. Блин, как я так? Но вот, почему-то поправляться или оправдываться я не хочу.

- Проблемы?

- Нет, - улыбается он. - Нет никаких проблем. Меня, кстати, Артур зовут, - он протягивает мне руку.

- Роман.

- Рома, Рома, Роман, мужчина всей моей жизни, - проговаривает он, пожимая мне руку. - Будем знакомы.

Маша

2 года спустя

Август по традиции мы проводим в доме, теперь правильно, наверное, сказать, Саши. Дети резвились в саду, там была благоустроена небольшая площадка. Варя, которой через месяц исполнится два года, сидела в песочнице. С ней возился Данька. Ему было уже пять лет, и он не отходил от Варвары. То приносил ей свои игрушки, то отдавал своё печенье.

Вот и сейчас, он лепил куличики, которые она тут же разрушала своими ладошками и заливисто смеялась.

Варвара была папина доченька, это стало понятно уже буквально через месяца два, и сейчас она всё больше походила на своего папу.

Мы грели свои кости у бассейна. Дашка поглаживала свой живот. Шел уже седьмой месяц её беременности.

- Мама, я опять забыла. Это я, тётя или он дядя? - подбежала к ней Алиса.

- Он дядя, - как-то лениво ответила она.

- Я же говорил, - Димка, ему было уже восемь, и он казался совсем взрослым. - Можешь называть меня дядя Дима.

Мы с Сашкой переглянулись и постарались сдержать смех.

- Почему? - топнула ножкой Алиса. - Почему не я тётя?

- Ну, извини, - развела руки в стороны Даша.

- Всё равно, ты мне не дядя, - обиженно крикнула она Димке и убежала.

- Боже, я свихнусь, - простонала Даша. - Кто, вообще, просветил их про эти родственные связи?