Ну да, уж точно не в папу!

Самое ужасное было то, что Феденька буквально таяла от этих слов и от внимания эффектного, красивого мужчины, который общался с ней на равных и так восторженно хвалил ее.

Мужчины, который был ее отцом, чего Феденька не знала и, как поняла в этот момент Лера, никогда – просто никогда! – не узнает.

Получается, что она похоронит Феденьку вместе с другими своими мертвецами? Нет, не Феденьку: Кирилла.

А тот тем временем продолжал сюсюкать:

– А посмотри, какой у меня сынок, его Кирюшей зовут. Как и меня, отца! Кирюша, познакомься с этой обворожительной девочкой, которую зовут как мальчика!

Мальчик смутился, а вот дочери, несмотря на более чем сомнительный комплимент Кирилла, внимание этого уверенного в себе, красивого молодого мужчины явно льстило, что Лера отметила по румянцу, залившему ее щеки, и трепетавшим ресницам.

– Прекрати! – произнесла она негромко, но Кирилл, вполне себе ее услышавший, и не думал прекращать:

– Кирюша, возьми за руку Феденьку! Ну, давай же, смелее! Или ты что, трус?

Мальчик окончательно смутился, и тогда Кирилл обратился к Феденьке:

– Ну, какой он у нас стеснительный, весь в свою мамулечку. Давай же, Феденька, не робей, возьми Кирюшу за руку!

И дочка в самом деле дотронулась до ладони сына Кирилла – и своего единокровного брата.

Это переполнило чашу терпения Леры, и она, резко потянув Феденьку на себя, сказала:

– Я запрещаю тебе делать это!

Дочка ошеломленно уставилась на нее, а в глазах сына Кирилла – и единокровного брата Феденьки – застыли слезы.

Кирилл, от которого это не ускользнуло, вроде бы мягко, но на самом деле злорадно заметил:

– Что же ты наделала, Лерочка! Посмотри, и мой сынуля, такой же чувствительный, как и его мамулечка, уже готов зарыдать. Да и твоя девочка с именем мальчика тоже испугалась, хотя держится молодцом. Вот с кого надо брать пример, Кирюша!

И он дал сыну вроде бы легкий, но вполне увесистый подзатыльник.

Схватив дочку за руку, Лера потащила ее прочь от Кирилла.

Девочка сопротивлялась:

– Мама, что ты делаешь! Мама, оставь, мне больно! Мама!

Феденька захныкала, что происходило с ней крайне редко, и Лера, вдруг поняв, что явно перегнула палку и что на них многие таращатся, опустилась перед девочкой на колени:

– Ну, извини, мама не хотела сделать тебе больно! Извини меня, родная!

Дочка обняла ее, а позади раздался вкрадчивый голос Кирилла:

– Но если не хотела, Лерочка, то отчего же тогда сделала?

Медленно развернувшись, Лера, чувствуя, что в душе кипит, все же приложила максимум усилий, чтобы не дать эмоциям выхода.

– Кирилл, думаю, вам надо поторопиться, а то посадка на Бангкок уже заканчивается!

Тот же, усмехнувшись, парировал:

– Но и вам тогда ведь тоже надо поторопиться! Какая, однако, случайность, что мы оказались в одном самолете!

Лера вдруг поняла: нет, не случайность! Кирилл откуда-то узнал о ее поездке в Бангкок и поэтому намеренно организовал все так, чтобы они встретились прямо здесь, в аэропорту.

О том, где она с дочерью проведет новогодние каникулы, знало в холдинге немало людей – скрывать этого Лера не видела ни смысла, ни необходимости.

И кто-то из работников холдинга «слил» информацию Кириллу, который прикладывал усилия, чтобы возобновить контакт с Лерой.

На лице Кирилла играла торжествующая улыбка, и Лера испытала непреодолимое желание сбить с этого наглеца спесь.

Наглеца и подонка, который разрушил ее прежнюю жизнь и зачем-то снова хочет войти в ее новую жизнь, выстроить которую она смогла, приложив столько усилий.

Наглеца и подонка, который был отцом ее дочери.

– Нет, нам на другой рейс, – сказала Лера и взяла дочь за руку.

Приятно было наблюдать за тем, как улыбка сползла с красивого лица Кирилла.

Отца ее дочери.

– Нет, ну вы же летите в Бангкок… – начал он, а Лера его перебила:

– Твой источник информации обманул тебя, Кирилл. Это вы летите в Бангкок, а мы вот – нет! С наступающим! Чао!

И, помахав отцу и сыну рукой, Лера зашагала с дочкой прочь.

Та же спросила:

– Мамочка, но мы же летим в Бангкок, почему ты сказала дяде, что мы не летим?

– Потому что, солнышко, мы туда не полетим. Нелетная погода.

Дочка, явно не особо переживавшая по поводу несостоявшейся поездки в Бангкок, где они и так уже бывали, заявила:

– Мамочка, но куда мы тогда полетим?

В тот раз они, купив «горящую путевку» на остров Маврикий, отбыли туда вечером того же дня: больше всего Лера опасалась, как бы при посадке на нужный рейс не возник Кирилл с сыном.

Или даже без сына. Что было бы еще хуже.

* * *

Не возник – и они провели две незабываемые недели в тропическом раю, в то время как в Москве гуляла метель и было минус семнадцать.

Вернувшись в Москву, Лера обнаружила чудную открытку с видами отеля, в котором они с Феденькой отдыхали на Маврикии, с размашистой надписью: «С Новым годом!»

От Кирилла.

Он давал понять, что был прекрасно осведомлен, где они провели каникулы, однако Лера отослала открытку обратно, приписав:

«С новым счастьем! Если старого не было…»

А затем, в первый свой рабочий день созвав Убойный отдел, дала им задание:

– Хочу, чтобы вы собрали материал на Кирилла Белогорко. Все, что можно найти – и, что важнее, чего нельзя!

* * *

В начале февраля открытку от Кирилла получила Феденька: он от лица своего сына приглашал ее на день рождения того.

– Ты хочешь пойти? – спросила Лера дочь таким тоном, который сразу должен был подсказать ей единственно верный ответ: «Нет, мамочка, не хочу!».

И единственно допустимый.

Феденька же, как выяснилось, не забыла Кирюшу – своего единокровного брата (о чем девочка, естественно, и не подозревала).

– Не очень, мамочка…

У Леры отлегло от сердца! Надо же, какая умница, не придется даже запрещать идти на день рождения, посещать который дочка и так сама не намеревалась.

Однако девочка продолжила:

– Но мне мальчика жалко!

Заинтересовавшись мнением дочери, Лера, которая сконцентрировалась на Кирилле и его отце, отдавшем приказание убить ее отца, и мальчика вовсе не замечавшая, вдруг с интересом спросила: