про пирог на подоконнике и взялась руками за металлическую форму. Конечно тут же обожглась и зашипела. Как назло кофе пошел через край, заливая чистую плиту, вымытую до блеска часом ранее. Слезы брызнули из глаз, все шло не так. Казалось, вся жизнь летела к черту.

— Успокойся, — шаг, и Иван обнял меня, прижимая к груди. — Ты слишком нервничаешь. Все будет хорошо, вот увидишь!

Помотала головой и позорно разревелась. Слезы текли и текли, не желая останавливаться. Мы так и стояли посреди маленькой кухни, Иван гладил по спине, волосам, что-то говорил, но я не слышала слов. Не знаю, сколько прошло времени, прежде чем мне удалось взять себя в руки.

Пока приводила себя в ванной в порядок, взглянула в зеркало. М-да, лучше бы я этого не делала. В отражении вместо прежней меня кто-то мало знакомый, глаза опухли, нос покраснел, оттого, что Иван прижимал меня к себе, волосы наэлектризовались и торчали в разные стороны.

— Вот сейчас посмотрит на такую Алиску и сбежит, роняя тапки, — ворчала я на себя, пытаясь придать себе приличный вид. Но такую 'красоту" исправить сложно в короткий срок. Пришлось выходить.

По дороге заглянула к Насте, та, достав огромный лист для рисования формата А3, расположилась на полу и, улыбаясь, старательно вырисовывала розовый замок на белом фоне, ну хоть кто-то счастлив.

Меня не было от силы минут десять, а Иван успел убрать следы моего безобразия: оттер плиту, сварил кофе, разрезал пирог. И сейчас сидел у окна, прижав к уху телефон.

— Не берет трубку. Значит все хорошо. — Загадочно сказал он и, видя непонимание в моих глазах, пояснил, — Илье звонил.

— Разве хорошо, что не берет? — странная логика не доступная мне.

— Конечно, — Кивнул Иван, — Значит, они разговаривают.

Ну, может он и прав, не стала спорить. Мужской ход мыслей не всегда совпадает с женским. Ему виднее. Пока я размышляла, мне в руки сунули чашку с кофе, пододвинули блюдце с ватрушкой. За всей этой суматохой я вообще упустила из виду, что утренний визит шефа не был запланирован, тем более вместе с сыном. И уже открыла рот спросить, зачем он появился на пороге моей квартиры, как тот сам заговорил.

— Вчера увидел, что ты выставила квартиру, — он крутил в руках чашку, задумчиво глядя на кофе, словно хотел там что-то рассмотреть.

— Ну да, чего тянуть? Мне еще надо вещи собрать, найти, куда съехать, — мысль о том, что придется менять жилье, угнетала. И не столько тем, что оно будет съемным, сколько тем, что придется паковать вещи. Переезд это такое отвратительное мероприятие, я его ненавидела всей душой.

— Мне нравится твоя квартира, я ее покупаю.

Удивленно уставилась на Ивана, зачем ему нужна моя старенькая трешка? Но то, что он произнес дальше, заставило меня удивиться еще больше.

Глава 57

— В понедельник я развожусь. — Слетело с его губ, и повисла долгая пауза.

Он, очевидно, ожидал от меня реакции, но вот какой? С криками — Ваня, я ваша навеки, повиснуть на шее? Пфф. Это не ко мне. Поняв, что я безнадежна он вздохнул и продолжил.

— А потом мы идем подавать документы.

— Куда? — не догоняла я. Свои документы на развод я уже давно подала.

— Жениться, прав Вадька, затянули мы.

Мне стало очень интересно, что там Вадим ему наболтал. И вообще, какого черта, зачем жениться? А может, нас еще не разведут в понедельник?

— Разведут, — усмехнулся Иван.

Я что вслух сказала, или у меня на лице все написано?

— Но дети…— робко возразила я. Настя понятно, с ней проще, а вот Димка как же?

— Твой сын лет через пять будет жить отдельно. Настя тоже рано или поздно обзаведется семьей, ты останешься одна, Алиса. — Спокойно отреагировал Иван. — Подумай об этом.

Он тысячу раз прав. Тут и думать нечего. Но ведь я в первую очередь мать, а уже потом женщина.

— По глазам вижу, ты опять что-то надумала, — Иван поднялся со своего места, — И если ты скажешь, что бы я ушел, я уйду. — Замер, ожидая моего решения.

А я вдруг поняла, он не шутит, уйдет. Сердце болезненно сжалась от этой мысли. И уйдет навсегда.

— Нет, я хочу, что бы ты остался. — И если для того надо еще раз замуж, согласна даже на это, добавила про себя.

— Вот! — ураганом ворвалась Настя с рисунком! — Это тебе! — глаза малышки светились радостью, еще бы! Такой шедевр нарисовать!

Иван изо всех сил старался не улыбаться, глядя на покосившийся замок, похожий на пизанскую башню.

— А пони обязательны? — вокруг дома на лужайке паслись странные остроносые лошадки маленького размера.

— Это не пони, — пояснила юная художница, — это единороги! Хотя пони тоже подойдет, — милостиво разрешила она. — Ой, я же забыла! — выхватив свой подарок из рук Ивана, помчалась обратно, видимо дорисовывать.

* * *

До самого позднего вечера мы не могли дозвониться ни до одного из мальчишек, телефоны то ли сели, то ли отключены. Раз за разом равнодушный механический голос сообщал — абонент — не абонент, позвоните позже.

Иван даже предположил, что они могут быть в гостиничном номере, который он снял накануне. Я настояла проверить и через час он, вернувшись, сообщил, что их там нет, и не было.

Стрелки часов приближались к полуночи, Настя мирно сопела в кроватке, болезнь полностью отступила и во вторник можно выписываться. Одним поводом для беспокойства меньше.

Я нервно шагала по комнате, сидеть на месте не получалось. Где же Димка с Ильей? Иван тоже волновался, но не так как я, или ему удавалось хорошо держать себя в руках.

Мысли метались между звонить в полицию и идти искать по улицам. Наконец хлопнула дверь, и мы с Иваном устремились в прихожую.

Картина, которую мы увидели, заставила нас обоих обомлеть. Парни выглядели, мягко говоря, помятыми. На Димкиной куртке оторван рукав, штаны измазаны грязью, воротник болтается на честном слове. На скуле красивый фиолетовый синяк, губа разбита. Впрочем, сын Ивана выглядел не многим лучше: правый глаз заплыл, на щеке и шее глубокие царапины, штанина порвана сзади от колена до самой, гхм… талии, плюс ко всему он сильно хромал. А челка, еще недавно закрывающая половину