Кинув взгляд на дом, она невольно улыбнулась. Сначала он показался тюрьмой, но теперь, хотя она по-прежнему сомневалась в чувствах Тирлоха, вид этого прочного строения был ей приятен. А каркас нового дома, высившийся всего в нескольких ярдах, наполнял ее сердце надеждой — она мечтала, что будет жить там вместе с Тирлохом. После его слов, сказанных перед отъездом, Плезанс с особенным предвкушением смотрела, как возводится новое здание: возможно, они с Тирлохом будут вместе обставлять эти комнаты. Она с нетерпением ждала, когда он вернется и они смогут поговорить о будущем. Только бы не оказалось, что она пошла на поводу у собственного глупого сердца и придала слишком большое значение его обтекаемым фразам, увидев в них то, чего нет!

— Плезанс!

Она вздрогнула и обернулась, увидев, что Мойра стоит в дверях дома и показывает на восток, откуда приближается одинокий всадник. Плезанс бросила в землю последнее льняное семечко и пошла встречать гостя. Уже подходя к веранде, она его узнала.

— Натан!

Она подбежала к брату, который спрыгнул с лошади и с готовностью протянул руки. Плезанс со смехом бросилась в его объятия. Он сгреб ее в охапку и закружил на месте. В этот радостный миг она поняла, что ее страхи были напрасными и Натан не отвернулся от нее вслед за другими членами их семьи.

Она представила брата Мойре. Когда он галантно поцеловал девочке руку, Плезанс невольно улыбнулась, прочитав в огромных темных глазах Мойры признаки зарождающейся влюбленности. Было видно, что ее, как и многих девушек постарше, сразила красота белокурого Натана. Плезанс знала, что он ничем не оскорбит нежные чувства Мойры, поэтому решила не вмешиваться в естественный ход событий.

Плезанс повела Натана и Мойру в хижину, усадила брата за стол, принесла еду и напитки. Натан мило беседовал с Мойрой, но Плезанс чувствовала, как он напряжен, и это начало ее беспокоить. Неужели ей на голову вот-вот свалятся новые неприятности? Выставив перед Натаном угощение, она налила себе и Мойре холодного сидра и тоже села за стол, с нетерпением ожидая, когда брат поест.

— Что случилось, Натан? — требовательно спросила она, когда он наконец отодвинул тарелку в сторону.

Он слабо улыбнулся и, прежде чем ответить, хлебнул сидра.

— Может, Мойра ненадолго оставит нас наедине?

— Нет. У меня нет от нее секретов. Она мне как сестра.

— Я рад, что тебе удалось найти здесь хоть что-то хорошее. — Натан положил на стол маленький кожаный кошелек. — Ты свободна.

Плезанс взглянула на кошелек, и сердце ее тревожно подпрыгнуло.

— Что ты сказал?

— Ты свободна. Здесь сумма штрафа, который заплатил за тебя Тирлох О'Дун. А вот письмо от Корбина. — Он положил бумагу рядом с кошельком. — В нем Корбин разрешает мне заплатить за остаток срока, который ты должна отработать у мистера О'Дуна, тем самым освободив тебя от службы.

— Отец…

— Это мои деньги. Отец по-прежнему крепко держится за свою мошну.

— Тогда что хорошего будет в моем освобождении? Мне некуда идти — он вышвырнул меня из дома.

— Он не имел на это права. — Натан потянулся через стол и взял ее за руки. — Я должен тебе кое-что сказать. Открыть одну тайну, которую я слишком долго хранил. — Он покосился на Мойру. — Плезанс, ты действительно хочешь, чтобы она все слышала?

— Вы сейчас скажете Плезанс, что она незаконнорожденная, — пробормотала Мойра.

Натан пораженно уставился на девочку:

— С чего ты это взяла?

— Просто чувствую.

— Это правда, Натан? — прошептала Плезанс, от потрясения потеряв голос.

— Да, Плезанс, — кивнул Натан и поморщился: — Мы с тобой приблудные дети. Наш отец встречался в Вустере с одной женщиной до того, как к нему приехала его законная жена Сара Корделл. Сара не наша мать, она всего лишь его жена. Мы родились от его внебрачной связи с некоей Элизабет Терстон.

— Тогда почему мы все время жили с отцом? Почему он воспитывал нас вместе со своими законными отпрысками? Я бы не сказала, что он так уж сильно нас любит.

— Томас Данстан оставил нас в семье по той же причине, по какой он делает почти все — из корысти. Женщина, с которой он спал до приезда жены, была отнюдь не бедной служанкой. На деньги, полученные от Элизабет Терстон, он разбогател и устроил себе красивую жизнь.

— И где она сейчас? Что с ней случилось?

Плезанс сама удивлялась той легкости, с какой она приняла эту шокирующую новость.

— Она умерла. Я родился вскоре после тебя. Боюсь, такие частые роды сильно подорвали ее здоровье, и она не сумела восстановиться. Я иногда задумывался над вопросом: а сделал ли наш отец хоть что-нибудь, чтобы ей помочь? Скорее всего нет. Ведь ее смерть решила множество его проблем. А та женщина, которую мы сейчас зовем своей матерью, была дочерью влиятельного и богатого человека. Отец хотел, чтобы он поддержал его бизнес. Старый Руперт Корделл мог легко его разорить. Отцу нужны были деньги нашей родной матери и власть отца Сары Корделл. После смерти нашей матери — весьма для него своевременной — он получил и то и другое, избавившись от необходимости выбора. Он бы вышвырнул нас из дома, но ему помешало одно обстоятельство.

— Какое?

— Он не мог выгнать нас из дома, который является нашей собственностью.

Плезанс округлила глаза.

— Тот дом наша собственность? — спросила она, наконец обретя дар речи.

— Да. Он принадлежал Элизабет Терстон. Трудно сказать, почему она вообще связалась с таким человеком, как наш отец. Думаю, она не сразу узнала о его жадности, а когда узнала, уже не могла защититься, зато успела защитить нас. Она оставила нам дом и приличную сумму денег, которой распоряжаются бостонские адвокаты. — Покачивая головой, Натан продолжил: — Зная все это, я вдвойне разозлился, услышав о том, как отец тебя предал. Я мог бы легко оплатить твой штраф. По правде говоря, он должен был оплатить его сам, ведь это наши денежки звенят у него в кармане. Весь последний год наша драгоценная семейка живет на наши с тобой средства. На мой взгляд, хорошо, что мама финансировала отца: благодаря этим деньгам у нас с тобой было более или менее благополучное детство. А в последнее время отец сделал несколько неудачных вложений, и, как обычно, наши деньги спасли его от банкротства. В своем завещании мама разрешила ему подобные траты. Она хотела, чтобы семья жила дружно, не ссорясь из-за таких неурядиц, как оплата счетов. К тому же, возможно, она понимала, как мстителен наш отец.

— И ты думаешь, он предал меня из мести? Обозлившись на меня за то, что я владею домом и деньгами, на которые он давно зарится?

— Именно так. Его глубоко возмущает наше имущественное положение. Он считает, что и дом, и деньги должны принадлежать ему, и пытается заполучить их всеми правдами и неправдами.

— Откуда ты знаешь историю нашего рождения?