– И все равно вы ничего не докажете! – буркнул арестант.

– А нам и не надо, – вступил в разговор патологоанатом. – Мы же не полиция, верно? И никто не знает, где он – так, ребята? – обратился он к двум другим.

– Так, так, – согласился Диду.

– Зачем ты преследовал Олю? – задал вопрос Мономах, приближаясь и останавливаясь на почтительном расстоянии: бог знает, чего ожидать от пленника!

– Преследовал? – переспросил тот, сплевывая на пол кровавую слюну. – Вы что-то путаете, мужики, я никого не преследовал! И кто такая эта Оля? Впервые слышу!

– Неужели? – начал злиться Мономах, которому вся ситуация представлялась дикой и неправильной. – То есть ты меня не помнишь?

– Тебя – помню, а эту, как ее… Катю – нет.

– Олю.

– Как угодно.

– То есть ты приходишь в больницу, требуешь, чтобы я отказался от участия в судьбе Карпенко, а через короткое время нападаешь на Олю Карпенко, и все это – совпадение?

– А, так ее фамилия тоже Карпенко?

Злодей нагло посмотрел Мономаху в глаза и снова сплюнул на пол.

– Сдается мне, по-хорошему с ним не получится, – с тяжелым вздохом пробормотал Гурнов. – Эй, Диду, у тебя есть противогаз или, на худой конец, утюг?

– Не-а, – отозвался тот. – Но зато у меня есть газосварочный аппарат и электродрель!

– Тащи!

– Эй, мужики, что вы собираетесь делать? – поинтересовался арестант. – Если со мной что-то случится, как вы будете объясняться с полицией?

– С какой такой полицией? – спросил Диду, обменявшись понимающим взглядом с патологом.

– Никто ведь не в курсе, что ты здесь, – сказал Гурнов. – Никто вас с Диду не… Диду, вас же никто не видел вместе, верно?

– Чистая правда, – подтвердил кабардинец.

– Ну вот, я и говорю: место здесь уединенное, рядом лесок… Но есть и другой вариант: ты прямо сейчас рассказываешь нам, кто ты такой и какое отношение имеешь к похищенным детям, а мы уж похлопочем за тебя перед органами.

– Какие еще дети похищенные, не пойму? – пожал плечами задержанный.

– Давай, Диду, неси электродрель! – сказал Иван и посмотрел на Мономаха, ожидая возражений. Но тот промолчал.

* * *

Алла заказала эспрессо. В последнее время она привыкла пить кофе или чай, не беря ничего сладкого и мучного на десерт – теперь это казалось не таким трудным, как несколько месяцев назад, когда она впервые обратилась к диетологу.

Иногда, глядя на прилавки, ломящиеся от фруктово-сливочного безобразия, венчавшего хлебобулочные изделия, Алла испытывала ностальгию, граничившую с вожделением, однако она уже умела сдерживать эти порывы, при этом не чувствуя себя несчастной и обделенной.

Начав терять килограммы, Алла обнаружила, что в жизни существует множество иных радостей, помимо гастрономических. Кроме того, диетолог Добрая научила или, по крайней мере, пыталась научить ее тому, что для наслаждения пищей вовсе не обязательно съедать килограмм чего-то – достаточно нескольких ложек, но в приятной компании и с определенным настроением.

Алла еще не вполне прониклась правильным образом жизни, но она изо всех сил старалась, чтобы идеи ЗОЖ сроднились с ее личностью, на время сбившейся с пути, но жаждущей вернуться в лоно праведности.

– Опять кофе хлещешь! – констатировал Негойда, плюхаясь на стул напротив.

Его волосы были мокрыми от дождя: уже второй день Питер не просыхал, словно в небе аккурат над ним разверзлась дыра, из которой кто-то неустанно поливал город потоками воды.

В некоторых местах было невозможно перейти проезжую часть, и самые предусмотрительные питерцы натянули резиновые сапоги. У Аллы они лежали на антресолях, но она так и не смогла заставить себя ими воспользоваться – уж больно они жаркие и неудобные! Однако если погода в ближайшие сутки не изменится, то придется либо распрощаться со всей своей кожаной обувью, либо пересилить себя и нацепить «грязешлепы», как называла резиновые сапоги ее бабушка.

– Я сегодня еще не пила, – сказала Алла, злясь на себя за извиняющиеся нотки в голосе: ну, с какой стати она должна оправдываться? Негойда вот, к примеру, на работе питается исключительно фастфудом! Правда, надо признать, что на его фигуре это никак не сказывается: он остается поджарым и жилистым, как конь знаменитой орловской породы!

Официантка подскочила сразу же.

Алла отметила про себя, что ей пришлось дожидаться девушку минут десять: пора бы уже привыкнуть, что женский пол реагирует на ее любовника, как кошки на валериану! Она не ревновала – наоборот, чувствовала гордость, ведь с этим Аполлоном рядом именно она, а не все эти вожделеющие, исходящие слюной девицы… Не означает ли это, что она любит не Дмитрия, а себя рядом с Дмитрием?

Фу ты, прям по Станиславскому: «Любите искусство в себе, а не себя в искусстве»…

Сделав заказ, Негойда отложил меню и, не обращая более внимания на хорошенькую официантку, изо всех сил стреляющую в него подкрашенными глазенками, посмотрел на Аллу.

– Ну, есть информация? – нетерпеливо спросила она, успев отметить обиженный взгляд официантки.

– Есть, – кивнул он. – Не слишком много, правда, ведь ты просила сделать все аккуратно!

– Так что ты выяснил?

– Сергей Геннадьевич Говорков – замглавы муниципального образования Красносельского района, пятьдесят два года, высшее экономическое образование, женат, двое детей.

– И это все?! – возмутилась Алла. – Да я и сама могла это узнать из интернета!

– Много кофе пьешь, – вздохнул Дмитрий, качая головой. – Оттого и раздражительная такая! Это прелюдия была – надо же с чего-то начать, верно?

– Извини, продолжай.

– Продолжаю. Так вот, Говорков на первый взгляд ничем не отличается от других чиновников его уровня – тем более что у меня не было возможности проверить его банковские счета. Однако он ездит на довольно дорогой иномарке. Есть еще домик в элитном садоводстве. Я съездил поглядеть: каменный трехэтажный монстр с башенками и колоннами. По моей информации, оформлен он на мать Говоркова.

– Она миллионерша?

– Пенсионерка восьмидесяти шести лет, проживает в Псковской области и вряд ли вообще видала свое «поместье»! Еще имеются три участка земли в Ленобласти – без строений, зато почти по четыре гектара каждый.

– Он что, решил на пенсии заняться сельским хозяйством?

– Ну, формально земля принадлежит сестре Говоркова, сорокавосьмилетней, негде не работающей матери сына-подростка. Кстати, живет она вместе с матерью там же, в Псковской области. Дорогое авто оформлено на жену Говоркова, но стоит оно в его гараже.

– Так что тут удивительного? – развела руками Алла. – Вряд ли у его супруги есть свой гараж!