– Но он же лишь пленник, милорд!

– Это не твое дело. Бери меч. Уол, помоги милорду Холдбисту встать.

Экрог прекрасно понимал, что даже он, пусть и давно не упражнявшийся в военном искусстве, сейчас победит северного лорда, что уж говорить про молодого и свирепого бастарда Ватча. Это понимал и Рогор. Просьба пленника вызывала уважение, сомнение в верности выбора на миг проскользнуло в душе хозяина Миррорхолла.

Было только одно, чем можно облегчить уход из жизни для хорошего отца, заботливого мужа и настоящего правителя земель.

– Милорд Рогор, я напишу письмо леди Эббиане и нанесу ей визит. Постараюсь сделать все, чтобы убедить бросить затею с войной.

– Благодарю вас, милорд Экрог. Утро и впрямь становится добрее.

Рогор держал свой меч уверенно. Он смог выпрямиться, хотя гримаса на его лице свидетельствовала о боли, которую он был вынужден переносить ради этого. Ватч также достал клинок, и, к удивлению всех присутствующих, Холдбист нанес первый удар.

Болеющий лорд вложил в него всю силу, на которую был способен, и заместитель Ниллса, не ожидающий подобного от старика, не способного самостоятельно даже встать, вскрикнул от боли. Он успел увернуться, или Рогору не хватило стремительности и точности, но острие задело щеку бастарда Редгласса и прочертило путь от ключицы вниз. Из распоротого лица хлынула кровь.

Нанести второй удар Рогор не успел – Ватч был проворнее, а рана разозлила и напугала его. Он нанес пленнику несколько ударов, большую часть уже скорее бездыханному телу, прежде чем Экрог подал голос:

– Довольно! Уол, похороните милорда Рогора по традициям Флеймов и со всеми почестями.

– Может быть, милорд, лучше бросить его тело в яму? По обычаям северян…

– Это проще для вас, но вы похороните его так, как я говорю. После слухов, что ползут с земель Глейгримов и Флеймов, я не хочу однажды встретить Рогора вновь.

– Почести для глупого старика и слабака! – Ватч зажимал лицо рукой. – Глупости, милорд.

– Посети лекарей, Ватч. И на твоем месте я бы чаще практиковался с мечом – лорд, что не способен встать с постели без помощи, измученный и исхудавший, чуть не убил тебя одним ударом. Слабые и не способные себя защитить люди мне не нужны.

– Я не слабый! Я не ожидал и…

– Глупцы – и подавно.

Оставлять Ховвила Фореста в землях Бладсвордов было опасно – Культ Первых мог навредить ему, слухи о все чаще вспыхивающих бунтах в восточных землях лишь больше вынуждали лорда-правителя Форестов волноваться, а Мортон вызывал беспокойство даже больше, чем культисты.

Прежде чем куда-либо отправляться, Райан послал письмо родственнику и потребовал его возвращения домой. Ответа от Ховвила не последовало. На второе, третье и четвертое письма от юноши также не поступило ни единой строчки в ответ, и лорда охватило беспокойство.

Кейдс все чаще интересовалась, как живет ее семья, и лгать у правителя с каждым разом получалось все хуже.

– Ховвил ничего не писал тебе, Райан? – почти каждый день интересовалась мать детей главы рода.

– Ему нравится у Бладсвордов, моя милая. Ховвил счастлив, что может обучаться. Милорд Мортон Бладсворд говорит, что Ховвил талантлив.

– Дядя Мортон нашел жену?

– Все еще в поисках. Уверен, скоро он снизит свои требования – и тогда от претенденток не будет отбоя.

– А что мой брат? Брейв вернулся в Ферстленд?

– Пока нет. Моя милая, не стоит переживать – уверен, Клейс держит с ним связь.

– Он писал тебе об этом?

– Да, – каждый раз лгал Райан и старался улыбаться.

На несколько дней леди Форест утихала и выглядела умиротворенной, но после разговор вновь повторялся. И с каждым разом оправдываться, почему лорд-правитель не показывает письма от регента и Ховвила супруге, становилось лишь сложнее.

Сын Арло, брата Мертора Фореста, не объявлялся, и Боуэн посоветовал писать лорду Мортону. Первые два варианта послания советник из Гринтри бросил в камин, потому как они не помогли бы вернуть воспитанника соседей, а лишь развязали бы очередную войну.

– Я сам напишу, Райан. Ты слишком взвинчен.

Боуэн составил текст письма, из которого следовало, что в землях Форестов Ховвила ждут срочные дела и семье требуется его помощь. Лорда Мортона просили, чтобы он отправил своего ученика как можно скорее.

Наместник Бладсвордов не тянул с ответом, однако придумывал многочисленные оправдания тому, что желает оставить воспитанника рядом с собой. Каждая вежливая просьба получала не менее вежливый отказ. В каждом послании Мортон описывал многочисленные успехи и достижения Ховвила Фореста, а от самого родственника Райан до сих пор не получил ни слова.

– С Ховвилом что-то случилось, – сокрушенно прогремел лорд Форест. В Малом зале он чувствовал себя настоящим великаном, а его голос звучал куда громче.

Боуэн не отрывался от написания очередного письма Мортону Бладсворду и даже не поднял головы.

– Завязывай, Боуэн! – Райан схватил папирус, скомкал в кулаке и бросил на пол.

Советник замер, продолжая держать перо, и наконец обратил внимание на друга.

– Это было понятно уже давно.

– Ты это понимал, но ничего не стал делать?! Боуэн, я уже сомневаюсь, что ты занимаешь ту должность, которой соответствуешь.

Друг правителя положил перо в деревянную подставку, уперся руками о стол и встал.

– Приди в себя, Райан. Успокойся и сядь.

Форест понимал, что обидел своими словами лорда Хайтхорса, и это ничуть не помогало ему умерить свой пыл. Ховвил пострадал, Мортон не желал отвечать, Клейс прислал очередной сухой ответ, в котором сообщил, что Брейв Бладсворд неизвестно где, а Кейдс не переставала донимать мужа вопросами.

– Я прошу прощения, Боуэн, я не хотел обидеть тебя и никогда не сомневался в…

– Сядь.

Что-то в голосе советника и впрямь подействовало отрезвляюще, и Райан опустился на массивный стул.

– Послушай меня и не перебивай. В Ферстленде нынче становится все опаснее, и действовать необдуманно нельзя ни в коем случае. Я согласен с тобой – с Ховвилом что-то случилось, но мы не знаем что. Быть может, он пострадал во время тренировочных сражений, быть может – упал с лошади или сторожевой башни. Быть может, в его бедах виноват Культ Первых, может, Мортон, а может, виноваты и первые, и второй – мы не знаем. Я не исключаю и того, что молодой лорд мог влюбиться в прекрасную деву и позабыть обо всем другом, а быть может, он слишком интересовался жизнью лорда Бладсворда, и тот сослал его прочь, и теперь Ховвил или едет домой и не получает твоих писем, или обучается в другом замке, например, у вассалов Бладсворда, а наместник не пожелал портить отношения с тобой, обвиняя юношу в шпионаже.