раскололся, но этого было недостаточно. Медуза подошла вплотную к девушке, и змеи, вытянувшись вперёд, зашептались у её лица.

Колдунья зажмурилась, чувствуя, как освобождённый кусочек её тела вновь превращается в камень. Её пульс замедлился, а разум потерял свою остроту, как перед сном. И тут совсем рядом послышался знакомый голос:

– Отойди от неё, горгона!

Это был Уир.

Вспышка света проникла сквозь закрытые веки Ванессы, но она не осмелилась открыть глаза. Раздался оглушительный крик, и воздух наполнился шипением. Новая вспышка заставила девушку зажмуриться ещё сильнее. Свистящий вопль пронзил её слух, разрывая на части мозг, сжатый в тисках камня.

А затем всё смолкло.

– Убирайся отсюда, отвратительное подобие бога, пока на тебя не обрушился мой гнев! – закричал учёный. – И прихвати с собой своих сестёр!

Неужели ему удалось победить горгон? Но как? Ведь Уир сказал, что его магия совсем ослабла после того, как он покинул Омис.

Где-то вдалеке хлопнула дверь, и внезапный жар наполнил грудь колдуньи, расплавляя каменную оболочку. Она всё ещё боялась открыть глаза и лишь осторожно вдохнула полной грудью тёплый морской воздух. Это был самый восхитительный вздох за всю её жизнь! Огненная волна пробежала от макушки до пальцев ног, окончательно разрушив заклятие Медузы. Ноги девушки подкосились, и она упала в сильные объятия знакомых рук. Её окутал сладковато-терпкий аромат лесных трав, которыми всегда пахла одежда Андре.

– Чудовища ушли, Ванесса, – сообщил учёный. – Теперь ты можешь открыть глаза.

Колдунья медленно моргнула. И первым, что она увидела, когда её взгляд прояснился, было обеспокоенное лицо целителя.

Он смотрел на неё с такой нежностью, что она поняла: чувства Андре остались прежними, несмотря на её обман.

* * *

Уир приехал в особняк губернатора на фургоне целителя. Они с юношей помогли Ванессе устроиться в кузове, она свернулась калачиком и проспала всю обратную дорогу до особняка Баросов. Колдунья проснулась, когда лошадь остановилась рядом с пляжем. Не говоря ни слова, Андре поднял девушку на руки и отнёс её к воде. Она тоже молчала, не зная, что сказать в своё оправдание.

Юноша помог ей погрузиться в воду и ушёл обратно к фургону.

Она села посреди колышущегося леса морских водорослей. Боль в груди мешала ей сосредоточиться на восстановлении сил. Она не знала, почему так болит её сердце. Возможно, причиной всему были окаменевшие артерии, которые ещё не успели прийти в норму, а может, это чувство было вызвано молчаливой холодностью её возлюбленного. Ванессе ещё никогда не выпадала участь узнать, сколько страданий приносит разбитое сердце.

Гладя скользкие листья ламинарии, девушка вспоминала их недавний разговор с Уиром. «Любить – значит дать кому-то силу причинить тебе боль». Теперь она понимала, насколько правдивы эти слова, ведь боль, которую сейчас испытывала колдунья, была так же сильна, как агония от заклятия Медузы.

Но вскоре её страдания вдруг сменились гневом. Ещё никому не позволялось причинить ей вред и выйти сухим из воды! Чудовище или человек, мужчина или женщина, не важно, в любом случае их ждала расплата. Она больше не позволит горгоне собой манипулировать! Ещё до превращения в монстра Зика признался, что делал это с единственной целью – причинить боль Андре. И насколько Ванесса могла судить, ему это удалось.

Жар разлился по венам девушки. Нет, она так просто этого не оставит! Конечно, ей было сложно противостоять древнему чудовищу, особенно в своём человеческом обличье. Но если поглотить силу проклятия... Колдунья с головой опустилась под воду и выдохнула поток пузырьков. Теперь стало совершенно очевидно, как проклятие связано с Зикой.

Пустое найди под землёю скорее ты море,

Три нечестивые девы охраняют там горе.

Триада... Медуза жива, и все три сестры-гор- гоны охраняют ядро проклятия.

Ванесса фыркнула от разочарования. Она наконец разгадала слова учёного, вот только от этого не было никакого толку. Ведь она до сих пор не имела ни малейшего понятия о том, где искать Пустое море.

Мимо проплыла молоденькая рыба-ёж, и колдунья нарочно приманила её поближе к себе, чтобы щёлкнуть по носу и посмотреть, как она, раздувшись, превратится в большой колючий шар. Подхваченная течением бедолага накренилась и уплыла прочь, беспомощно дёргая крошечными плавниками. Одинокая. Беспомощная против огромной силы. Совсем как Ванесса.

Девушка поднялась со дна и выбралась на берег. Она ненавидела просить о помощи, но в архивах, спрятанных в сознании Уира, могли быть ответы на все её вопросы.

Выжимая мокрые волосы, колдунья присела на камни, и страх сковал её внутренности. Она понимала, что разговор с Андре неизбежен, вот только что она могла ему сказать? Как починить то, что она сломала? В её памяти на миг вспыхнуло искажённое отвращением лицо юноши – честная реакция на её истинное тело. Ванесса громко сглотнула. И как ей теперь рассказать ему всю правду о себе?..

Она беспомощно застонала, глядя на небо. Надо поговорить с Уиром. Он умный, он подскажет ей, как всё исправить.

* * *

Ванесса вошла в коттедж через кухню. Она разгладила подол платья и перебросила через плечо тёмные волны шелковистых волос, высушенные и идеально уложенные с помощью магии. Её учительница этикета всегда говорила, что красивой, ухоженной барышне проще склонить других на свою сторону. Ребёнком колдунья считала слова пожилой русалки полнейшей ерундой, но жизнь на суше показала ей, что в них было немало истин, к которым стоило прислушаться.

Кроме того, она понимала, что в любую секунду может столкнуться с Андре, так что ей следовало быть во всеоружии. Его реакция на щупальца всё ещё причиняла девушке боль, но любовь была сильнее.

Громкие голоса вырывались из гостиной и эхом разносились по коридору. Ванесса остановилась и прислушалась.

Великий Нептун, неужели целитель рассказал бабушке и сестре её секрет?! Как они отреагируют, если она сейчас появится на пороге? У Сары наверняка возникнет миллион вопросов, и она будет задавать их, пока не составит в блокноте целую энциклопедию о сесаелиях. А Йя-Йя, скорее всего, перекрестится и выгонит колдунью из дома метлой.

Девушка смело шагнула в дверь гостиной. Сара сидела в кресле и дрожала, свернувшись под грудой одеял, хотя на побережье стоял прекрасный жаркий день. Уир лежал ничком на диване, его тёмные кудри поседели, сделавшись жемчужно-белыми, а лицо выглядело иссохшим. Ванесса в ужасе прикусила губу. Учёный выглядел лет на шестьдесят старше, чем во время их первой встречи. Андре стоял лицом к нему, скрестив руки на груди. В пустом камине не горел огонь. Йя-Йя в