на большой скорости. Заметившие аппарат люди радостно закричали, увидев его. Громче всех радовался хакер, размахивая своей единственной уцелевшей рукой. Флайер завис над площадкой, а затем плавно начал опускаться. Аппарель отошла, и обрадованные люди увидели точёную фигуру, стоящую в проходе. Ширен лично прилетела за своими людьми.

— Быстро на борт! — скомандовала красавица.

Уговаривать никого не пришлось. Последним поднялся Калантар. Он обернулся напоследок, глядя в проём, где всё так же стояли мертвецы. Неведомый командир мертвецов так и не отдал приказ напасть на ускользающих от него людей. Видимо, работа снайпера произвела на него впечатление.

Флайер взмыл в воздух, стремительно набирая высоту и уходя прочь от Шпиля. Проследив, чтобы все пристегнулись и оставались на своих местах, Ширен села рядом с Калантаром. Наклонившись к мужчине, предводительница прошептала:

— Показывай.

Тот послушно приоткрыл рюкзак и показал содержимое. Девушка, прищурившись, осмотрела цилиндр, а затем махнула рукой. Вэй закрыл рюкзак и передал его Ширен. Та тяжело вздохнула и произнесла:

— Молодец. Отдыхай, скоро будем дома.

После чего встала и направилась в головную часть флайера, в кабину пилотов. Дверь открылась перед ней, а затем сразу закрылась. Следящий за Ширен Калантар вздохнул и закрыл глаза, расслабляясь. Он чувствовал смертельную усталость и мечтал только об одном — упасть на кровать и проспать не меньше суток.

В кабине пилотов Ширен плюхнулась на кресло второго пилота. Открыв рюкзак, она извлекла на свет цилиндр, подобранный помощником в лаборатории.

— Вот наша награда, — произнесла она, обращает к той, что в данный момент управляла флайером.

Сидящая в кресле первого пилота Гул Анда скосила взгляд на секунду, а затем снова сосредоточилась на показаниях приборов. Она направляла флаер очень низко, едва не чиркая крыльями о стены зданий. Это не было попыткой показать класс или выпендриться. Просто так можно было оставаться незаметной для возможных наблюдателей с верхних уровней.

— И это всё? — спросила глава рода Анда. — Вся ваша экспедиция, снаряжение, мой спуск сюда — только ради этого? Мне казалось, разговор шёл о более значительной прибыли.

— Вообще говоря, содержимое контейнера стоит весьма прилично, — несколько обиженно ответила Ширен.

— Для вас — возможно. Но если оценивать в моих масштабах, то… Это ничего не решает.

Женщины некоторое время помолчали. Первой не выдержала Ширен. Тем более, что у неё уже была идея, которую, раз уж так получилось, стоило обсудить без откладывания в долгий ящик.

— Выручки от его продажи хватит на то, чтобы приобрести оружие и нанять несколько десятков отморозков.

— И что? Если я правильно помню содержимое отчётов, это не изменит глобальной ситуации. Я вообще начинаю думать, что совершила ошибку, создав эту… группировку.

Ширен почувствовала, как сердце сбилось с ритма. Как бы там ни было, без поддержки корпорации Анда у её банды не будет ни одного шанса выжить. Следует действовать решительно и смело.

— Оружия и наёмников хватит, чтобы организовать…

На то, чтобы объяснить свою идею, ушла пара минут. После чего Гул молчала ещё одну минуту. Затем задумчиво произнесла:

— Что ж, план, конечно, безумный и очень смелый. Но если он выгорит, то у нас обеих появится шанс поквитаться с нашими обидчиками. Хорошо, оставь свой контейнер. Я реализую его по своим каналам и со следующим лифтом отправлю вам кредиты. Кстати, как там мой «любимчик»?

Ширен покосилась на Гул. Вопрос главы рода звучал весьма невинно. А если судить по тому, как совсем недавно она отправила этого «любимчика» в самое пекло, становилось совсем непонятно. Кто он для Гул? Обычная игрушка или… нечто большее?

— Тяжёлый, — решилась, наконец, ответить Ширен. — Обгорел сильно. Без серьёзной медицинской помощи загнётся.

— Это будет… крайне неприятно.

Гул Анда замолчала, так и не произнеся больше ни слова до самой посадки. Ширен раздумывала, как ей поступить. Поэтому, когда флаер зашёл на посадку и пришло время выходить, предводительница на секунду остановилась и сказала, глядя в сторону:

— Ему будет предоставлена помощь. Я найду врача. В конце-концов, для нас важен каждый боец. Как сейчас, так и в ближайшем будущем.

Гул молчала. Не дождавшись ответа, Ширен вышла из кабины. У неё имелись и другие проблемы, кроме как думать о «любимчике» главы их бандитского клана. Если он ей зачем-то нужен, что ж, поставим на ноги. В ближайшее время предстоит много работы, где наверняка найдётся место и бывшему шахтёру…

25 мая 1 года

Ксоко весело смеялась, широко открывая рот. Мэд вздохнул, закрывая глаза. Нет, эта девчонка его положительно доканает когда-нибудь. Нельзя же так радоваться бородатым анекдотам! Тем более в том, что он рассказал, про задохнувшегося Колобка, не было ничего особенно смешного. На взгляд самого Максима, конечно. Девчонка же, после долгих объяснений понявшая, кто такой этот самый Колобок и что такое «пень», составила в голове необходимую цепочку событий. И после этого начала смеяться прямо без остановки, продолжая делать это уже долгую минуту.

— Как там твои успехи на почве экстрасенсорики? Много мыслей прочитала? — решил, наконец, он прервать смех подруги.

Девушка закрыла рот, пытаясь взять себя в руки. Спустя несколько секунд ей это, в определённой степени, удалось. После чего Ксоко ответила:

— Я же говорила тебе, что не читаю мысли. Я просто чувствую, что твориться у другого в голове. Чувствую его, понимаешь?

— Не очень. Так что, много кого просканировала?

Ксоко пожала плечами, отворачиваясь и глядя за окно. Мэд проследил направление её взгляда и увидел там то же, что наблюдал уже третий день подряд — ровную серую стену соседнего здания.

— Не хочешь — не говори, — хмуро произнёс Максим. — Расскажи тогда, что вообще в мире творится. А то я здесь уже совсем с ума схожу от скуки.

Просьба была не простой данью вежливости. Мэд и на самом деле изнывал от бездействия. Он очнулся в маленькой комнатушке, единственное окно которой выходило на стену соседнего здания. Через час к нему наведалась не самая симпатичная девушка, выступавшая в роли медсестры. Хмурая синекожая девица поведала ему о том, что он находится в больнице и что вставать с койки ему категорически запрещено.

Первое время выполнять её приказ было не сложно. Мэд находился в сознании по несколько минут, после чего проваливался в беспамятство на пару часов. Несколько раз в день его возили на процедуры. Первые он бессовестно проспал, поэтому ничего о них сказать не мог. А вот на второй день, когда состояние здоровья значительно улучшилось, ему, наконец, довелось увидеть медицину Империи лубасири воочию.

Никаких светящихся приборов или вычурных сложных инструментов. Мэда привезли на каталке в большой зал, где стояло