Епископ торжественно объявил их мужем и женой, но когда Маркус нагнулся, чтобы поцеловать новобрачную, то заметил, что Регина закрыла глаза. У него неприятно засосало под ложечкой. Что это — скромность? Вряд ли. Насколько он мог убедиться, излишком этого качества его будущая жена явно не страдала. Иногда она была пылкой и чувственной, чаще — сдержанной и чуть холодноватой. Но вот стеснительной или робкой — никогда! Может быть, она уже жалеет, что согласилась на этот брак?

Посмотрим, решил Маркус.

Если это хоть сколько-нибудь зависит от него, то она очень скоро забудет об этом.

И вместо того чтобы слегка коснуться ее губ, чего, наверное, ждали собравшиеся, Маркус решительно сгреб Регину в охапку и поцеловал так, словно вокруг не было ни единой живой души. Поцеловал, ясно давая понять, что теперь она принадлежит только ему.

Когда он наконец под вежливые смешки гостей разжал объятия, Регина едва могла дышать — грудь ее вздымалась резкими, неровными толчками, щеки пылали, а в глазах вспыхнул огонек. Маркус не слишком ломал себе голову, что он означает, — даже злость казалась ему лучше этой ее притворной стеснительности. Пусть изображает скромницу, если хочет, решил он, только не с ним. И не сейчас.

Прошла всего неделя с того дня, когда он впервые вкусил сладость ее губ, и теперь он буквально сходил с ума от желания изведать ее снова. И был твердо настроен сделать все, чтобы Регина тоже сгорала от желания. Сегодня она будет принадлежать ему — целиком и полностью. Его жена! У Маркуса даже дух захватило. Боже, помоги ей, если она когда-нибудь вздумает отвергнуть его!

Они повернулись к гостям. Потом он подал ей руку, и они вместе вышли на крыльцо храма.

— Держу пари, вы страшно довольны собой, — слегка задыхаясь, ворчливо пробормотала она. — Черт возьми, иной раз вы заставляете меня…

— …жалеть, что тогда, в «Олмаке», сели в мою карету? Регина удивленно воззрилась на него.

— Нет, конечно, — фыркнула она. И с кислым видом добавила: — Но неужели так уж необходимо напоминать всем и каждому, что нам пришлось венчаться по специальной лицензии?

Мрачная усмешка тронула его губы.

— Я сделаю все, что угодно, чтобы лишний раз дать понять вашим безутешным поклонникам, что вы для них потеряны навсегда.

— Разве одной свадьбы для этого недостаточно? — пожала плечами Регина.

Однако Маркус успел заметить, что голос ее мгновенно смягчился. И даже что-то вроде довольной улыбки мелькнуло у нее на губах.

Возле крыльца изящное ландо, казалось, только и ждало появления новобрачных, чтобы отвезти их в особняк Фоксмура. Усевшись в него, они помахали рукой гостям, и Регина внезапно услышала возле уха жаркий шепот Маркуса:

— А может, плюнем на этот свадебный завтрак и сразу отправимся в свадебное путешествие?

Регина смущенно отвела глаза в сторону:

— Я думала, мужчина вашей комплекции вряд ли откажется лишний раз перекусить…

Маркус поднес ее руку к губам и властным поцелуем впился в ладонь.

— Ну… это зависит от того, какого рода голод терзает его в данный момент. А блюдо, которое ждет меня, нужно вкушать без свидетелей.

Жаркий румянец, заливший щеки его молодой жены, мгновенно привел его в такое состояние, что Маркус сам не на шутку испугался.

— Держите себя в руках, — севшим голосом попросила Регина.

— Я и держу. Пока, во всяком случае.

К несчастью, свадебный завтрак был задуман с соблюдением всех правил хорошего тона. Едва переступив порог городского дома Фоксмура, новобрачные ни на минуту не оставались одни. Для скромной свадьбы в особняк съехалось просто невероятное количество гостей. Кроме мисс Тремейн, четы Айверсли, Бирна и нескольких леди и джентльменов из обычного окружения Регины, было множество тех, кого они вообще не знали.

Лорд Уитмор и его братья, само собой, также были в числе приглашенных, но теперь это нисколько не волновало Маркуса. Окруженный толпой, едва успевая кивать и раскланиваться в ответ на бесчисленные поздравления и пожелания счастья, в душе он потешался над унылой физиономией Уитмора. Из чистого коварства Маркус постарался улучить момент, когда тот смотрел на них, чтобы лишний раз поднести к губам руку своей молодой жены. Когда же Уитмор, не вынеся этой пытки, ушел — намного раньше своих братьев, Маркус почувствовал себя удовлетворенным сверх всякой меры.

Правда, торжество его длилось недолго. Хотя Фоксмур вел себя безупречно и Маркус понимал, что если бы герцог не явился на свадьбу сестры, то это неминуемо вызвало бы толки, однако одно его присутствие здесь, да еще рядом с Луизой, доводило его до умоисступления.

Как только поток прибывающих гостей иссяк, Маркус принялся искать взглядом сестру и невольно нахмурился, заметив, что она уединилась с мисс Тремейн и о чем-то оживленно беседует с ней.

— Когда это моя сестра и ваша кузина успели так подружиться?

Улыбка Регины показалась ему слегка натянутой.

— Почему это вас так удивляет? Сайсели сейчас гостит у Айверсли, так что теперь они встречаются каждый день.

— Видите ли, я так до сих пор и не понял, почему мисс Тремейн не могла пожить это время в Каслмейне.

— У нее слабое здоровье… мне не хотелось бы, чтобы она оставалась одна в целом доме.

— Мои слуги позаботились бы о ней.

— Все равно — леди Айверсли была рада пригласить ее к себе на это время, а мне будет спокойнее, если я буду знать, что она в заботливых руках.

Маркус решил, что должен еще возблагодарить судьбу за то, что его молодой жене не взбрело в голову взять с собой компаньонку в свадебное путешествие. Ему и так уже стоило немалых трудов отговорить ее брать с собой горничную.

И все же…

— Надеюсь, вашей кузине не вздумается помочь вашему брату нарушить данное им слово? — нахмурился он.

— Не волнуйтесь — Сайсели предана мне. И ей прекрасно известно, что я бы никогда не одобрила ничего подобного. Даже если бы Саймон вдруг решился отступить от своего обещания.

Она старалась не смотреть ему в глаза, и в душе Маркуса внезапно шевельнулось недоброе предчувствие.

— Наверняка решится. Я не верю вашему брату.

И тут она в первый раз взглянула ему в глаза:

—А мне… мне вы верите?

«Если речь идет о нем — нет», — подумал Маркус. Но он был не настолько глуп, чтобы произнести это вслух.

— Конечно, верю.

— Тогда даю вам честное слово, что Сайсели вы можете доверять так же, как и мне. — Взгляд Регины снова обратился к Луизе. — А если вас до сих пор мучают сомнения насчет Саймона, почему бы вам не рассказать о своих подозрениях Луизе? Тогда она будет начеку.

— Она мне не поверит. Ей хорошо известно, что я не доверяю ни принцу, ни его приятелям, — она наверняка скажет, что у меня это стало уже чем-то вроде мании. Чтобы убедить ее, мне пришлось бы сказать ей… — Маркус осекся, в душе проклиная свой слишком длинный язык.