Ну, оно и к лучшему. Одной проблемой меньше. Люди Кайла предложили перемирие, собрать раненых и похоронить погибших, после чего убрались за прочими беглецами, получив заверения в отсутствии вторжения на их территорию. Прямо высказано не было, но намеки достаточно прозрачны. Мы их не трогаем — они к нам не лезут, а за прочих вступаться не станут. Что и требуется. Пока своей участи ждали больше сотни воинов разных рангов и за триста «жильцов» и слуг. За каждого можно взять нечто, но со временем, а делить надо как-то сейчас.

— Все вопросы закрыты? — спросил я еще через час, после окончательного раздела серебра.

Получил подтверждение от каждого. Это означало, что скандалиста Гере они дружно кинут. Не полностью, безусловно. Людям его нечто дадут, чтобы не держат камня за пазухой. Но самому шиш, и скорее всего, второй раз собрать серьезный отряд ему не удастся. Кто же за таким пойдет, когда из чужих рук можно больше получить. Конечно, приятнее забрать у кого-то и поделить между собой. Не мои проблемы.

— Спасибо за помощь, и всегда буду рад видеть снова.

Пытаться удерживать сейчас бессмысленно. Даже обычный конник без нормальной брони и «жилец» неплохой кусок получат. Как минимум не забудут выполненного обещания и что под началом служить неплохо.

— Гере тебе не простит, — сказал меченосец Шенапти, оставшись последним.

— А вам?

— И мне, — согласился легко. — Только плевать. У пчелы спина тоже полосатая, но тигром ее не называют. Посмеет раздражать — раздавлю. А вот на твоем месте я бы постарался избавиться от него.

Ага, вот так просто. Зарезать. Прямо среди его людей. И кого пошлю? Он теперь беречься станет, и устраивать дуэль не в моих интересах. Он гораздо сильнее в фехтовании и в седле. Проще было бы сразу рубить, может, и отбрехался бы, но после этого проблем полный рот.

— Если владыка захочет, чтобы слуга умер, — ответил я, — слуга умрет.

Наверное, не умею хорошо играть словами, но яснее высказаться нельзя. Прямо просить об одолжении такого рода дорого стоит.

— Я не стану сидеть на месте или жечь мелкие имения, — поколебавшись, объяснил я. — Земли Бжатапу остались без хозяина. Его дети малы и беспомощны. Если прямо сейчас идти в наступление…

Фалько тревожно глянул. О своих планах я никого не ставил в известность. Сначала требовалось разобраться с временными союзниками, избавиться от обременяющих движение трофеев, раненых и пленных. Заодно и сутки отдыха перед очередным маршем. Теперь подошел час. И конный отряд наверняка пригодится. Но один и с уверенностью, что люди не будут излишне резвиться без команды. Это означает авторитетного командира. Меченосец наилучший из возможных вариантов. Раз уж так повернулось, имеет смысл поговорить откровенно. Ну, насколько это бывает.

— Значит, предлагаешь союз? — В карих глазах мелькнула лукавая искорка. — В обмен на мою поддержку станешь сражаться за меня?

— Нет, — возразил я без улыбки. — Я буду сражаться за себя и наши общие интересы. Предлагаю четверть от захваченного.

Это было больше, чем он мог получить по расчету сил. Человек сто соберет, никак не больше. Где-то треть от общего количества конников с учетом потерь и отправляющихся домой. На самом деле весомый отряд. У Гере полторы дюжины — и то в общем собрании участвовал. А мне сильно много и не требуется. Перевес с нашей стороны должен быть значительным, притом для пехоты без конного прикрытия двигаться крайне опасно.

— В деньгах или земле?

— Это уж как выйдет. Может быть, я веду рискованную игру, но при этом всегда слежу, чтобы шансы были в мою пользу. Для начала — Йамтара.

Пауза. Город представлял немалую ценность. Он стоял между двумя притоками Тисты, и хозяин владел богатой долиной с хорошими почвами и обильным орошением. Заодно при желании можно взять за глотку купцов Сорда, перекрыв дороги или повысив пошлины. Не зря город оставался нейтральным, хотя разорение прилегающей области им совсем не в жилу.

— Если не удастся взять нахрапом, просто отходим, забирая все в поместьях. При любом развитии событий некому собираться для отпора. Половина на здешнем поле лежит, вторая забьется за стены и станет там сидеть и дрожать. А люди Кайла на помощь не придут.

— Если нет тигра, — сказал он задумчиво, — то и собака страшный зверь.

— Тигра мы уже затравили и поделили его шкуру. Осталось забрать землю, где он охотился.

— А почему не попробовать, — вставая, согласился он. — Четверть от всего добытого, включая налог на торговлю и городские доходы?

— Идет, — без особой охоты согласился я.

Много запросил, но ведь не из моего кармана. Еще неизвестно, сколько возьмем.

— Не думаю, что Гере в будущем побеспокоит, — пообещал он на прощанье.

Никто не ждал столь откровенной наглости. После сражения потери были у обеих сторон, а нам еще и богатая добыча досталась. Обычно после подобного успеха с кучей добра разбегаются по домам, или в худшем случае небольшая часть совершает налеты на приграничный район. Конечно, в воротах города стояли караульные, и беглецы уже поведали о постигшем их несчастье. Поэтому появление небольшой группы всадников в доспехах никого не удивило, благо и штандарт с собой хорошо известный.

Общую формы или цвет одежды даже для вассалов одного высокопоставленного человека можно встретить крайне редко. А накидки с гербами или флажок у нас имелись в немалом количестве. Охрана очень удивилась, когда вместо приветствий измученные дорогой конники принялись их деловито рубить. Из ближайшего чахлого леска в четырехстах локтях от стены с приличной скоростью выскочила пехотная колонна и понеслась по дороге в распахнутые настежь ворота.

Тяжелее всего было добраться незамеченными. Идти обходными путями — далеко не лучший из методов. Важнее скорость, позволяющая упасть на голову внезапно. Все равно, нескольких сотен человек от чужого взора не спрятать. Поэтому конница шла впереди, перехватывая слишком быстрых. Наверняка под это дело попали совершенно невинные, но война есть война. На ней посторонние частенько страдают. Если уж не убили, то лошадь или мула обязательно отобрали. Пусть скажут спасибо, что деревень не жгли и местных воинов не трогали. Фактически их предупреждали сидеть тихо, обещая в ином случае вернуться и не пожалеть.

Через четверть часа любое сопротивление в Йамтаре, помимо каменного особняка знаменосца Бжатапу, было подавлено. Действовали предельно жестко, убивая каждого, взявшегося за оружие. Мирных жителей и сдающихся не трогали. Они тоже знали, как себя правильно вести, и особых эксцессов не наблюдалось. Даже в дома не врывались, норовя поживиться. Приказ был четким, бойцы уже усвоили, что нарушать его нельзя, включая людей Шенапти. Тем более что он со своей стороны пообещал сурово обойтись с любым, без позволения прежде окончания штурма занявшимся развлечениями. Какой смысл нам самих себя грабить?