Монд настоял на том, чтобы сторожевой корабль «Дианелла» снова вышел в море и провел чрезвычайно трудный поиск спасательных шлюпок. Лейтенант Рэнкин согласился выйти на поиск, как только будет устранена небольшая неисправность корабельной рации и пополнены запасы топлива. Глава английской военно-морской миссии в Полярном имел в своем распоряжении лишь устаревший рыбный траулер. Командиром на нем был офицер добровольческого резерва ВМС из Плимута капитан Дрейк. Бивен попросил русских послать в море корабли для спасения союзных моряков, однако они ответили, вероятно обоснованно, что не имеют ни одного свободного корабля, которому можно было бы поставить эту задачу.

Капитан Дрейк вызвался выйти в море на своем траулере в одиночку. Бивен смог дать ему лишь весьма приближенные данные о районах, в которых следует искать спасательные шлюпки; отважный Дрейк вышел в море с одним молодым врачом и недельным запасом провизии. Около полуночи 8 июля, приняв 235 тонн топлива, которое обеспечивало одиннадцатидневное плавание, в море вышел и сторожевой корабль «Дианелла». Таким образом, двум небольшим кораблям независимо друг от друга поставили труднейшую задачу — вести поиск в море на площади несколько сотен тысяч квадратных миль.

В начале второй половины дня 7 июля немецкие широковещательные радиостанции передали в эфир специальное сообщение, предварив его обычными для таких случаев сигналами фанфар и боем барабанов. Служба радиоперехвата Би-Би-Си доложила, что этому первому составленному ставкой фюрера сообщению немецкого верховного главнокомандования о разгроме конвоя было придано особо важное значение.

«Специальное сообщение. Верховное главнокомандование вооруженных сил сообщает: начиная со 2 июля военно-воздушные и военно-морские силы проводят в водах между мысом Нордкап и Шпицбергеном, в 300 милях севернее норвежского побережья, крупную операцию против конвоев противника, следующих в Советский Союз.

Соединения немецкой бомбардировочной авиации и подводные лодки атаковали в Северном Ледовитом океане крупный англо-американский конвой и уничтожили большую часть его судов.

Конвой состоял из 38 судов торгового флота, доставлявших самолеты, танки, боеприпасы и продовольствие. Он шел в Архангельск и обеспечивался мощным охранением и поддержкой тяжелых кораблей, эскадренных миноносцев и сторожевых кораблей. В результате тесного взаимодействия немецких военно-морских и военно-воздушных сил бомбардировочной авиацией потоплены тяжелый американский крейсер и 19 судов (суммарное водоизмещение 122000 тонн); подводными лодками — 9 судов (суммарное водоизмещение 70 400 тонн); всего 28 кораблей и судов, суммарным водоизмещением 192400 тонн.

Преследование остальных широко разбросанных судов конвоя продолжается. Спасательными самолетами подобрано большое количество американских моряков в качестве военнопленных».

Заявление немцев о потоплении крейсера привело к обмену веселыми семафорами между тремя крейсерами из эскадры Гамильтона, шедшими в Исландию. Поздно вечером 7 июля командир английского крейсера «Норфолк» капитан 1 ранга Белларс передал на два тяжелых американских крейсера, шедшие рядом с ним: «Немецкое радио заявляет, что из состава конвоя потоплен один американский тяжелый крейсер. Который же из вас двух потоплен?»

Не лишенный юмора командир крейсера «Уичита» капитан 1 ранга Хилл ответил: «Нельзя не считаться с рангом, поэтому потоплена, надо полагать, „Тускалуза“. Когда Белларс передал затем, что он уверен, что „Норфолк“ не потоплен, поскольку он, Белларс, совсем не чувствует себя привидением, Хилл скептически ответил, что его крейсер — „Уичита“ всю вторую половину дня: идет по кильватерному следу „Норфолка“».

В проливе Маточкин Шар вторник 7 июля начался прекрасно: все небо закрыли облака, но горизонт был чист. В 13.00 командир конвоя Даудинг созвал на борту «Паломареса» совещание капитанов пяти судов и командиров всех кораблей. Не было только командира сторожевого корабля «Лотос»; его корабль нес противолодочный дозор у входа в пролив. Некоторые участники совещания во главе с капитаном «Эль Капитана» Тевиком считали, что корабли и суда должны оставаться в проливе до тех пор, пока не закончится, охота за ними в мере, и только после этого пробираться в Архангельск. Высокие скалы с обеих сторон обеспечили бы судам защиту от атак пикирующих бомбардировщиков. Командиры военных кораблей, особенно командиры двух кораблей ПВО, придерживались другой точки зрения. Во-первых, заявили они, известно, что за судами охотятся немецкие эскадренные миноносцы; если хоть один самолет противника обнаружит корабли, и суда в проливе, вход в него будет минирован или блокирован подводными лодками, а затем немцы предпримут уничтожающие бомбардировки с большой высоты. Во-вторых, в то время как в море за пределами пролива преобладает туман, в самом проливе, кажется, все время стоит ясная погода. Капитан «Эль Капитана» Тевик высказал мысль, что немцы дважды подумают, прежде чем атаковать такое «осиное гнездо», но с его мнением не согласились.

Капитаны других судов заметили, что последние радиограммы из Лондона означают только одно: немецкие надводные корабли охотятся за судами в море. Командиры эскортных кораблей согласились, что два корабля ПВО должны быть в состоянии отвлечь внимание противника на себя. Командир конвоя Даудинг радировал тем временем в Архангельск и попросил обеспечить истребительное прикрытие на оставшемся участке пути.

Возвратившись с совещания, лейтенант Бидуэлл вышел на «Ла-Малоне» в море для несения противолодочного дозора. Небо было обманчиво голубым, воздух прохладен.

На глазах у собравшегося экипажа помощник командира разделся до трусов и прыгнул за борт, чтобы искупаться. Веда была настолько холодной, что он с трудом доплыл до штормтрапа. Когда его вытащили на борт, он был синим от холода. Моряки включили в каютах свои радиоприемники и услышали передачу Би-Би-Си, в которой сообщалось, что Александрия все еще удерживается англичанами. Затем они поймали немецкую станцию, передававшую в последних известиях сообщение о разгроме конвоя PQ.17. «Немецкое радио утверждало, что 29 из 38 судов и кораблей потоплены, а остальные подвергаются преследованию».

Корабли и суда подняли якоря и приготовились к выходу из залива. Вскоре после 19.00 7 июля тральщик «Бритомарт» произвел последнее траление фарватера, и маленький конвой, построенный в новый походный ордер, вышел в море с намерением идти на юг, в направлении Канина Носа, а затем к входу в Белое море. Впереди шли сторожевой корабль «Лотос» с командиром конвоя Даудингом и тральщик «Хэлсион» со старшим офицером кораблей охранения на борту. Один из траулеров, перевели в категорию «спасательных судов», поскольку «Замалек» был переполнен 154 спасенными моряками. При выходе из пролива некоторые офицеры и матросы сфотографировали панораму в надежде, что они никогда больше не увидят этих мест.

Они уже прошли 1600 опасных миль на пути из Исландии; теперь им оставалось пройти еще 900 самых трудных миль. Моряки вели остатки конвоя PQ.17, но в его составе все же было пять судов, которые так или иначе должны были попасть в Архангельск.

Неожиданно перед маленьким конвоем возникла неприятная перспектива. Штурман одного из тральщиков обнаружил в лоциях, что маршрут, избранный «Паломаресом» (он принял на себя обязанности старшего в конвое) по рекомендации главы английской военно-морской миссии на севере России, характеризуется в лоциях как несудоходный в это время года из-за обилия туманов и льдов. И действительно, как только конвой вышел из пролива, он тотчас же попал в полосу густого тумана. «Бенджамен Хэррисон» отстал и повернул обратно, чтобы снова укрыться в проливе.