Щелкнул замок входной двери; «посыльный» что-то приглушенно спросил, муж ответил… Что ответил, вновь задремавшая женщина не расслышала. Затем, сквозь сон она, как будто уловила звук захлопнувшейся двери и провалилась в глубокое забытье…

Спустя час, когда сквозь занавески стала пробиваться утренняя синева, супруга полковника Алексеева вдруг встрепенулась — место на кровати рядом пустовало… «Вызвали?.. Уже убежал на службу?.. Но почему форма по-прежнему висит на спинке стула?.. Вышел покурить на кухню?» Она потихоньку встала и, дабы не разбудить взрослую дочь, на цыпочках прошла по коридору.

На кухне его тоже не было…

Внезапно по голым ногам потянуло сквозняком. Медленно, словно предчувствуя нечто нехорошее, женщина выглянула в прихожую. Муж лежал у раскрытой двери, уронив седую голову на грудь. Некогда светлый махровый халат стал отчего-то бурым…

— Сева… Севочка… — несмело позвала она, опускаясь рядом на колени. Ей казалось, он крепко спит — в полутемной прихожей было не разобрать мертвенной бледности мужского лица.

Лишь дотронувшись до его виска, она тут же отдернула руку, почуяв жуткую холодность тела. В оцепенении бедная женщина пробыла несколько секунд, пока потревоженная мужская голова вдруг не повалилась на бок, обнажив безобразно ровную рану, рассекающую горло от одного уха до другого…

В этот же миг жители всех соседних квартир были разбужены истошным криком обезумевшей от ужаса женщины.

Быстро и без особых проблем покончив с Алексеевым, Хасан вернулся во Владивосток поздней ночью. Не заезжая к себе, он прямиком направил автомобиль в район, где проживал адмирал Скрябин. Остановив машину в квартале от трехэтажного элитного дома, чеченец вынул из багажника и засунул за пазуху какой-то сверток, положил в карман кусок проволоки, отвертку, плоскогубцы и незаметно перемахнул через забор охраняемого дворика…

Через два часа хмурый контр-адмирал вышел из подъезда. Пребывая в самом дурном расположении духа, он сел в «Тойоту» и повел ее в сторону штаба.

В начале рабочего дороги Владивостока были до предела наводнены малолитражным транспортом. Неуверенно лавируя в нескончаемом потоке, Виктор Андреевич застрял в длинной пробке. Пристроившись за каким-то японским пикапом, то и дело нажимая на педали, он медленно продвигался по одной из магистралей города.

— Чертово движение!.. Как все надоело! Денег теперь предостаточно и надо быстрее бежать из этой дурацкой страны… — зевая и потирая сонные глаза, зло ворчал военный чиновник.

Неожиданно, где-то позади, раздался резкий короткий щелчок — словно порванная струна хлестнула по деке инструмента. Тут же другой, оглушающий и мощный звук саданул в уши, одновременно обжигая и с силой ударяя в затылок. Багажник «Тойоты» высоко подбросило, прижав владельца крутой иномарки к рулю. Черный внедорожник с задранной кормой отлетел вперед, стукнулся радиатором о кузов пикапа и, охваченный пламенем, снова рухнул на дорогу.

Несколько подбежавших водителей попытались сбить огонь небольшими огнетушителями и помочь сидевшему в кабине пожилому человеку. Но растекавшийся и горевший на асфальте бензин, близко к машине уже не подпускал. А неподвижно сидевший внутри пострадавший, упершись головой в руль и уронив руки, признаков жизни более не подавал…

Владивосток

В этот же вечер Баринов сам позвонил Элеоноре и назначил встречу в кафе. За час до этого он получил условный сигнал — четыре злосчастных вагона благополучно прибыли на станцию Бикин.

— Все девочка — кончились твои мучения, — улыбнулся он подошедшей танцовщице.

— Неужели «товар» дошел? — не поверила она радостному известию, устаиваясь рядом с ним.

— Дошел. Ужинать будешь?

— Господи, наконец-то… Давай закажем хорошего шампанского и отметим это событие!

Они заказали шампанское и палтуса под белым соусом.

Элеонора была ошеломлена замечательной новостью — зеленые глаза излучали восторженный блеск и, казалось, она все еще не верила в то, что завтра вместо осточертевшего офиса на пару с Александром отправится в аэропорт, сядет в самолет и совсем скоро окажется в Кизляре.

Этот вечер, по-видимому, последний в их приморской миссии, складывался на удивление спокойно и даже с привкусом эдакой вполне заслуженной расслабленности. Делая маленькие глотки игристого напитка, девушка радостно делилась планами на будущее: о предстоящем участии в выступлениях камерной балетной труппы, о созревшем желании навсегда покинуть сцену «Южной ночи»… Молчаливый напарник, все больше слушая, изредка чему-то улыбался одними уголками тонких губ…

Наконец, положив на ухоженную женскую ладонь свою руку, майор прервал мечтательный поток, мягко напомнив:

— Нам не мешало бы подумать о самом ближайшем.

Не завершив какой-то фразы, она остановилась на полуслове…

— Тебе не стоит проводить последнюю ночь в снятой квартире, — сказал он.

— Ты считаешь, это опасно? — лицо ее тут же сделалось сосредоточенным.

Сашка прикурил сигарету. Выпустив в сторону и вниз струйку табачного дыма, признался:

— Видишь ли, если бы нам противостояла заурядная лесная банда, я расписал бы каждый их шаг с точностью до четверти часа. А тут не знаешь чего ожидать в следующую минуту…

— И где же прикажешь провести мне ночь?

— В моем номере.

— В твоем номере?! — вновь не поверила она своим ушам.

— Там достаточно места, чтобы комфортно разместиться двоим.

Элеонору не нужно было долго уговаривать провести время под одной крышей с Александром — она и сама об этом грезила последние две недели. Выдержав для приличия небольшую паузу, танцовщица кивнула:

— Я не против. Позволь мне только забрать некоторые вещи… Мы же можем забежать ко мне на пару минут?

— Какие вещи, девочка? У нас же предостаточно денег — ты можешь купить себе все что угодно.

— Саша, милый, — умоляюще посмотрела она на молодого человека, — там в моей сумке лежат фотографии…

— Фотографии?

— Да… Отца, матери, младшего брата… Я всегда их вожу с собой. Их же нигде, и ни за какие деньги не купишь!..

— Хорошо, — согласился он, допивая шампанское. — Но нам необходимо поторопиться.

До дома, в котором Элеонора снимала квартиру, парочка доехала на такси. Быстро миновав темную арку, они вошли в столь же скупо освещенный подъезд; в шумном, старом лифте поднялись до нужного этажа. Отчего-то волнуясь, она долго не могла найти в маленькой дамской сумочке ключей. Тем временем на одном из верхних этажей хлопнула дверь и кто-то, игнорировав лифт, стал неторопливо спускаться по лестнице. Баринов невозмутимо стоял рядом с нею и словно не замечал двух мужчин, молча прошествовавших мимо. Один из них почему-то отворачивал лицо в сторону…