я открываю глаза, оглядываясь на Зака, который наблюдает за мной, как ястреб, я играю свою роль.

Медленно улыбаясь, я отодвигаю мрак и наклоняюсь, ставя локоть на стол и обхватывая щеку рукой.

— Приятно познакомиться с тобой на этот раз. Прости, — я слегка смеюсь, — Тебе придется извинить меня. Напомни, как тебя зовут?

Его губы кривятся, словно он сдерживает ухмылку. Его невероятно длинные ресницы отбрасывали тени на лицо.

— Зак.

— Поняла, Зак. Так как давно ты знаешь База?

На этот раз он хихикает.

— Чертовски долго, если хочешь знать мое мнение. Но я заинтригован, Скарлетт. Обычно он не приводит спутниц на такие мероприятия. Почему ты?

Если бы не его горячие взгляды на меня и тело, я бы восприняла его вопрос как пощечину. Мне хочется возразить: А почему нет?

Но это уже перебор. Вместо этого я улыбаюсь, лениво оглядываясь через плечо, ища в толпе База, но не нахожу его.

— Я весь вечер задавала себе один и тот же вопрос. — я пожимаю плечами и поворачиваюсь к нему. — Его трудно читать большую часть времени, но… он мне нравится. Что может быть опасно для меня и моего сердца, так как я знаю его не так давно.

Зак усмехается.

— Могу сказать.

Он недоверчиво качает головой, пока его взгляд скользит вверх и вниз по моему телу, задерживаясь на прозрачной сетке платья. Он ясно видит очертания моих грудей, но я благодарю свою счастливую звезду, что он не видит сосков.

Рен, ты просто находка.

— Это та часть, где ты задаешь мне вопросы о моем друге, надеясь, что поймешь его лучше? Возможно, даже соберешь немного грязи, пока здесь? — сухо спрашивает он.

Как будто это не он подошел ко мне.

— Конечно, нет. Я думаю, что снимать слои самостоятельно будет намного веселее. Ты так не думаешь? — в моем тоне чуть больше язвительности, чем я намереваюсь, и все, что мне нужно, это взгляд через его плечо в сторону детского столика, чтобы успокоить себя. — А теперь, если позволишь, мне нужно кое с кем поговорить.

Отодвинув стул, я собираю платье и проскальзываю мимо Зака, не сказав больше ни слова и даже не взглянув на него. У меня мурашки бегут по коже от того, что я так близко к нему и делю с ним любой разговор. Я чувствую, как его лихорадочный взгляд обжигает кожу моей спины, но как только я нахожу эти милые светлые кудри, я полностью забываю о нем.

Большинство детей, сидевших за столиками, пропали. Только одна женщина наблюдает за тремя оставшимися детьми. Но наблюдение это сильное слово. Она в своем телефоне, совершенно не замечает, что происходит вокруг. Я сажусь на свободное место рядом с маленькой девочкой, и все это время она наблюдает за мной с открытым от шока ртом и широко раскрытыми от удивления глазами.

— Привет.

Я ерзаю сидя лицом к ней. Она сглатывает, и улыбка, которая появляется на моем лице, вероятно, пугает, но я ничего не могу с собой поделать. Она так сильно напоминает мне Мэдисон, но ее характер, ее застенчивость — это я. Она воплощение нас обоих, и я не могу отвести от нее взгляд.

— Как тебя зовут, милая?

— А-Ава, — заикается она, все еще глядя на меня с благоговением.

— Красивое имя для красивой девочки.

Ее щеки краснеют, но я вижу, как на ее лице появляется улыбка, и хотя у меня есть список вещей, которые я должна сделать, все, что меня волнует, это заставить эту маленькую девочку улыбнуться.

— А тебя?

Ее вопрос произносится так тихо, что мне приходится наклониться, чтобы расслышать.

— Меня зовут Скарлетт, но знаешь что? Можешь звать меня Маккензи. Только крутые могут называть меня этим именем. — я подмигиваю ей, и, наконец, эта улыбка вырывается наружу.

Женщина за столиком наконец-то заметила меня, но, похоже, ей все равно, что я разговариваю с Авой, поэтому я продолжаю.

— Ты похожа на принцессу, Маккензи. Как бы я хотела быть похожей на тебя.

Мое сердце трепещет, и требуется вся сила воли, чтобы не притянуть эту маленькую девочку в свои объятия. Потому что это как отражение меня самой. Она это я.

— Зачем тебе это, Ава? Хочешь знать, что я думаю? — шепчу я, наклоняясь к ней, будто мне нужно поделиться с ней секретом. Она оглядывается, убеждаясь, что никто не подслушивает, прежде чем наклониться ко мне. — По-моему, ты сегодня самая красивая в зале. Но ш-ш-ш, никому не говори, что я это сказала. Это может огорчить остальных.

Ава смотрит на себя в голубом платье, которое подходит к ее глазам. Ее длинные ресницы отбрасывают тени на херувимское личико, а милое личико кривится.

— Ты действительно так думаешь?

Когда она снова смотрит на меня, ее нос морщится, и я не могу удержаться от смеха.

— О, да. Ты сегодня просто сияешь, Ава. Ты первое, кого я заметила, когда вошла в зал.

Эти глаза снова расширяются, но улыбка, которая появляется на ее лице, ослепляет.

— Тебе весело?

Как только я задаю вопрос, улыбка на ее лице тускнеет. Она смотрит на столик, потом на женщину, которая все еще в своем телефоне. Ава ерзает и оглядывается на меня, будто боится сказать то, что на самом деле думает. Я поджимаю губы, принимая внезапное решение.

— Дай мне одну секунду, милая.

Я отодвигаюсь от столика и подхожу к женщине. Она едва смотрит на меня, а когда переводит взгляд, то выглядит скучающей. Она явно предпочла бы находиться где-нибудь в другом месте, а не здесь, смотря за детьми.

— Вы не возражаете, если я прогуляюсь с Авой? Обещаю, мы сразу же вернемся. Я сижу вон за тем столиком со своим кавалером.

Она пожимает плечами.

— Ага.

Я хмурюсь, но ничего не говорю. Поворачиваюсь и иду в сторону Авы, обогнув столик. Я останавливаюсь перед ней и протягиваю руку.

— Хочешь прогуляться со мной, милая Ава?

Она улыбается, сверкая глазами, и берет меня за руку. У нее крошечная ладошка. Ее маленькие пальчики щекочут и обвиваются вокруг моей руки, и я улыбаюсь ей сверху вниз, пробираясь между столиками и стоящими вокруг гостями. Когда мы только приехали сюда, я заметила, что за окном Беверли был вид на деревья с мерцающими огнями и фонтаном. Как я и подозревала, как только мы выходим на улицу, Ава задыхается, ее широко раскрытые сверкающие глаза с улыбкой воспринимают все происходящее. Держу пари, бедняжка почти не выходит в свет.

— Так красиво, — шепчет она.

Мы подходим к одной из скамеек, окруженных розовыми