Наверняка он встречался раньше с маглорами и знал, что такое наша профессиональная гордость, потому что поверил и вопросов больше задавать не стал. Но сидел до конца завтрака в большой задумчивости, поедая все подряд – и свой творог, и блинчики, и варенье.

К мосту, от которого свернули вчера к охотничьему домику, мы подъехали в тот момент, когда из-за холмов выползло солнце. И немедленно направили шаргов в сторону горного хребта, подпирающего небо вершинами на расстоянии полутора дневных переходов. Дорога пока была пустынна, но карта подсказала, что через полчаса нам встретится большой постоялый двор, где ожидают оказию для переезда через перевал. И все, кто опоздали к вчерашнему обозу, поедут с сегодняшним.

– Вы не знаете, магистр, – умышленно назвав спутника именно так, осведомился я, – кто или что представляет такую опасность для путешественников, раз никто не ездит тут поодиночке?

– Последствия выплеска, – коротко вздохнул он, – та лавина магической энергии, что прошла по нашим долинам, задела и горы. Собственно, они ее сдержали, но пропитались все трещины, пещеры, ущелья. И вся живность, что в них жила, вскоре начала меняться… как и наш народ.

– И кто самый опасный?

– Скальники. Это нелюдь, просачивающаяся сквозь самые узкие расщелины и трещины. Обожают именно магов, выпивают энергию за минуты. Причем все время меняют места засады. Едешь вроде по безопасному участку, и вдруг высовывается щупальце, прижимает к скале, и нет никакой возможности вырваться.

– Какие-нибудь способы борьбы есть? Огонь, вода, свет?

– Некоторым помогли боевые амулеты с заклинаниями света. И еще, – он хмуро вздохнул, – очевидцы говорят, что они не могут взять магию оборотней. В последнее время группа магистров живет на одной заставе и изучает этот вопрос, но скальники не единственная мерзость, которая может встретиться. Каменные оборотни, ядовитая плесень и еще парочка редких видов. Утешает одно – их постепенно становится все меньше, лет двести назад обозы менее чем по сотне всадников не ходили.

– А теперь по сколько? – проснулся интерес у Мэлин. – Не придется три дня ждать?

– Госпожа так торопится попасть в Тмис? – насмешливо усмехнулся магистр и был сражен резким ответом ведьмочки:

– Конечно. Госпожа очень надеется, что хотя бы там узнает, кому так не терпится ее убить.

Я сердито оглянулся на воспитанницу. Вот кто ее просил торопиться с разоблачениями? Ведь просил в такие дела не вмешиваться!

И встретился с неожиданно серьезным взглядом.

– Я вчера еще раз его рассмотрела, – уверенно сообщила она, – того, кто стоял справа, и теперь уверена, это он был там, в роще возле Тушера.

– А что было в роще возле Тушера? – немедленно встрял в наш разговор магистр.

– Давайте меняться, – усмехнувшись, предложил я, – мы вам расскажем про Тушер и о том, что было до него, а вы назовете имя и статус этого негодяя. Я уверен, он вам знаком.

Магистр молчал долго. Так долго, что я уже решил, что ответа не будет никогда. А потом вдруг заговорил.

– Я бы с удовольствием вам открыл имя, если бы хуже знал его. Но я очень хорошо его знаю и был уверен, что ничего плохого он просто не мог совершить. Знаете, несмотря на то, что мы живем по разные стороны Змеиных гор и подчиняемся разным законам, предки у нас общие, хотя много лет никто про это и не вспоминал. Но теперь в Дройвии властвуют другие настроения, и мне это нравится. И многим моим друзьям тоже. Этот человек из их числа, потому я и молчу. Ведь есть и противники, и некоторые из них сильные маги. Я не хочу строить предположений, потому что хочу сначала все досконально проверить. А вам я уже обещал помочь добраться до столицы и свое обещание сдержу. Но чем раньше вы расскажете мне об этом происшествии в пути, тем быстрее мои друзья начнут поиск виновников.

– Хорошо, – согласился я, быстро сообразив, что все, что знаем мы с Мэлин, знают и наши бывшие охранники и гувернантка. А стало быть, и королева. – Расскажу. В первый раз на нас напали на полдороге от крепости к порту Тушер…

Я рассказывал и снова видел и рухнувшую на дорогу скалу, и людей возле нее, но магистру правды все же не открыл, пояснив, что использовал заклинание дальнозоркости. А то, если узнает, что я ментал, начнет ставить щиты. Тогда не поймешь, что у него на душе, и попадешься в ловушку.

Он задавал вопросы, уточнял детали и хмурился все сильнее. Но когда я рассказал, что, увидев в Черуне стражников под охраной магов с такой же аурой, как нападавшие, не стал к ним подходить, а немедленно покинул город, Гуранд внезапно рассмеялся со злой досадой.

– Вот так и случаются в политике самые большие ошибки и просчеты, – резко оборвав смех, горько сообщил магистр в ответ на мой недоуменный взгляд. – Когда королева предъявила повелителю претензию, что принцесса вместе с наставником-маглором по вине встречающих пропала в неизвестном направлении, я перешел порталом в Черуну и встретился с Сагоном и его людьми.

– Но почему вы им ничего не объяснили? – начиная понимать, над чем он так смеялся, обозлился я. – За какими змеями накрутили вокруг них свои ловушки? Вы ведь знали, что я маг, и не могли не понимать, что ловушки меня насторожат!

– Они слишком… – он замялся, не зная, как объяснить, – слишком осторожничали. Что-то недоговаривали, скрывали, и потому я им не поверил. Решил, что вы просто сбежали. Ну, бывает… Вы же молоды, романтическая история… А они покрывают, – людям свойственно так относиться к влюбленным.

Я взорвался возмущением и ругался так, что испугались и порскнули с придорожных кустов птицы. Мэлин, держась за живот от хохота, сползла с шарга и рухнула на пыльную траву. Только магистр сидел на спине животного молча и мрачно сопел, отвернувшись в сторону гор.

Постоялый двор встретил нас бурной суетой – такой, какая бывает только в самые последние минуты перед отправлением.

Мы вызвали в толпе отъезжающих настоящий взрыв радости, мне даже пришлось торопливо вернуть шапочку на место, хотя я не мог не понимать, что радуются они не столько нам, сколько нашим с Мэлин серебристым мантиям маглоров. Магистр тоже накинул на плечи щедро украшенный драгоценными камнями и золотыми вычурными застежками тонкий черный плащ. В отличие от нас, дроу выбрали своим официальным цветом именно этот. Гуранд выглядел в своем парадном одеянии по меньшей мере командиром нашего отряда, что мне пока совершенно не мешало. Я скромно держался позади него, точно зная, – если магистр начнет требовать подчинения, я сумею от него отделаться.

Старшина обоза тоже воспринял наш приезд как подарок и вился вокруг магистра, как торговец драгоценностями вокруг выгодного клиента, убеждая, что обоз вполне может немного задержаться, пока мы позавтракаем и покормим животных.

Мы завтракать не захотели, животные, получившие кучу костей и остатки завтрака, смотрели на старшину скучающе, и потому было решено выдвинуться в путь немедленно. К моему удивлению, в обозе не оказалось ни лошадей, ни повозок. Только шарги, несущие на своих широких спинах груз, всадников и даже корзины с какой-то живностью.