людей и технологическое наследие — это так себе герои, неинтересно. Илон Маск — вот подходящий герой.

Частная компания против «государственной машины» — это красивая история, но в чем-то лукавая. «Спейс-икс» частная только по форме собственности: среди ее проектов есть вполне государственные — для НАСА и Пентагона. Космодром, с которого они стартовали, им предоставило государственное космическое агентство. Можно было бы выстроить сюжет, в котором американское государство поддерживает частный бизнес — госзаказы дает, космодромы выделяет! Молодцы!

В нашем сюжете противостояние происходит почти личное: Илон Маск против Дмитрия Рогозина. Хотя, уверен, ни тот ни другой не смотрят на этот проект как на соревнование. Да и о каком соревновании идет речь, если компания просто занята сложным технологическим проектом? Вообще этот сюжет рисуют как противостояние России и США. Но девять предыдущих лет ребята из НАСА сотрудничали с Роскосмосом, чтобы запускать своих людей на МКС. Так что у нас: сотрудничество или борьба?

Еще обратите внимание на рамки этого сюжета: история начинается, когда Маск запускает свой корабль. А можно было начать рассказ девять лет назад, когда США закрыли собственную программу пилотируемых кораблей. А почему закрыли? После нескольких страшных аварий. «Провал американских инженеров, который отбросил американский космос на десятилетие назад» — так бы звучал наш сюжет. Можно было бы начать историю с Гагарина и 1961 года. Представьте, какой бы это был сюжет: лидирующий СССР и постоянно догоняющие США.

Реальность — это хаос: переплетение тысяч факторов, случайностей, интересов разных групп людей, меняющейся геополитической обстановки, ситуации на рынках, работы ученых и террористов, проповедников и экономистов. С одной стороны, есть интересы науки, с другой — военных, с третьей — пропаганды. Тут же экономический кризис, бунты и полицейский произвол, эпидемия коронавируса, дефицит бюджета, договоренности ОПЕК и проваленные переговоры с Ираном. Горят леса, протестуют меньшинства, выходят новые смартфоны, в «Твиттере» пишут гневные комментарии, кого-то обвиняют в сексуальных домогательствах. Семь миллиардов человек постоянно и параллельно что-то делают. Всё это — факты.

Все эти факты смешиваются в «белый шум», где все на всех влияют в бесконечно сложных комбинациях. Полностью охватить этот «белый шум» невозможно. Чтобы его понимать, нам необходимы сюжеты.

Сюжет — это рассказ на основе реальных событий. Мы смотрим на реальность и выделяем из нее те явления, которые укладываются в этот рассказ: например, Маск, Роскосмос, противостояние. В жизни это не Маск, а тысячи людей. И не противостояние, а каждый занимается своим делом. Но «каждый занимается своим делом» — это не сюжет, а «противостояние» — сюжет.

Для людей характерно видеть сюжеты повсюду. Это наш способ понимать мир. Когда мы не знали, как Земля движется в космосе и почему в небе светит солнце, мы представляли Хорса и Даждьбога, которые даруют жизнь. Если человек замечает череду неприятных событий, он может подумать, что у него «плохая карма» или его сглазили. В начале XX века в мире бушевал испанский грипп — тогда ходили слухи, что это немецкие фармацевты травят Европу. В 2020 году примерно то же думают о вышках 5G и прививках.

Сюжеты работают как фильтр: помогают нам отбросить то, что в наименьшей степени влияет на жизнь, и сосредоточиться на чем-то важном (как нам кажется).

Например, мы занимаемся земледелием и нам нужен дождь. Дождя нет. Что мы можем сделать, чтобы он пошел? А непонятно: мы не умеем управлять погодой. Тогда мы находим сюжет: якобы дождь нам дарует бог дождя в обмен на жертвоприношение. Если дождя нет — мы плохо себя вели, мало жертв принесли. Окей, Перун, идем приносить жертвы. Рано или поздно идет дождь (должен же он когда-то пойти). Сюжет реализовался, и мы уверены, что Перун доволен.

Или происходит обвал рубля на фоне тревожных новостей о добыче нефти. Все в ужасе. Телевидение предлагает нам сюжет, что это всего лишь хитрая многоходовочка властей, чтобы заставить такие-то страны пойти на такие-то уступки, и сейчас еще немного — и они сдадутся, и национальная валюта укрепится, и вот тогда заживем! А пока надо сохранять спокойствие. Ладно, жертвы можно не приносить, но придется перетерпеть скачок цен.

Препод отправил на пересдачу? Это он мстит за то, что я не ходил на его занятия. Вообще он мстительный, это все знают — три года назад он тайно влюбился в одну студентку, которая начала встречаться с одним парнем, так он его срезал на экзамене, и парень пошел в армию.

Что-то в моей жизни началась черная полоса: то заболел, то подвернул ногу, то проспал работу, то пролил кофе на компьютер. Как-то не везет мне в последнее время. Мир против меня. То ли дело Оля — у нее всё ладится, всюду успехи, запускает классные проекты, все хотят с ней дружить, ходит на конференции. Везет ведь некоторым! Какая-то энергия ей помогает, вот бы и мне…

От бытовых суеверий до параноидальных теорий заговора — всё это проявление тяги человека к сюжетному восприятию мира.

Иллюстрированное эссе: голубь, лаборант и Ницше

Компоненты сюжета. Обычно, когда говорят о сюжетах, называют такие обязательные компоненты:

герои — протагонист и антагонист; добрый и злой; симпатичный и мерзкий;

конфликт — у героев противоположные интересы; они действуют друг против друга, чтобы эти интересы реализовать;

разрешение — хороший побеждает плохого;

трансформация героя — протагонист побеждает благодаря внутренним изменениям, росту, взрослению, преодолению себя;

обстоятельства — всё разворачивается в понятных нам декорациях или по понятным законам. «Звездные войны» происходят в далекой галактике, но по земным правилам: есть империя, повстанцы, а космические бои ничем не отличаются от воздушных.

Это всё описано в любой книге по драматургии. Но мне кажется, что сюжетность возникает не из-за этого. Сюжет начинается там, где рождается эмпатия — когда мы можем поставить себя на место героев, понять их мотивы и как будто «залезть им в голову».

Заметьте: сюжет про Маска и Рогозина склеивается только тогда, когда мы можем представить себе посрамленного Рогозина и триумфатора Маска. Это и есть признаки эмпатии: мы «со-чувствуем», то есть чувствуем триумф вместе с Маском или стыдимся вместе с Рогозиным. Возможно, они испытывают совсем другие эмоции — но мы приписываем им именно эти. Так мы сочувствуем героям, и именно это склеивает сюжет.

Необязательно герои будут добрыми и злыми. Чтобы создался сюжет, нам достаточно суметь поставить себя на их место, испытать их эмоцию. Не